Зарницы смуты
Шрифт:
Валиадо застыл, не в силах пошевелить даже пальцем. Воин стоял понуро, опустив руки и склонив голову так, что подбородок касался груди. Люди у костра, обернувшиеся на шум, медленно поднимались. Скрипнула сталь — кто уже успел выпростать меч.
Убийца вскинул голову. Улыбнулся кукловоду. Глаза воина застлали черные бельма, по щекам текли струйки крови. Кровь лилась изо рта, носа и ушей. Подмигнув, человек завалился на бок. Его рвало кровью.
Шелест…
Обруч
Трое воинов двинулись вперед. Один остался чуть позади — спешно заряжал арбалет. Впереди всех шел сержант. Он выставил перед собой клинок, ловя лезвием блики костра.
— Ублюдок! — прорычал командир.
Валиадо, терзаемый болью, понял, что оправдываться бессмысленно. Он хотел бежать, но какая-то сила приковала его к месту. Обруч продолжал дрожать и рвать в клочья кожу на голове. Если не бойцы, то он точно его доконает…
Кукловод вцепился в медный обод и что есть силы дернул вверх. Об боли сознание едва не померкло. Снять зачарованный обруч не удалось, пришлось сделать еще рывок.
Удачно.
Тут же хлопнул арбалет. Болт прошел совсем рядом с головой Валидао, оцарапав висок и вырвав клок волос, со скрежетом воткнулся в стену.
«Свободен!» — Мысли были на диво ясными и четкими.
Ярость, ненависть и отчаяние, накопленные за годы заточения в Красных башнях, вырвались на волю.
Кукловод легко завладел сознанием двух воинов. Они обрушили мечи на ничего не подозревающих соратников. Затем обменялись смертельными ударами, и кровь вновь оросила каменные плиты.
Арбалетчика сбежал. Оказался покрепче остальных, и завладеть его сознанием не получилось.
Было тихо, лишь стреноженный лошади испугано ржали у импровизированной коновязи.
Валиадо вернулся к трупу Тайшао и поднял книгу. Теперь она открылась легко… Мигом позже, кукловод выскользнул на улицу.
Дождь хлестал землю, ветер нес водяную пыль, рвал плащ — мокрая накидка звонко щелкал по воздуху под напором бури.
Валиадо бежал.
Оскальзывался, падал в грязь, но всякий раз поднимался. Громады полуразрушенных башен обступали его со всех сторон. Ветер ревел в бойницах, пыльных залах, стонал в арках и осыпавшихся дверных проемах. Звуки сливались в монотонный, загробный гул.
Добежав до края поляны, Валиадо вломился в лес.
Кукловод был свободен.
Под сводом башни догорал костер. Ветер разметал угли по полу, в воздухе стоял запах крови, горелой каши, вина и смерти. Одинокая книжица лежала в багровой луже. Все страницы в ней оставались пустыми… кроме одной. Искусный рисунок. Воин в табарде с гербом Каолита убивает мечом мага. Кругом мрак и красный камень. За спиной воина распахнула крылья похожая на
Глава 7 Моркос
Пока весь остальной континент заваливало снегом, а яростный ветер выл за окнами застывших под ледяной коркой домов, в Вруды-Дуоне господствовало лето. Это не мои родные северные края, где солнце лишь изредка высовывает свое блестящее рыльце из-за туч. Здесь этот багровый шар занимал четверть неба. Пекло так, что мозги начинали потихоньку закипать. Местные жители посоветовали обвязать голову платком, а то меня точно бы удар хватил.
Жизнь здесь кипела лишь в городах. Мне они напоминали муравейники. Тесные улочки, всюду грязь, вонь, постоянный гомон и духота. Стен не было, дома строились, как кому заблагорассудится. От оазисов, вокруг которых в былые годы вырастали города, остались только воспоминания.
Я, по мере сил, старался не задерживаться в этих муравейниках, предпочитая ночевать в фургоне или под открытым небом, но дышать чистым воздухом. До сих пор подташнивает, когда вспоминаю, какой смрад стоял в крупном городе Ашменаль, славном своими мыловарнями.
Каолит был щедр к своим будущим защитникам. На полученные от креатура деньги я нанял повозку, закупил впрок воды в глиняных кувшинах, и путешествовал в удовольствие. Особенно красиво было вечерами. Когда раскаленное солнце клонилось к закату, пески наливались багрянцем, а небо казалось нежно-нежно розовым. Смотреть на него в такие мгновения — душу радовать.
Мы ехали по мощеному широкими плитами тракту. Дорога была слегка присыпана песком, кое-где ветер нагнал небольшие барханчики.
Я поинтересовался у возницы, как часто орры чистят тракт. Ответ меня удивил.
— Зачем чистить? С этим управятся бури. Ливень прибивает песок, ветер выдувает его с тракта. Орров здесь нет. Плитам же веков больше, чем самому старому королевству на юге…
Тогда, конечно же, я не поверил этому сморщенному черносливу в тюрбане.
«Скажет тоже — дождь! Похоже, приезжих дурачат везде. Не только у нас в Ромбаде. Да и разве может дорога просуществовать так долго? Ведь как по маслу катимся!»
Дикий оазис я видел лишь однажды. Первые впечатления кажутся сейчас смешными.
«Вот тут-то без магов точно не обошлось! — думал я, глядя на раскидистые пальмы, кристально чистую воду и свежую поросль травы на берегу. — Чудо…»
Вокруг озерца высились шатры из тонкой кожи. Днем в них прохладно, ночью — тепло. Спать — одно удовольствие. У вкопанных в песок жердей, заменявших коновязь, лениво пережевывали жвачку чудные горбатые животные. Верблюды. Мне их вытянутые морды сразу не понравились. Так что когда одна из животин надумала плюнуть в вашего покорного слугу, я был готов и увернулся от плевка размером с грушу.