Зарубежный экран. Интервью
Шрифт:
Три года мы добивались постановки «Ростовщика». Это удалось сделать с огромным трудом и вопреки Голливуду. В ожидании этой роли я не работал восемнадцать месяцев. В Италии «Ростовщика» посмотрело больше зрителей, чем фильмы о Джеймсе Бонде. Но самое главное для меня то, что эту картину приняло молодое поколение, — зрителям нужны правдивые фильмы и персонажи, которые служили бы примером, учили настоящей жизни. Когда человеку удается делать то, что он любит и во что верит, он может считать себя счастливым.
— Собираетесь ли вы заняться режиссурой?
— Собираюсь. Я уже написал два сценария. Один — антивоенный, о судьбах пяти людей, находившихся во время войны на острове. Другой называется «Нерассказанная история» — история великого актера, которому не удалась личная жизнь. Но как актера и как режиссера меня больше всего интересуют биографические
«Ватерлоо»
В 1965 году исполнял главную роль в фильме итальянца Эрмано Ольми «Жизнь папы Иоанна XXIII», основанном на его дневниках. Я атеист, но это была исключительная личность. К сожалению, фильм получился странным: в нем слишком много религии и мало жизни. Теперь буду играть Галилея в фильме по пьесе Брехта, который поставит Франко Дзефирелли. Если бы это зависело от меня, я исполнял бы только такие роли. Они неизменно покоряют меня. Нет ничего интереснее, чем жить жизнью этих людей — Бетховена, Гогена, Микеланджело, Хемингуэя. Я убежден, что такие фильмы имеют огромное воспитательное значение. Я всегда искал умные и захватывающие роли, мне хотелось играть героев, бросающих вызов обществу. И я сыграл много таких ролей. А когда их не было, я предпочитал не сниматься вообще, как это случилось в 1965—1966 годах: четырнадцать месяцев я не снимался ни в одном фильме, но оставался верен себе. Если что и нужно публике, так это фильм, хороший фильм. Не коммерческий, спекулирующий на наготе обнаженного тела или эротизме. Ей нужен фильм правдивый, персонажи которого были бы примером для зрителя, учили бы его настоящей жизни. Вот почему у честного актера всегда большие обязанности перед зрителями. Я пытаюсь дать зрителям и особенно молодежи то, по чему она так изголодалась: воплотить в своих ролях человека, протестующего против правил и духовной лени потребительского общества. Я верю в человека, считаю его способным идти вперед, стать лучше, все больше и полнее понимать жизнь. И кино я люблю за то, что это захватывающий вид искусства, влияющий на миллионы сердец. Публика — мой большой друг, и она имеет право на мою лучшую роль.
...Роль Наполеона Род Стайгер считает самой крупной во всей своей актерской карьере.
— В фильме Наполеону сорок пять лет. Еще недавно он был бодр, красив, и вдруг усталость, болезнь. Это как бы предзнаменование приближающегося поражения. Возможно, он знал, что должен умереть, но в то же время верил в свое бессмертие. В присутствии других он напрягал всю волю, чтобы не обнаружить своих страданий, но, когда рядом никого не было, откидывал голову назад, чтобы хоть чуточку отдохнуть. Он редко брился, в фильме: он редко хорошо одет. Таким я его себе представляю и таким попробовал сыграть.
...В жизни актер — шатен с карими глазами, крупной, располневшей фигурой, большими руками. Даже в костюме Наполеона он не очень похож на известные портреты Бонапарта. Сергей Бондарчук и Род Стайгер исходили из того, что это были парадные портреты, не запечатлевшие Наполеона-человека. И как он выглядел в жизни, никто в точности не знает. Поэтому живое, выразительное лицо актера и его художническая интуиция больше могут рассказать о Наполеоне-человеке, чем пластический грим, копирующий известные изображения. В облике Стайгера есть то, что написал о Наполеоне Стендаль: «Лицо у него необычайное, полное, круглое, бледное... Во время беседы мускулы лица почти не двигаются, а иногда даже пребывают в полном покое, за исключением тех, которые расположены у самого рта». В фильме Наполеону столько же лет, сколько исполнителю его роли. Стайгер показывает закат Наполеона, еще недавно бодрого и деятельного, а теперь усталого, больного. В твердом взгляде еще властность, а в тяжелой походке — безнадежность.
— Мой Наполеон, — говорит артист, — злой, потный, исполненный боли, умирающий человек, особенно во время битвы при Ватерлоо, которому необходимы
— Никто не может определить, — говорит Род Стайгер, — что такое величие. Наполеон рвался к безграничной власти над людьми, ему мерещился образ объединенной под его началом Европы, и он шел по этому пути. Что толкало его? Только амбиция, бесконечное высокомерие? Но не этим он был велик. Он обладал богатым воображением и чувствовал в себе силы, чтобы претворить свои мечты в действительность. Природа наделила Наполеона не только воображением, но и физической выносливостью, силой воли, даром убеждения, целеустремленностью и решительностью. Такие люди делают только то, что кажется правильным им. Они перестают видеть слабости других, требуют от них тех же качеств, которыми обладают сами. Убедившись, что этих качеств у других нет, они все начинают делать самостоятельно, никому ничего не доверяя. А это изнашивает. Даже великий человек может нести только определенную ношу. Трагедия в том, что такой человек отрывается от людей, его перестают понимать. Это трагедия деспота.
В фильме Наполеон произносит такие фразы: «Франция и я—единое целое», «Я вернулся только для того, чтобы сделать Францию счастливой», «Я слышу биение сердца Франции». Я восхищаюсь Наполеоном, но не люблю его, поскольку сам являюсь пацифистом и отрицательно отношусь к войнам, славе и иным атрибутам власти, которые завоевываются кровью. Но, разумеется, свое личное отношение не переношу на экран. Обычно в спектаклях и фильмах о Наполеоне подчеркивают авантюрную сторону. Я питаю скромную надежду на то, что, может быть, мне удалось углубить этот образ, находивший уже не раз как сценическое, так и экранное воплощение.
...Характерная черта творчества Рода Стайгера — разнообразие. Он играет в театре, кино, на телевидении в разных странах и у режиссеров разных творческих направлений. В детективе Джека Смайта «С дамами так не поступают» (1968) он демонстрирует поразительное искусство многократного перевоплощения. Артист играет роль сумасшедшего убийцы, который всякий раз до неузнаваемости меняет свой облик, чтобы уйти от преследований. В драме Гая Грина «Отметина» (1961) артист демонстрирует покоряющую человечность и чувство юмора. В роли детектива Колесского, занимающегося расследованием дела о банде подростков (картина Филиппа Ликока «Вестстрит, одиннадцать», 1962) Род Стайгер с восхитительной сдержанностью передает медлительную, методичную манеру сь цика-профессионала. А в драме из тюремной жизни Мнллорда Кауфмана «Четверо заключенных» (1962) демонстрирует жестокий садизм своего героя — тюремщика Типтоуса. Среди самых известных кинозвезд мира он участвует в постановочном фильме «Самый длинный день» (1963), играя маленькую роль командира американского эсминца, и находит точные краски для мрачного юмора Тони Ричардсона в комедии «Незабвенная» (1965). Кончающий жизнь самоубийством сержант Коллан в исполнении Рода Стайгера придает грусть и глубокую трогательность фильму Джоана Флинна «Сержант» (1969), а тонкое исполнение им роли пленного австрийского генерала спасает от провала трагикомедию о первой мировой войне «Девушка и генерал» (1967), поставленную Паскуале Феста Кампаниеле.
Род Стайгер отказывается от участия в прибыльных фильмах, если не испытывает к ним творческого интереса. Он говорит:
— Каждым новым фильмом я стремлюсь расширить свой актерский диапазон. Поэтому я люблю роли в картинах Джека Смайта — «С дамами так не поступают» и «Разрисованный человек» (1969). Это научно-фантастическая лента по рассказам Рея Бредбери, в которой я играю роль подсобного рабочего в цирке. Но фактически это пять ролей, ибо я играю роль молодого человека, затем человека средних лет и показываю, каким он будет в XXI, XXXI и XLI веках. Это огромное испытание для актера — сыграть воображаемое будущее так, чтобы оно выглядело правдоподобно.
...Стайгеровские герои, немного тяжеловатые внешне, внутренне респектабельные, не забываются. Огромная, почти невероятная эмоциональная насыщенность его игры далека от внешнего правдоподобия. Он не играет роль, а живет в ней, как этого требует исповедуемый им метод перевоплощения по системе Станиславского. В ней он видит истоки, корни своего творчества. За двадцать лет Стайгер снялся более чем в тридцати фильмах. Научившись подчинять свой природный актерский талант строгой дисциплине, Род Стайгер стал одним из самых знаменитых киноактеров мира.