Затмение двойных звёзд
Шрифт:
Уперевшись по возможности крепче в скользкие внутренние стенки выхлопной трубы, Пайас что было силы надавил на крышку. Он почувствовал, что та поддается, и, после того, как удвоил усилия, был вознагражден появившейся щелью. Просунув руку внутрь, Пайас распахнул крышку, и из бака хлынул поток жидкости.
Если бы работал двигатель, топливные насосы заставили жидкость выплеснуться под огромным давлением, и Пайаса выдуло бы в открытый космос. Но сейчас топливо вытекало небольшой, едва заметной струйкой, растворявшейся в невесомости, и все же доспехи оказались покрыты липким месивом, залепившим и пластстекло
С большим трудом суперагент протиснулся сквозь щель внутрь бака. Теперь жидкое топливо окружало его со всех сторон. Медленно и осторожно идя на ощупь вдоль стен, Пайас добрался до люка. Как он недавно узнал, изучая устройство и принцип действия космических кораблей, на больших судах топливные баки, как правило, оборудованы технологическими люками, позволявшими обслуживающему персоналу проникать внутрь для устранения течи и починки топливных насосов. Вручную открыв люк, Пайас проскользнул в небольшую шлюзовую камеру. Когда он закрыл люк и включил насос, выплеснувшееся вместе с ним в камеру топливо было быстро откачано обратно в бак. Через несколько минут Пайас стоял в боевых доспехах, мокрый, но готовый проникнуть на станцию.
Достав из бокового "кармана" доспехов тяжелый бластер, Пайас взял его на изготовку. Внутренняя дверь шлюзовой камеры скользнула в сторону, и он проник в саму станцию. Вокруг все было тихо и спокойно. Пайас надеялся, что его появление прошло незамеченным, но твердо рассчитывать на это не мог. До встречи с д'Аламберами он несколько лет путешествовал по Галактике, играя в азартные игры, и понимал, что сейчас, вероятно, самая крупная игра в его жизни. Все оборонительные системы станции были настроены на отражение стремительных натисков, Пайас готов был поспорить, что против такого незаметного проникновения защиты не было. Пока он будет вести себя мирно, он скорее всего будет в безопасности. Если же начнется бой, Бог знает, как повернется колесо Фортуны.
Покинув технологический отсек, Пайас оказался в огромной полой сфере, затянутой сплетением балок и ферм. В центре этой сферы располагалась другая, меньшая. Если на станции и есть люди, они должны находиться именно там.
Двигаясь медленно и осторожно, Пайас стал пробираться по стальным балкам к центру станции. Он постоянно крутил головой, пытаясь разглядеть сквозь испачканное пластстекло вероятные источники угрозы и надеясь боковым зрением заметить любое враждебное движение, которое укроется от прямого взора.
Спокойствие было зловещим. Судя по окружающей обстановке, Пайас ни за что бы не догадался, что находится в самом сердце могучего устройства уничтожения. Помимо него ничто не двигалось, ничто не шевелилось.
Пайас готов был убедить себя, что станция пуста.
Добравшись до центральной сферы, он обнаружил, что все двери плотно заперты и, так как это являлось частью оборонительной системы станции, снаружи их отпереть невозможно. Судя по царящей повсюду абсолютной тишине, Пайас решил, что двери заперты не специально из-за него; перед ним встала дилемма. Он мог или ждать неопределенно долго, пока один из обитателей внутренней сферы откроет дверь сам, или же поторопить события и взорвать дверь, нарушив мир, за сохранение которого он так боролся.
Пайас взглянул на крошечный датчик, указывающий, сколько кислорода
Дверь, похоже, была сделана из толстого магниевостального листа. Бластер Пайаса сможет прожечь его за пару минут - но как только его луч прикоснется к металлу двери, прозвучит сигнал тревоги, и Пайас сомневался, что после этого он сможет работать без помех. Дело придется провернуть быстро и шумно.
Отойдя на почтительное расстояние, Пайас вцепился в одну из ферм и метнул в дверь контактную гранату. Дождавшись, когда граната прилипнет к двери, он бросился вперед с бластером наготове.
Оглушительный взрыв заставил содрогнуться станцию, проделав в двери дыру, достаточную для того, чтобы Пайас легко пробрался в нее, воспользовавшись попутным потоком воздуха от взрывной волны.
После взрыва сразу же включились автоматические защитные устройства, но даже управляемое компьютером оружие вначале было в затруднении, в какую сторону стрелять. Сперва бластеры нацелились на дверь, поливая лучами энергии точку, которую Пайас уже миновал.
К тому времени, как компьютер перестроился в соответствии с действительным положением вещей, Пайас уже развернулся вовсю.
Он бросил вторую гранату в коридор перед собой; от этого движения он начал крутиться, поэтому ему пришлось ухватиться за стену, чтобы остановить вращение. Граната, от взрыва которой у Пайаса лязгнули зубы, уничтожила часть автоматических бластеров, укрепленных на стенах - последней линии обороны станции от вторжения извне.
Другие бластеры стреляли Пайасу в спину, но его доспехи позволяли ему спокойно оборачиваться и стрелять в ответ, выводя их из строя, прежде чем они успевали причинить значительный вред.
В станции вновь воцарилась тишина - но на этот раз не тишина мира, а тяжелое молчание врага, который обдумывал следующий шаг. Пайас был уверен, что разобрался с большинством бластеров; единственное, чего он опасался, были бомбы и гранаты, но противник не мог использовать такое оружие в непосредственной близости к центральному командному посту. Разрушения в этом случае оказались бы слишком велики, и станция, "спасая" себя, причинила бы себе невосполнимый ущерб.
Пайасу не пришла мысль об использовании в качестве оружия ультраграва, и внезапно возникшее поле притяжения доставило ему много неприятностей. Сила в пять G застала его врасплох, но, к счастью, ему не пришлось падать далеко до "пола". Большую часть удара поглотили доспехи, и Пайас, хотя и слегка оглушенный, не потерял сознание.
Его родная планета Ньюфорест имеет силу притяжения, равную двум с половиной земным, и последнее время он в основном проводил на ДеПлейне, с гравитационным полем силой в три G. Космические доспехи были очень тяжелыми и почти удваивали его собственный вес. Пайасу пришлось тащить тяжесть, вчетверо превосходящую ту, с которой ему доводилось сталкиваться, - под таким весом зашатался бы любой.
Медленно, очень медленно Пайас подобрал под себя сначала одну ногу, затем другую и поднялся на четвереньки. "На большее меня не хватит", - подумал он. Стиснув зубы от боли, он пополз по коридору. Свет внезапно погас, но Пайас включил фонарик на шлеме и продолжил мучительное передвижение.