Затмевая солнце
Шрифт:
— Быть может, это не так, — прошептал Каллен, раздражая меня своей способностью читать мысли – не на все из них я был готов слышать ответ. Что он имеет в виду? Даже Калленам потребовалось много лет, чтобы научиться сопротивляться жажде, и до сих пор – я видел это – они борются с собой. Разве был хоть шанс, что Белла не нападает на людей?
Каллен промолчал, и я понял, что он и сам-то не очень в это верит.
О том, что мне положено убить Беллу, если она вампир, так как она не подпадает под договор с Калленами,
Я думал, Эдвард набросится на меня за одни только мысли о возможности нападения на Беллу, но он лишь упорно бежал вперед, уже не сверяя след – будто точно знал, где искать.
— Куда стремится голодный новорожденный вампир? — тут же отозвался он. Меня поражали его перемены: голос звучал взволнованно и сильно, а не устало и мрачно, как раньше.
«Туда, где есть люди», — пробормотал я, представляя Беллу на центральной площади Сиэтла в окружении десятков выпитых ею людей. От этой картины меня замутило.
— Мы бы уже знали, если бы все произошло так, — возразил Каллен. — Вольтури следят за подобными случаями и ни за что не оставили бы Беллу в живых, если бы она убила людей в центре города. Такие слухи быстро распространяются.
«Кто такие Вольтури?» — взрычал я.
— Итальянские вампиры, которые следят за порядком. За разглашение нашей тайны они карают смертью.
Хотя только что сам думал о том, что обязан буду уничтожить Беллу, если она стала моим врагом, мысль об итальянцах, которые придут за ней первыми, совершенно мне не понравилась.
«А Белла о них знала?» — забеспокоился я.
Каллен кивнул, и я удивился, заметив тень улыбки на его бледном лице.
«Куда же она бежала?» — задумался я – мы уже несколько десятков миль неслись строго на север. В национальном парке Карл Лейк встретили не только следы, но и старое пожарище. Голые обгорелые стволы утыкались в серо-мглистое небо, а запах гари чувствовался даже сквозь снег. Трудно было в нем обнаружить цветочный аромат, а вот четкий след Виктории, прошедшей по пеплу, лежал как на ладони.
— У меня есть предположение, — ответил Каллен ясным, полным веры голосом.
Я выжидающе уставился на его посвежевшее лицо, ненавидя радость, которую он украл у меня. Ну, может, не совсем и он, а обстоятельства, разлучившие меня с Беллой, но факт, что я теперь не мог быть с ней, если она вампир, а он – мог. И эта мысль не приносила вдохновения.
«Ну?» — поторопил его я, когда он попытался сделать свое лицо менее довольным – я был благодарен
— Она просила обратить ее, и мы… много говорили об этом. Белла знала, что ей придется трудно в первый год, новорожденные не могут контролировать жажду. Она шутила, что уедет на Северный полюс к пингвинам, чтобы не убивать людей.
«Ты думаешь, она там?» — потрясенно округлил глаза я.
— Очевидно, что это стоит проверить, — предложил вампир.
Мы почти не останавливались. В городах искать следы и не пытались, перемещаясь из одного заповедника в другой. Карл Лейк, Грейям Лорье, Нортерн Роки Маутинс, Масхалини Лейк… Больше, чем в других, нам повезло в Наханни. Это был огромный национальный парк почти на самом севере Канады, и здесь Белла – если это была, конечно, она – провела больше времени, возможно, из-за хорошей отдаленности от поселений.
Цветочный аромат попадался почти на каждом шагу – как и пепелища, которых здесь было навалом, – больше, чем в других местах. Я усмехнулся, впервые думая, что брат Эдварда мог оказаться прав, и Беллу в самом деле преследуют молнии. Это что-то вроде кары небесной, да? Само небо пытается убить ее. А еще Виктория и Вольтури. Да и я от них не особо отставал. Хотя в действительности надеялся, что мне не придется причинять девушке вред. Стала она вампиром или нет, я все еще любил ее… Даже если давно похоронил в мыслях.
Мы прибыли в заповедную зону Туктут Ногаит. Это был пустынный район, ни одного деревца, где вампиру можно спрятаться. Куда ни кинь взгляд, повсюду простирались тундра и камни – от побережья залива и на много миль вглубь материка. Однако именно тут Белла провела, судя по следам, довольно много времени – от утесов разило фрезиями. И черт меня подери, но здесь не было людей, чтобы на них охотиться, так что я начал склоняться к версии Эдварда – Белла пыталась быть хорошим вампиром. Я искренне надеялся, что ей это удалось, тогда у Сэма отпадет причина ее убивать…
Мы обошли весь заповедник: самый свежий цветочный след тянулся на восток, вдоль побережья залива Амундсена. Сильные ветра сдували с каменных утесов снежный покров, а безлюдность этих мест позволяла запахам, даже очень старым, отлично сохраниться. Тут уже даже я поверил, что этот аромат мог принадлежать Белле – он хоть и стал приторно-сладким, вызывающим во мне инстинктивную дрожь, но действительно имел много общего с запахом девушки, когда она еще была человеком.
Лицо Эдварда непрерывно сияло, словно начищенная до блеска сковорода. Он помрачнел лишь тогда, когда я подумал, что Виктория давно добралась до Беллы первой – везде, где мы встречали аромат фрезии, поверху вели следы рыжеволосой и второго вампира. Вряд ли Белла могла выстоять в схватке против двух убийц. Давность следов почти сравнялась: Белла прошла здесь примерно год назад, а Виктория – всего несколько месяцев.
Новый след привел нас в Квин Мод Галф Берд – в отличие от Текчут Ногайта, этот национальный парк был покрыт лесами. Наверное, девушке надоела открытая местность, и она, наконец, спряталась от людских глаз. «Квин Мод» был нехоженым и диким. Но зато нам невероятно повезло! Едва мы прошли несколько миль, как наткнулись на след Беллы, которому не было и недели. Свежайший.