Затмевая солнце
Шрифт:
Через несколько месяцев мы покинули заповедник Текчут Ногайт и переехали поближе к границе штата Вашингтон, поселившись, наконец, в одном доме (до этого мы с Эдвардом жили отдельно, и я оставалась рядом с пещерой). В ближайшем будущем, когда я обрету в себе полную уверенность, мы собирались вернуться в Соединенные Штаты, чтобы я могла чаще видеться с Джейкобом, вынужденным заботиться об отце и оставаться в стае. Он, конечно, вырывался, когда мог, став желанным – удивительно! – гостем в доме Калленов. Но мне хотелось большего: вновь обретя друзей, которых не видела больше двух лет,
Каллены всегда и везде находили, чем заняться, но мы не собирались надолго задерживаться в Уистлере. Так что не было необходимости изображать из себя учеников. Джаспер, Эдвард и Эммет с удовольствием бездельничали дома, и только Карлайл по привычке устроился работать в больницу Ванкувера. Элис и Розали занялись разработкой новой дизайнерской линии одежды, а Эсми делала наброски домов, реставрацией которых хотела бы заняться, как только мы переедем в пригород Сиэтла в обозримом будущем.
Мы с Эдвардом поженились через два месяца после встречи. Мама с детства воспитала во мне отвращение к ранним бракам, но в моем окружении больше не осталось людей, способных осудить этот поступок, и Эдвард очень скоро уговорил меня. После всех совершенных им ошибок он хотел хоть что-то сделать правильно, и в его понимании это был брак с любимой женщиной – он считал, что только так подтвердит серьезность намерений и убедит в искренности своей любви. К тому же, он родился во времена, когда девушку даже поцеловать нельзя было до свадьбы, так что решительно был настроен лишь после бракосочетания переходить на новый уровень отношений. В конце концов я вынуждена была уступить…
Церемония состоялась прямо в нашем доме и была более чем скромна, к неудовольствию Элис. Священника не приглашали – Эммет получил по интернету лицензию на проведение обряда, так что свадьба вышла легкой и с юморком. Но Эдвард не жаловался, ему главное было узаконить наши отношения, а мне – чтобы он был доволен.
К моему собственному удивлению, скрепление союза положительно повлияло на мою уверенность в себе… и вернуло доверие к Эдварду в полном объеме. Я и не ожидала, что изменение статуса Эдварда с «бывший бойфренд» на «мой муж» окажется столь впечатляющим и существенным. Словно внезапно на меня обрушилось большое счастье и, что немаловажно, убежденность в стабильном будущем. Я больше не боялась потерять его. Мысли о том, что наши отношения временны и скоро я ему наскучу, к облегчению всех, канули в лету…
— Четыре из пяти браков заканчиваются разводами, — пыталась возразить я еще до того, как Эдвард переубедил меня, не понимая, отчего он так страстно настаивает – я его и без этого уже простила.
— В мое время четыре из пяти браков длились всю жизнь, — умолял он. — В мое время это был способ сказать: «Я люблю тебя». Белла, я столько правил нарушил со времени своего обращения: лгал, крал, убивал… Встреча с тобой – лучшее, что случилось со мной, и единственное правило, которое я еще не нарушал – это не сделал
— Ты станешь счастливее, если я соглашусь? — вздохнула я, сдаваясь.
— Да, — широко улыбнулся Эдвард. — И, даже если сейчас ты этого еще не осознаешь, поверь мне, ты тоже станешь счастливее, когда поймешь, что я твой и только твой.
После таких признаний я, разумеется, не могла устоять. И кто бы мог подумать, что Эдвард окажется прав? Зная о силе религиозных убеждений мужа, как я могла сомневаться в верности и преданности его любви после слов клятв, произнесенных перед алтарем? Эдвард Каллен вернул мое доверие, безоговорочно и прочно.
Жизнь потихоньку налаживалась. Сначала меня уговорили переселиться поближе к цивилизации, и некоторое время мы с Эдвардом жили в домике в горах заповедника Гарибалди, в то время как остальные Каллены купили двухэтажный особняк поближе к городу и дороге. И вскоре я почувствовала себя достаточно сильной, чтобы переехать в общий дом, где у нас с Эдвардом была отдельная комната. Хотя мы по-прежнему много времени проводили в горной хижине, которую Элис, Эсми и Розали с Эмметом построили, сделав подарок к нашей свадьбе.
Я избегала близости с мужем так долго, сколько могла, боясь потерять контроль и, словно Черная вдова, случайно убить Эдварда. Но все обошлось. Все получилось прекрасно! Оказалось, что положительные эмоции не пробуждают мой дар, по крайней мере, не его убийственную сторону. Сердце стучало в едином ритме с нашей страстью, но энергия не захлестывала с головой, а равномерным теплом наполняла все тело, делая меня, по словам Эдварда, удивительно похожей на человека.
Этим утром мы как раз вернулись после трехдневного отсутствия – несмотря на потребность в частом уединении, нужно было иметь совесть и навещать семью. Карлайл собирался на работу, Элис и Розали еще ночью уехали в город, чтобы быть там к открытию магазинов. Эммет утащил Эдварда в лес, соскучившись по состязаниям, а Джаспер остался со мной – приглядывать, если мне вздумается выйти из себя по какой-либо причине.
И я была недалека от приступа раздражения, перебирая яркие наряды в тщетной попытке найти что-то скромное, удобное и простое. Вытащила леггинсы и, сердясь на Элис, прихватила рубашку Эдварда, решив сделать узел над солнечным сплетением, как носили в восьмидесятых годах прошлого столетия.
Я оценила отражение в зеркале как удовлетворительное: стройная брюнетка с ярко-голубыми глазами (к которым я никак не могла привыкнуть). Темные круги на нижних веках говорили о том, что в скором времени мне пора будет хорошенько поохотиться, а впечатление об изящной подтянутой талии портил округлый животик, нелепо выпячивающийся вперед. Что это за ерунда? Я повернулась в профиль, поглаживая живот сквозь ткань леггинсов и не понимая: разве вампиры способны поправиться в весе?! Никогда не думала, что мне придется сидеть на диете… Разве я не должна быть идеальным во всех отношениях существом?