Затворник
Шрифт:
– Сестренка! Сестренка, выручай! Сестренка выручай!
– бормотала Кувалда себе под нос.
Хвост смотрел вперед. Там, далеко среди низкорослых болотных деревец засияла голубизна небес, отраженная от водной глади.
– Озеро! Озеро!
– пронесся по отряду радостный крик.
– Вот оно, озеро царицы!
Вдруг Хвостворту увидел, как откуда-то из пади меж горных склонов поднимаются струи густого белого не то дыма, не то пара. Будто облака рождались там, под землей, и восходили к небесам. Они стояли столбами на такую высоту, что должны были бы виднеться издалека, но Хвост почему-то
– Сестра!!!
– кажется, попыталась закричать Кувалда, но ее осипший голос едва вырвался из горла.
– Я слышу тебя!
– вдруг донесся до Хвостворту женский голос, слабо и неясно, будто издалека - Ничего не бойся, сестра, ты на моей земле!
Сзади раздался мерзкий, безумный хохот. Турьянцы приблизились к бенахам шагов на двести, и бросились в атаку, растягиваясь на бегу в цепь.
– Братья!
– закричал Сотьер, и Хвостворту от волнения не сообразил, что воевода вдруг заговорил по-ратайски - К бою всем! Мечи из ножен! Стрелы на тетиву наложить! Никому не стрелять, пока "бей!" не скажу!
Матьянторцы позади Сотьера выстроились для боя. Сомкнули щиты, заслонили собой раненных. Лучники достали стрелы из тулов. Хвостворту стоял чуть правее и позади военачальника. Рядом с ним - Кувалда, Валтоэр, недобрый бенах, палач пытавший пленников, краснощекий весельчак, что потешался над Хвостом...
– Развяжите меня, дайте чем драться! Слышите!
– закричал Хвостворту!
– Дайте что-нибудь!
Сотьер и другие матьянторцы не обернулись на его крик. А Кувалда молча вынула меч из ножен, и разрезала им веревки на руках Хвостворту.
– Держи, земляк!
– сказала она, вкладывая рукоять в ладонь дубравца.
Хвост взял оружие в руку, и хотя, от его слабости, меч показался очень тяжел, но решимости в парне сразу прибыло вдвое.
"Живем!
– подумал он - Я теперь снова воин на поле битвы, а не связанный, и не закованный, не в яме, не пленник и не раб! Я воин! Теперь живем!"
Хвостворту очертил мечом голову, и не удержался - закричал что было сил в глотке:
– А-а-а-а-а-а-а-а-а Стадо болотное, подползай!!!
– и к его немалому удовольствию больше половины матьянторцев подхватили клич:
– Подползай!
– Подползай, гадюки болотные!!!
– ревела Кувалда, потрясая топором.
Видя, что беглецы приготовились к бою, болотники приостановились, сомкнули ряды и двинулись вперед плотной толпой. Дикари вопили свои собачьи кличи, потрясали копьями, размахивали мечами и секирами, пускали из луков красноперые стрелы - вделанные в них свистки в полете издавали надсадный визг.
– Я, хозяйка этой страны, говорю вам: остановитесь!
– опять раздался неведомый голос, и уже яснее, ближе, громче - и суровее.
Хвостворту не понял, откуда доносились эти слова. Не сзади, не спереди, не с верху, не из-под ног, а словно отовсюду разом - из самого воздуха, из каждой мшинки, и каждой веточки на деревьях, как будто повелевала сама земля!
И дикари остановились, повинуясь этому приказу. Они замялись, затопотали на месте, вопли их сменились едва слышным бормотанием.
– Давай, сестренка, давай!
– шептала Кувалда.
– Не стрелять никому!
– повторил Сотьер - Шагу без приказа не делать!
Вдруг турьянцы расступились в стороны. Несколько рабов вывезли вперед нечто похожее на шалаш поставленный в сани. Из-под откинутого подола шалаша выглядывал турьянец, одетый так же диковинно и пестро, как тот мертвый колдун, что восседал на нартах подле Сотьера. На голове у шамана Хвост разглядел убор из птичьих перьев, и с оленьими рогами.
Рядом с нартами шел воин, выделявшейся между невысокими северянами ростом, богатырской статью и одеждой, похожей на бенхскую. Он был рослый широкоплечий человек, на вид постарше средних лет, с худощавым, почти четырехугольным, как хороший кирпич, лицом, сидящим на плотной длинной шее. Над гладко выбритыми висками и затылком возвышался наплешником кружок коротких темно-русых волос. Этот пришелец громко и бурно переговаривался с шаманом в нартах, вернее сказать, переругивался, хотя ни слова из их карканья Хвост все равно не мог понять.
Попрепиравшись минуту, шаман крикнул что-то напоследок, махнул рукой и скрылся, задернув подол. Воин вынул длинный меч, какие Хвост видел в Захребетье у незнакомцев, взмахнул им, и скомандовал:
– Эран!!!
– "вперед" по-турьянски.
Турьянцы, испуганно переглядываясь меж собой, чуть-чуть подались вперед.
– Эран!!!
– прокричал предводитель - Эран!
Северяне прибавили шаг.
– Приказываю вам остановиться!
– вновь потребовал голос, турьянцы на миг поколебались, но последнее слово утонуло в уже громогласном, могучем реве пришельца:
– ЭРАН!!!
– эхо прокатилось по болоту, отозвалось в горах и в лесу.
Дикари двигались вперед с опущенными копьями, со стрелами на тетиве, с поднятыми над головой топорами. В их толпе, чуть позади, возвышалась голова ратайского колдуна. Сто шагов оставалось до них...
– Сестренка... сестренка, ну же... покажи им, сестричка...
– шептала Кувалда.
– Всем стоять! Целься!
– кричал Сотьер - Пока "бей!" не скажу - не стрелять! Стоять на месте!!!
– ПРИКАЗЫВАЮ ВАМ ОСТАНОВИТСЯ!
– раздалось вокруг. Турьянцы робели, но шли вперед, все ближе...
Вдруг передний из них ступил в торфяную жижу, где только что прошли шесть дюжин человек, и в один миг провалился в трясину с головой! Только вздернутые кверху руки остались торчать чуть выше локтей, но и их болото всосало в два счета! Тот турьянец, что шел рядом с несчастным, немного позади, провалился по грудь, и закричал от страха. Северяне отшатнулись назад, но кто-то все же подал товарищу древко копья и помог выбраться.
– Убирайтесь с моей земли!
– приказала хозяйка.
Болотники попятились, уже готовые обратиться в бегство. Бедолага, чудом спасенный из трясины, перепугано орал в голос. Но тут вперед вышел ратайский колдун, схватил вопящего турьянца за горло, приподнял, что-то рыча на их наречии, и опрокинул наземь. Северянин побитой шавкой отполз в сторону, а великан двинулся вперед. Турьянцы позади притихли, и не шевелясь, следили за вожаком...