Затянутость во времени. Документальная повесть о событиях второй чеченской кампании
Шрифт:
Разведчики, выбиваясь из сил, стремились вперед и вперед. Прист шел, опираясь, как на костыль, на свой ПКМ, Шемяков ежесекундно морщился от боли. Николаев и Связь обливались потом и хватали воздух ртом, как рыбы. Гарик и Санька двигались почти все время спиной вперед, каждый раз залегали, когда все процессия замедляла ход или они видели преследователей. Но стрельбы пока не было.
В какой-то момент Связь обессилено свалился:
– Святой, пристрели меня, – дыша, как кузнечные меха, по слогам выговорил он.
– Потом… до места… дойдем… обязательно…
Рядом тяжело повалился Прист, от большой потери крови и от боли, идти ему было очень трудно. Наверно надо сделать еще один укол.
– Прист, давай уколю.
– Давай, – согласился он.
– Братцы…., есть предложение…. – запыхавшийся Связь с трудом выплевывал слова. – Пашку оставим….. – присыплем листвой….. Пойдем к своим, потом вернемся с подмогой…., заберем его.
Воцарилась тишина. Все смотрели на бездыханное тело. Святой медленно встал во весь рост, поправил за спиной автомат и молчал.
Прист тихо, сквозь зубы проговорил:
– Или мы уходим с Пашкой, или отсюда никто не уходит.
Все молча встали и двинулись дальше. Предложение Связи не было ни малодушием, ни трусостью. Просто как человек мыслящий, он внес предложение на обсуждение. Но все прекрасно знали, что будет с Пашкиным трупом, если он попадет в руки чичиков. Знали, что простить за это в первую очередь они сами себя не смогут. Пока была надежда, были силы, они будут бороться.
Очередной «Аллах Акбар!» разнес ветер над холмами, следом ударила очередь. Пули завизжали высоко над головами. В ответ заработали Гарик и Санька. Денис завалился на бок с некоторым даже удовлетворением. Во-первых, физическая усталость достигла крайней степени. Во-вторых, психическое напряжение неопределенности «догонят – не догонят», сменилось свершившимся фактом – «догнали – будем драться».
Он стянул с себя «Наташку» и стал подыскивать себе место, откуда расстрелять предпоследний магазин. Короткий свист заставил его оглянуться. Шемяков пальцем показывал вперед. Святой немного приподнялся и увидел своих. Впереди суетился Шахтер, но его уже обгонял Макс со своим РПК на перевес. В стороне сидел Карась, прижимая к губам микрофон рации. Сквозь заленку было видно, как разворачивается для удара пехота.
Николаев тяжело положил руку на бездыханную Пашкину грудь.
Через час были в своем опорном лагере. Тяжелая, смертельная усталость навалилась на все тело. Святой сидел, отрешенно прикрыв глаза, верная боевая подруга «Наташка» покоилась на коленях. Он как сквозь пелену слышал, что собирается группа для эвакуации двухсотого и трехсотых, но он даже не шелохнулся. Так прошло минут двадцать. Молодой тренированный организм умел расслабляться и быстро восстанавливать силы. Когда кто-то положил ему руку на плечо, Денис чувствовал себя отдохнувшим и посвежевшим. Он повернул голову – рядом сидел взводный.
– Ты чё, Денис, раскис?
– Да нет, все нормально, – он провел руками по коротким, стриженым «под ноль», как у всех, волосам, помассировал лицо.
– Сейчас ротный освободится – доложишь подробно, как все было.
– Докладывать то особо нечего. Слушай, Серега, – Николаев оглянулся вокруг, убедился, что их никто не слушает, и продолжил в полголоса, – Я тут сейчас подумал, какая-то странная закономерность прорисовывается.
– Какая закономерность? – Смагленко пытливо смотрел за своего зама.
– Вот какая. Я считаю с Хида-хутора. Димка «Десант» – 20 лет. Потом Колдун – 18 лет. Костика ранили, сколько ему? 21—22? Теперь Пашка – срочник, 18 лет.
– И что это значит?
– Не знаю. Мистика какая-то, но это факт – в нашем взводе гибнут самые молодые. Кто у нас еще остался из активных? Только Карась. Так что я считаю надо его куда-нибудь поближе к кухне передвинуть.
Лейтенант молча жевал травинку. Потом решительно встал.
Ладно. Береженого – бог бережет. Отправлю его Пашку сопровождать. Пойду пока, группа не ушла.
Денис только молча покивал головой.
Немного спустя, послышались голоса: «Гусары» пришли!» Денис с интересом посмотрел в ту сторону. Мимо охранения из леса вышли фигуры солдат. Байкал их уже встречал и дружески пожал руку их старшему. «Тоже мне явление Христа народу» – недовольно подумал Святой. Но все же интересно было рассмотреть спецназ поближе.
Экипировка у них была тяжеловата, но зато удобная – разгрузки, ранцы. Ребята подошли ближе и спокойно расположились между разведчиками. Денис сразу завел разговор с теми, что были ближе к нему. Его больше всего поразило, что у них не было ни одного контрактника – все срочники. Обычного среднего роста, юркие и поджарые. Подбирались, видимо, по психологическим данным, все как один были уравновешенные и абсолютно спокойные. Денис, разглядывая пресловутый спецназ и размышляя на эту тему, глубоко сомневался, что эти два качества самые необходимые для действий в тылу в составе автономной группы.
Совсем у него пропал интерес к ним, когда узнал, что на задание их забрасывает вертолет, затем через 2—3 суток, не больше забирает из указанной точки в указанное время. Так воевать можно. Попробовали бы недельку пошататься по лесу без жратвы. Да и добираться до места не по воздуху, а на броне БМП, когда ждешь, что в любой момент либо из кустов лупанет какой-нибудь доблестный воин ислама, либо фугас лежит в коме и ждет, когда на него наедут.
Связь жадно рассматривал крошечную рацию с маленькой антенной, такие были почти у каждого. Он начал выспрашивать технические характеристики, но спецназ тупо отмалчивался, видно не рубили они в этом деле. Или делали вид.
Святому надоело все это, и он решил нарушить их благосно-покойное состояние души.
– Чего же вы по своим стреляете?
– Когда?
Денис коротко рассказал о просьбе прислать 3—5 огурцов по телам в квадрат 17—21.
– А это прапор наш сказал запросить, я и запросил, – откликнулся один из «спецов», находясь в состоянии все того же кладбищенского покоя. Николаев только отвернулся.
В это время его позвал ротный.
– Николаев, надо выручить спецназ.
– Огурцами?
– Что?
– Да нет, так, тащ-ктан, я о своем.
– Значит, собери все, что есть из сухпая. Сложи в кучу, посчитай, и мы поделимся со спецами.
– Чего ради? У них что, своей еды мало?
– У нас получилась задержка, – вмешался стоявший рядом командир «Гусаров» – вертушка не пришла вовремя. Мы со вчерашнего вечера налегке. Бойцы ничего не ели. Выручайте мужики!
Николаев неохотно пошел объяснять своим, что у спецназа «случилась задержка» и чтоб доставали из вещмешков остатки сухпая и несли в кучу.