Завтра опять неизвестность
Шрифт:
Эрл рассмеялся. Он великолепно себя чувствовал, а в легкой голове бродил хмель. Пистолет был у него под рукой; именно это позволяло ему смеяться. Ингрэм оставил оружие в плаще, который бросил ему на колени.
– Ты не высовывайся, Самбо, - бросил он, - я же сказал, что сам буду командовать парадом.
– Эрл сел на диване и вытащил пистолет из кармана плаща.
– Небрежно обращаешься с оружием, Самбо. В армии ты бы за это угодил под трибунал.
– Какого черта, что с тобой произошло?
– сердито спросил Ингрэм. Перестань болтать про армии. Ты не в своей поганой казарме.
Девушка неуверенно встала, на губах её застыл крик ужаса.
– Папа? Папа, где ты?
Врач крепко обнял дочь за плечи.
– Мы поедем домой, милая, - сказал он.
– Я тебе обещаю.
– Сейчас вы не сможете этого сделать, док, - Эрл, лениво покачивал пистолет в руке. Он чувствовал себя гигантом; сочетание таблеток и алкоголя привело к тому, что самоуверенность все шире растекалась по его артериям. Я вынужден задержать вас здесь. Вы же разумный человек и все понимаете.
– Теперь послушайте, - напряженным голосом сказал доктор.
– Если мы быстро не вернемся домой, моя жена позвонит в полицию штата. Вы этого хотите?
– Ну, мы не можем помешать ей, - задумчиво протянул Эрл и кивнул врачу.
– Вы все продумываете наперед, не так ли?
– Я просто стараюсь рассуждать разумно. Вы ничего не выиграете, если будете удерживать нас здесь.
– Да, это верно, - согласился Эрл.
– Задерживать обоих не имеет смысла. Поэтому мы оставим девушку. Пожалуй, так будет лучше, верно, Самбо?
– Ты порешь чушь.
– А что я скажу жене?
– устало спросил врач.
– Об этом вы подумали?
– Можете сказать, что она осталась на ночь у кого-нибудь из друзей.
– Мать сразу догадается, что я лгу.
– Тогда скажите правду, - предложил Эрл.
– Так будет разумно, верно? Просто скажите правду и сделайте вид, что все идет нормально. Позвоните в школу, что она заболела или что-нибудь в этом роде. Мы задержим её до тех пор, пока не будем готовы уехать. Тогда вы не решитесь бежать в полицию, не так ли, доктор?
– Моя жена не очень хорошо себя чувствует, - сказал доктор.
– Я не смогу сказать ей правду. Такой удар может её убить.
– Это ваши проблемы, - резко оборвал Эрл; гнев нарастал в нем и искал выхода.
– Она ваша жена, а не моя. Скажите ей что угодно, что захотите. Важно, чтобы она вела себя тихо. Иначе не видать вам своей маленькой миленькой девочки.
– Ты мерзкий вонючий подонок, - с тихой яростью бросил врач.
– В тебе нет ничего, кроме грязи - ни грамма порядочности. Ты крепкий парень, это верно, кровяное давление у тебя продержалось четыре часа после ранения. Такую реакцию действительно можно встретить только у животных. И вся твоя храбрость только в том, что у тебя в руках пистолет. Без него ты бы сейчас просто ползал в грязи.
– Заткнись!
– рявкнул Эрл.
– Еще слово, и я проделаю дырку у тебя в голове. Думаешь, я шучу?
Он заставил себя встать на ноги, покачиваясь, как боксер, получивший нокдаун; по всему телу неожиданно разлилась страшная слабость.
– Ты думаешь, что я шучу, да? Хочешь умереть на глазах своей маленькой девочки?
– Нет... я тебе верю.
– Губы доктора словно окаменели. Он отступил на шаг, продолжая крепко обнимать дочь.
– Тебе нужно успокоиться. Ты же болен.
Ингрэм поспешно загородил его.
– Послушай, белый, если ты хочешь в кого-нибудь выстрелить, стреляй в меня, - сказал он тихим, слегка дрогнувшим голосом.
– Давай. Ты же у нас герой со всеми своими медалями. Здесь тебе представляется шанс заработать ещё одну. Застрели меня, а потом доктора, который спас тебе жизнь, а потом эту маленькую девочку. За это ты получишь большую медаль. Но потом ты останешься один. Запомни это, белый.
– Прочь с дороги, - взревел Эрл.
– Прочь с дороги.
– Я отвезу их домой. Я обещал. Отступайте к двери, док. Если он в кого-то выстрелит, то пусть в меня.
– Самбо!
– яростно выкрикнул Эрл.
– Что с тобой?
– Я отвезу их домой. Для начала.
– Ну, ладно, черт тебя подери, - покачиваясь, выдавил Эрл.
– Этого следовало ожидать.
– Пистолет безвольно опустился вниз, дулом в пол.
– Ты собираешься сбежать.
Слова, которые произносил Эрл, казались ему словно ватными. Он снова опустился на диван, при этом тело двигалось медленно и осторожно, мышцы и нервы, казалось, сжались от какого-то безумной боли, пронизавшей все тело.
– Хорошо, отвези их домой, - прохрипел он, тяжело дыша.
– Отвези их домой, слышишь? Всех отвези по домам. Все, у кого есть дом, должны в него вернуться.
Ингрэм быстро пересек комнату и забрал пистолет из его безвольно поникшей руки.
– Я вернусь, - заверил он, коснувшись плеча Эрла.
– Не беспокойся.
Он облизал губы, стараясь придумать, что бы ещё сказать; вся его ярость куда-то исчезла.
– Я вернусь, - повторил он.
– Тебе нужно отдохнуть.
Эрл откинулся на спинку дивана, тяжело дыша широко раскрытым ртом. Он посмотрел на Ингрэма больными мутными глазами и слабым голосом сказал:
– Я буду ждать тебя, Самбо. Больше мне ничего не остается.
Глава семнадцатая
В три часа утра Кроссроуд ещё спал в тусклом лунном свете. Блестели мостовые совершенно пустых улиц, и только порывы ветра время от времени яростно хлопали парусиной тентов над темными витринами.
В этой мрачной тишине исключениями были круглосуточная аптека и бензоколонка на въезде с федерального шоссе; они как обычно работали и их яркие огни бросали дерзкий вызов ночи.
В управлении полиции, помещавшемся в здании муниципалитета, у стола шерифа сидел Келли с дымившейся сигаретой и пачкой заметок в руках. Морган закончил дежурство, а шериф и несколько человек из команды Келли работали с полицейскими, дежурившими на постах, окружавших Кроссроуд.
Келли повернулся и взглянул на карту округа, висевшую на стене, сосредоточив все внимание на окружности, обведенной шерифом вокруг района к юго-западу от Кроссроуда.
"- Слишком велика петля, - подумал он, - слишком..."