Здесь обитают чудовища [Глазом чудовища. Здесь обитают чудовища ]
Шрифт:
Ника разбирало любопытство. Не подойти ли поближе? Ник присел на корточки, всё своё внимание обратив на замок. Настоящий ли он, или нет? Опираясь теперь на собственный опыт, Ник не принимал на веру ничего, не имея веских доказательств. Так подойти ему и проверить?
— Николас!
Громкий шёпот разбил колдовские чары, искушавшие его. Не успела его голова повернуться к кустарнику, откуда донёсся этот шёпот, как рука уже покоилась на рукояти кинжала на поясе.
— Кто здесь! — Ник выхватил кинжал, готовый к сражению, хотя ни разу ещё в своей жизни он не поднимал оружие на
Осторожно приподнялась ветка, и Ник увидел среди зелёной листвы лицо викария. Ник с облегчением сунул оружие за пояс, потом выскользнул из своего укрытия и через минуту предстал перед Хэдлеттом и Кроккером.
— Как вы нашли меня?
— Где ты был?
Оба вопроса были произнесены одновременно, однако вопрос Кроккера прозвучал громче и с гневом.
Но тут викарий рукой обхватил предплечье Ника и ободряюще похлопал его.
— Какое счастье, мой мальчик. Ты в безопасности!
— В данный момент, — заметил Ник. — Если только хоть кто-нибудь может быть в безопасности здесь.
Тем временем смеркалось так быстро, как Ник никак не предполагал. Бросив взгляд вверх, юноша увидел огромное облако, а вдалеке сверкнула молния и вскоре донёсся грохот грома.
— Что с тобой случилось? — снова агрессивно потребовал ответа Кроккер.
— Меня схватили… какие-то бродяги… — Ник коротко поведал им о своих приключениях, немного приукрашивая события. Если бы он встретился с одним викарием, то, наверное, рассказал бы и поподробнее. Однако предыдущее общение с лётчиком не располагало к откровениям. Ник не принял предложение Герольда, однако юноша был убеждён, что теперь он уже не совсем тот человек, каким был раньше, в своём родном мире. И если англичанам это изменение покажется внушающим угрозу и достаточным основанием, чтобы изгнать его из их группы, то не следовало давать Кроккеру хороший повод избавиться от Ника.
Второй раз до них донёсся грохот грома, уже ближе.
— Надо поискать укрытие, — заметил Хэдлетт. — Приближается буря.
— Вон там? — Кроккер указал на замок. Хотя от стен не отражался никакой свет, то тут, то там между башнями вспыхивали искорки, как будто за окнами зажигались лампы.
Ник спросил себя, видели ли они, как этот замок материализовался в разреженном воздухе. И хотя он сгорал от любопытства, его тянуло с этому замку отнюдь не с такой силой, как к городу.
— Думаю, мы успеем добраться до одной известной мне норы, прежде чем начнётся дождь, — Хэдлетт не обратил никакого внимания на вопрос Кроккера. — Но нужно отправляться немедленно.
И именно он, а не пилот, повёл их, и они принялись продираться сквозь заросли кустарника, двигаясь на запад по опушке леса. Но прежде чем они добрались до норы, с неба упали первые капли дождя и громко забарабанили по земле.
Много воды утекло с тех пор, как на землю рухнуло одно гигантское дерево, и на его вывернутых корнях уже успела вырасти трава. Раздвинув зелёный занавес, они смогли спрятаться в этом укромном месте, где места хватило как раз для троих, хотя им пришлось сидеть, тесно прижавшись друг к другу.
Отдельные капли всё же достигали их, но как бы то ни было, а они находились в укрытии. Не успели они
— Итак, тебя поймали... кто?
Ник как мог описал этих бродяг. Пару раз викарий прерывал его, желая более подробного рассказа, главным образом, когда Ник рассказывал о монахе. Но когда Ник описывал чудовищ, осаждавших лагерь, он почувствовал, как Кроккер зашевелился.
— Змея с головой женщины? Тварь с совиной головой? И ты думаешь, что мы…
— Ламия… и Андрас, — перебил его викарий.
— Кто-кто? — воинственно произнёс Кроккер.
— Ламия — демон-змея — хорошо известна в древней церковной мифологии. И Андрас…
Теперь настала очередь Ника перебить викария.
— Именно такназвал монах его — по крайней мере прозвучало так!
— Андрас, великий князь преисподней. Тех, кому он благоволит, он учит убивать врагов, будь то хозяева или слуги. В армии проклятых душ под его командованием тридцать легионов тьмы, — казалось, что викарий читает какое-то официальное сообщение.
— Однако вы ведь не верите в… — попытался было возразить Кроккер, но снова викарий перебил его:
— Да, я, как и вы, Барри, не верю. Впрочем, если бы кто-либо поверил в князя преисподней Андраса и в то, что Ламия является, чтобы раздавить чью-нибудь душу своим змеиным телом, то разве здесь не самое подходящее место для их появления?
Ник уловил эту мысль.
— Вы имеете в виду… те кошмары, в которые человек верит, реально существуют здесь?
— Я пришёл к такому выводу. И если этотак, то здесь обязательно должны быть и противоположные силы — силы добра — и они должны как-то проявлять себя. Но человеку легче поверить в реальность зла, чем в абсолютное добро. Это проклятие, которое мы несём в себе до самой смерти. Для тех несчастных здесь — ад, но они сами создали его.
— Эти бродяги сами по себе были воплощением зла, — Ник употребил выражение, которое вряд ли пришло бы ему в голову в его родном мире. — Вы не видели их. Та женщина… она была… ну, вот её-то вполне можно назвать женщиной-демоном. И монах — фанатик, ему бы еретиков сжигать в религиозном экстазе. И остальные — в наше время они были бы уличными грабителями — развлекаются, избивая людей.
— Святой отец, — казалось, Кроккер не столько слушал, сколько был поглощён своими мыслями. — Если они думали, что видели чудовищ и демонов, и это возникло на самом деле, вы полагаете, мы тоже можем вообразить себе подобное?
— Весьма вероятно. Но мы из разных столетий. Наши демоны не рождены теми суевериями, которыми были охвачены те люди, — они, можно сказать, безличностные. И хотя наши силы Зла безличностные, но они не менее могущественные от этого. Мы больше не предаём анафеме Сатану и его эмиссаров. Мы говорим о греховности наций, войн, промышленности, фанатизма. Безличностные демоны, если хотите. Мы говорим о «них», как о тех, кто ответственен за то либо другое зло. Но у «них» редко имеются имя и тело. Твой монах был убеждён, что его демоны имеют личность, имена, статус, вот поэтому они и явились к нему подобным образом.