Здрасте, приехали
Шрифт:
– Жорик, ты шутишь?
– Мне не до шуток.
– Я довезла Машку до дома, она выскочила из автомобиля и вошла в подъезд. Это было... дай Бог памяти... В начале восьмого. А сейчас... половина десятого... Хорош муж! Жены дома до сих пор нет, а он и в ус не дует.
– Я бы до сих пор занимался своими делами и не волновался, - честно признался Кузин, - но пришел Марусин коллега по работе... Денис Бледнов.
– И он тебя взбаламутил. Гад такой, помешал ученому мужу корпеть над докторской диссертацией... А ты в курсе, что кто-то очень хочет, чтобы под подозрение в убийстве княжны попала Маруська?! Она у нас девушка ранимая, об этом знаем не только мы с тобой.
– На что ты намекаешь?
– На то, что она не будет бороться за справедливость, испугается и... сделает свой выбор.
– К...какой выбор?
– Ты дурака из себя не строй. Забыл, как во время студенчества она таблеток напилась, когда ей трояк по термеху вкатили на экзамене. Мы ей дружно желудок промывали, к врачам обращаться не стали, чтобы ее на учет к психиатру не поставили. Как после выкидыша она хотела спрыгнуть с крыши, благо тебе удалось ее отговорить. Что теперь? Осталось... петлю на шее затянуть или вены перерезать.
– Теперешняя Маша отличается от прежней, она стала более здравомыслящей, более спокойной.
– А если ей что-то сказали... такого, после чего в мозгу давно разорванная цепь замкнулась, и случилось замыкание? Выход быстро нашелся. Других-то выходов она не знает.
– Где ей могли что-то сказать? В подъезде?
– Георгий внимательно посмотрел на Дениса, который прислушивался к разговору. Благодаря хорошему динамику он узнал кое-что новое о Марусе.
Денис поймал взгляд и отрицательно покачал головой, то ли подтвердил, что в подъезде Маруси нет, то ли снял с себя ответственность за новость, которая сыграла добивающую роль.
– Ты дурак или прикидываешься?!
– взвилась Ирина.
– Звони в полицию... Нет, не звони, я сама позвоню следователю, который ведет дело об убийстве Таракановой. По дороге позвоню. Я сию минуту выезжаю к тебе...
– Надо что-то делать, - пробубнил Денис, поглядывая на Кузина с неприязнью.
– Вы поднимались на лифте?
Бледнов утвердительно кивнул и предложил спуститься с шестого этажа по лестнице.
– Правильно, вы идите вниз, а я поднимусь на девятый. Выхода на крышу в нашем подъезде нет, так что выше девятого... она... никуда не денется, - без особой уверенности проблеял Кузин.
– А-а-а, - протянул начало непростого вопроса Денис, но догадливый Георгий живо прощебетал:
– На лестничных проемах окошки высоко, просто так к ним не доберешься... - И загорелся желанием заручиться поддержкой, - Денис, вы же не думаете, что Маруся так расстроилась, что решила покончить жизнь самоубийством? Они с Таракановой не дружили, даже скажу больше...
– Об их непростых отношениях я знаю лучше вас. Смерть Таракановой не причина для самоубийства. Вы... Ладно, - махнул рукой Денис, - у меня есть к вам вопросы, но всё потом. Встречаемся на первом этаже...
Неизвестно, с какой скоростью неслась машина Оплеуховых, но уже через пятнадцать минут Ирина с мужем влетели в подъезд, где жили Кузины. В это время Георгий и Денис разговаривали с девушкой в спортивном костюме. Девушка теребила заплетенную косу и поглядывала то на одного мужчину, то на другого. Троица стояла на пороге одной из квартир первого этажа. Стало понятно, что девушка жила что-то видела.
Карп Оплеухов с трудом отдышался и спросил у Кузина:
– Новости есть?
– Это Настя. Она подъехала к дому на такси в тот момент, когда неизвестный мужчина что-то укладывал в припаркованный чуть в стороне автомобиль. Она почему-то решила, что это ковер. Когда узнала, что пропала Маруся, то предположила, что мужчина мог укладывать на заднее сиденье человека.
– Жаль, ни марку автомобиля, ни самого мужчину я не рассмотрела, - вступила Настя.
– Совсем ничего?
– поинтересовалась Ирина.
– Напрягите память, вдруг что-то вспомните. Высокий он был или низкого росточка.
– Я видела его согнутым, но... он мне показался высоким.
– У одной вашей коллеги, у Волновой, кажется, есть сын?
– пристрастно спросила Ира у Дениса Бледнова.
– Причем здесь...
– было начал Денис, но привычно махнул рукой и доложил, - и сын, и зять. Но я ни того, ни другого никогда в глаза не видел. А вы думаете, что Волнова все организовала? Но зачем ей это?
– все-таки решился он, расхотев быть безынициативным трусишкой.
– Мне тоже хотелось бы узнать, зачем ей это?
– Ей ни к чему убивать Тараканову, - послышался голос следователя Антошкина. Его появление до сей поры осталось незамеченным. В руках он держал мобильник Кузиной.
– Ты где... его взял?
– испуганно пробормотала Ирина.
– На земле лежал, неподалеку от входа в подъезд. Почему-то сразу подумал, что это телефон твоей подруги.
– А я не заметила... Дима, это же ничего не значит? Да, Дима?
– заискивающе-слезливым голосом проговорила Оплеухова и кинулась ему на грудь, разбросав по сторонам других участников разговора.
– Надо где-нибудь приземлиться, - сказал Дмитрий, и Кузин пригласил всех, включая Настю, к себе домой...
– У Волновой был мотив убить Тараканову, - приоткрыл тайну следствия Антошкин.
– Она скрывала от всех, что её дочь поместили в психиатрическую клинику. После очередной неудачи с рождением ребенка, она помутилась рассудком. А Инга Генриховна как-то об этом узнала.
– Вы что-то перепутали, - вмешался Денис, - дочь Волновой потеряла первого ребенка, потом родила двоих. И у сына двое детей.