Здравствуй, Валерка! (сборник)
Шрифт:
обернулся. Ко мне решительным шагом с пухлым журналом под мышкой
направлялась Капитолина Петровна. Она подошла и укоризненно покачала
головой. Не зная, в каких грехах меня обвиняют, я состроил на всякий случай
покаянную физиономию.
– Что же это значит? - спросила Капитолина Петровна и еще укоризненней
покачала головой.
Я развел руками. Сам понимаю, что ужасно плохо, но ничего с этим
поделать не могу, потому как не знаю, в чем провинился.
–
записались в кружки. И лишь ты один - один на целый лагерь! - остался
неохваченным.
– Запишите меня в кружок по дрессировке дельфинов, - быстро сказал я, когда понял, что от меня хотят.
– Ну вот что! Брось эти шуточки! - строго произнесла Капитолина
Петровна. - Места остались в кройке-шитье и в рисовальном. Я записываю тебя
в рисовальный. Сразу после полдника первое занятие. В пионерской комнате.
– Я не умею рисовать!
– Научишься, - успокоила меня Капитолина Петровна.
– Для того и кружок
мы организовали. И потом запомни - в "Лесной сказке" все ребята талантливые.
Я сказал, что постараюсь запомнить, и Капитолина Петровна с пухлым
журналом под мышкой зашагала дальше.
Что же делать? Ведь я и вправду не умею рисовать. И вдруг меня осенило.
Краски и бумаги сами идут ко мне в руки, а я отбрыкиваюсь.
Когда я появился в пионерской комнате, рисовальный кружок уже вовсю
хвалился новенькими тетрадями и цветными карандашами. Я тоже получил от Ильи
Александровича (того лохматого парня, который меня записывал в лагерь) свою
тетрадку и красный, синий, желтый и простой карандаши.
– Ребята, - взлохматил Илья Александрович и без того лохматые волосы.
–
Ребята, мы будем рисовать с натуры. Вы видите вазу с цветами? Начинайте
рисовать, а я посмотрю, кто что умеет.
Ребята нависли над тетрадями и что-то там такое быстро начали выводить
карандашами, изредка бросая воинственные взгляды на вазу с цветами. Видя
такой подъем, я тоже решил рисовать. Провел одну линию, другую. Глянул - не
то. Вместо вазы получалась пузатая бочка.
Начал снова. Парень я упрямый. Пыхтел, сопел, и получилась у меня уже
не бочка, а трехлитровая банка из-под маринованных помидоров. Вперед, подбодрил я себя. Успехи налицо. От банки до вазы один шаг.
Но шаг этот оказался самым трудным. Никак не выходила у меня ваза. А
про цветы я уже не говорю. Они были для меня недосягаемы. Полтетради я
изрисовал зря.
Скосил глаза к соседке. У нее ваза была готова, и она раскрашивала
цветы. Да, подумал я, тут такое дело - не спишешь. Однако время течет. Скоро
рисунки Илье Александровичу сдавать.
Надо рисовать что-то другое, такое, чего никто не нарисует. Например, цирк. Ага, цирк! Прекрасная мысль. Я нарисую цирк. Цирк надо уметь
нарисовать, это вам не вазочки с цветочками.
Я презрительно глянул на рисунок соседки, где уже распустились цветы, и
принялся за свое.
Сперва я нарисовал купол и на самом его верху прикрепил пестрые флаги.
Это означало, что цирк открыт, представление начинается, проходите все, кто
хочет. Вход и колонны у входа я не стал рисовать, потому что там проверяют
билеты, и если у вас нет билета, то не надейтесь, вас ни за что не
пропустят. Мне хотелось нарисовать такой цирк, куда бы можно было входить
безо всякого билета. И даже вовсе не надо было входить. Можно смотреть все
представление, стоя прямо на улице. А если поближе захочется поглядеть, заходи и садись в кресла, которые с трех сторон возвышаются над ареной.
Арену я нарисовал так. Провел под куполом большой красный круг. А вот
что показать на арене?
Сперва, конечно, лошадей. Как они несутся по кругу, легко выбрасывая
ноги. Коричневые тела лошадей словно летели по моей арене. А на них висели, сидели и лежали белые фигурки наездников.
Я поглядел на то, что у меня получилось, и, вы знаете, мне это
понравилось.
Что еще изобразить на арене? Клоунов, конечно. Без клоунов цирк все
равно, что лагерь без нашего отряда. В огромных клетчатых кепках и в длинных
задранных кверху ботинках целых пять клоунов устроились на самом видном
месте в цирке. В середине арены. Почему я нарисовал пять клоунов, а не
одного или двух? А чтобы смешнее зрителям было.
Еще надо показать дрессированных львов, но тогда не обойтись без
ограды. Вдоль всей арены я нарисовал решетчатую загородку, а рядом с
лошадьми изобразил дрессированных львов. Рыжие, с лохматыми шевелюрами, они
сидели на специальных тумбах и рычали друг на друга. Рыка, конечно, на
картине не было слышно, но я пошире разинул львам пасти, чтобы всем было
ясно, что рычат они, не стесняясь зрителей.
Потом я нарисовал акробатов. Чтобы они не занимали много места, я
поставил их друг дружке на плечи, но их было так много, что они дотянулись
аж до потолка. А в самом низу живой лестницы стоял акробат с широченными
плечами и толстенными ногами, чтобы он мог всех удержать.
Ну вот и все. Нет, не все. Не хватает слона. Хорошо бы вывести его на