Зеленая революция
Шрифт:
Экогорода
Все больше городов приходят сегодня к пониманию, что устойчивое развитие не только экологический императив, но и несомненное конкурентное преимущество. Между тем уже можно говорить о настоящей борьбе за звание самой зеленой метрополии. Информативный обзор дают «Десять тезисов о городе будущего» Фридриха фон Борриса [257] .
Ванкувер планирует в ближайшем будущем так перестроить все общественные здания, чтобы их эксплуатация была углеродно нейтральной; Лондон намерен стать «самым чистым и зеленым городом мира», Париж — «самой устойчивой метрополией», а Копенгаген к 2025 г. — первой углеродно нейтральной столицей: цель, подкрепленная конкретным планом мероприятий; Нью-Йорк также выбрал зеленый курс. Официальный план «Нью-Йорк 2030» (NYC 2030) предусматривает инвестиции в размере 50 млрд долларов только в модернизацию общественного транспорта. Здания должны стать энергоэффективными, новые высотные дома возводиться в соответствии со стандартом «Первенство в энергетике и экологическом дизайне» (Leadership in Energy and Environmental Design, LEED). Большие инвестиции — это хорошо вложенные деньги. Эксплуатация сертифицированных экологических зданий дешевле, и их арендная и продажная стоимость выше. Улучшенный микроклимат помещений, приятное освещение, отказ от потенциально вредных строительных материалов повышают мотивацию
257
Friedrich von Borries, «Zehn Thesen f"ur die Stadt von morgen». В: Harald Welzer, Klaus Wiegandt (Hrsg.), «Perspektiven einer nachhaltigen Entwicklung. Wie sieht die Welt von morgen aus?», Frankfurt am Main 2011.
258
Вайцзеккер и др. Фактор пять. Формула устойчивого роста.
На пути к устойчивому городу подстерегают три серьезные проблемы. Во-первых, необходимо преодолевать зависимость от ископаемых источников энергии, повышать энергоэффективность и добирать необходимый объем электричества, тепла и транспортной энергии из возобновляемых источников. Во-вторых, нужно отвоевать публичное пространство у автомобильного движения. Это также и экономический вопрос: средства, сэкономленные на техническом обслуживании непропорционально большой уличной сети, можно вложить в развитие общественного пригородного транспорта и устройство велосипедных дорожек. И в-третьих, ориентированное на будущее планирование города должно учитывать запрограммированное изменение климата. Главную роль при этом играет расширение и продуманная комбинация зеленых насаждений: парки, огороды на крышах, уличные аллеи, озелененные пешеходные и велосипедные дорожки, водоемы и городские сады сбивают температуру, связывают осадки, обеспечивают свежий воздух, предоставляют жизненное пространство множеству растений, животных и птиц.
Парки служат не только для отдыха от повседневного стресса городской жизни; они создают общность и идентификацию. Центральный парк такой же символ Нью-Йорка, как Бродвей или Музей современных искусств. Любой уважающий себя город будет защищать свои зеленые легкие от всякого давления инвесторов, которые зарятся на площади в центре. В Нью-Йорке новые зеленые насаждения призваны дать возможность каждому жителю за десять минут пешком добраться до того или иного парка. Международную известность приобрел парк Хай-Лайн в Манхэттене, где бывшая надземная железная дорога, пролегающая высоко над улицами квартала, была перестроена в публичный зеленый сквер. За состоянием парка следит гражданская инициатива «Друзья Хай-Лайн» (Friends of the High Line), что так типично для Америки [259] . Сейчас идет дискуссия о том, в какой степени проект, который поначалу вызывал бурные восторги, стал катализатором «суперджентрификации» [260] . Утверждают, что парк бумерангом ударил по жителям района и открыл ворота инвесторам, которые не прочь полностью перекроить западную часть Манхэттена. Из 3,7 млн человек, которые в 2010 г. прогулялись по Хай-Лайн, местные жители составили лишь половину. «Туристы как наказание» — такие жалобы раздаются и в Кройцберге [261] . Очевидно, менталитет «оставьте наш биотоп в покое» существует и в «Большом яблоке», этом крупнейшем магните, притягивающем людей со всего мира.
259
См. http://www.thehighline.org/about/park-information/.
260
См. Jeremiah Moss, «Disney World on the Hudson», op-ed в New York Times от 21 августа 2012 г.: http://vanishingnewyork.blogspot.de/2012/08/disney-world-on-hudson.html.
261
Район в центре Берлина, где остро стоит проблема мигрантов и туристов. — Прим. ред.
Муниципалитет Нью-Йорка развернул кампанию «Миллион деревьев» (One Million Trees Campaign), которая призвана пробудить интерес у жителей к посадке деревьев и уходу за ними. Кроме того, был составлен городской продовольственный план (New York Urban Food Plan), согласно которому развернуто производство продуктов питания на крышах и открытых площадках. Городская агрикультура — новый тренд. Диапазон простирается от огородных товариществ до перестройки старых заводов в растение- и рыбоводческие фермы. В нью-йоркском квартале Бруклин на крыше одного бывшего склада строят теплицу невиданных для направления «земледелие на крыше» (roof top farming) размеров. На площади около 9000 м2 запланировано выращивать овощи и салат для снабжения 5000 человек в год [262] . В Европе переустройство публичного пространства также привлекает к себе пристальное внимание. Постепенно точку зрения, согласно которой красивые парки, набережные пригородные зоны отдыха входят в число «конкурентных преимуществ», повышающих привлекательность города, начинают разделять и в кругах людей, принимающих экономические решения.
262
См. http://brightfarms.com/press-releases/world-s-largest-rooftop-farm-planned-for-brooklyn-making-new-york-the-model-for-urban-agriculture.
Все это в русле тенденции, которую фон Боррис называет «стратегией урбанизации будущего» [263] и которая разрешает извечную проблему «город — природа». При этом речь не идет о возврате к старой концепции города-сада с неплотной застройкой и просторными площадками для зеленых насаждений. Идеальным представляется компактный город, имеющий плотную сеть парков, огородов, садов на крышах, теплиц, зеленых фасадов и уличных аллей. Это радует не только живущего в городских условиях человека: города часто недооценивают как жизненное пространство для растений, животных и птиц. Во многих городах наблюдается большее разнообразие видов, чем в сельской местности, где интенсивное сельское хозяйство основательно вычистило округу. Биолог Йозеф Райххольф называет Берлин «городом с самым большим разнообразием видов в Германии». В городской черте видели даже бобров, журавлей, орланов-белохвостов (!) и воронов [264] .
263
Borries, «Zehn Thesen f"ur die Stadt von morgen», с. 43.
264
См. http://berlin.nabu.de/themen/Artenschutz/countdown2010/#header.
Экологическое
Тому, кто хочет потягаться с изменением климата, придется заняться строительной деятельностью человека. Энергопотребление и выбросы CO2 наших построек выше, чем в промышленности и транспорте вместе взятых. В высокоразвитых странах около 40 % выбросов парниковых газов приходится на здания. Из них менее 10 % — на стройматериалы, а более 90 % — результат эксплуатации. В этом состоит огромный потенциал экономии. Исследования, а также опыт эксплуатации уже существующих зданий говорят о том, что потребление энергии в данном сегменте можно понизить на 50–80 %. В сочетании с возобновляемыми источниками выбросы можно свести к нулю: дома становятся электростанциями, подающими избыточное электричество в сеть. Если в Европе с учетом демографических перемен преимущество отдается экологической модернизации старых зданий, в других регионах мира как из-под земли возникают новые города-милионники. Крупные города стремительно расширяются; в кратчайшие сроки застраиваются целые городские кварталы. Ввиду глобального урбанистического тренда, с учетом изменения климата и ресурсопотребления вопрос ставится: как строить эти города. Это касается не только инфраструктуры — транспорта, энерго- и водоснабжения, — но и зданий, в которых живут и работают люди.
Сегодня повсюду можно встретить инновационные примеры зеленых зданий (green buildings), которые обходятся собственной энергией и в которых минимизировано потребление воды.
Образцовым примером экологического строительства является Техническая ратуша (Council House II) Мельбурна. По сравнению со старой ратушей она потребляет на 82 % меньше энергии, на 72 % меньше свежей воды и выделяет на 13 % меньше парниковых газов [265] .
Второй пилотный проект — Перл Ривер Тауэр (Pearl River Tower) в Гуанчжоу (ранее Кантон, Китай), небоскреб высотой 310 м, имеющий 210 000 м2 полезной площади, который был введен в эксплуатацию в 2012 г. после шестилетнего строительства. Изначально он был задуман как высотный дом с нулевыми выбросами, однако в ходе строительства по экономическим причинам, а также по соображениям законности и техники безопасности от некоторых пунктов амбициозного плана пришлось отказаться. Тем не менее образцово-показательный проект экологического дизайна был реализован. Конструкция базируется на четырех взаимосвязанных принципах: максимальное сокращение потребления энергии и воды, в том числе за счет внутренней вентиляции и фасада, окон с двойными и тройными стеклами, комбинации пассивной и активной вентиляции, а также системы эксплуатации здания, реагирующей на перемену освещения и температуры; абсорбция поступающей извне энергии, прежде всего при помощи интегрированных в фасад фотогальванических элементов, а также ветротурбин с горизонтальной осью вращения; повторное использование циркулирующей по зданию энергии и воды, например, для охлаждения или нагревания поступающего с улицы воздуха; производство необходимой дополнительной энергии при помощи микротурбин, эффективность которых достигает 80 % и которые могут работать на различном топливе (биогаз, метан, дизель). Турбины охлаждаются воздухом, возникающее при этом тепло может быть использовано для охлаждения или отопления. От этого четвертого компонента из-за сопротивления местного энергопроизводителя пришлось отказаться, он оказался не готов к нерегулярному приему излишков энергии — доказательство того, насколько для распространения возобновляемых источников энергии важны вопросы организации [266] .
265
Вайцзеккер и др. Фактор пять. Формула устойчивого роста.
266
R. Frechette, R. Gilchrist, «Towards Zero Energy. A Case Study of the Pearl River Tower, Guangzhou, China»:aspx?fileticket=%2bpedN46s7Es%3d&tabid=486&language=en-US/.
Третье, о чем необходимо вкратце сказать, это небоскреб с садами и парками «Башня — городской лес» (Urban Forest Tower), спроектированная пекинской студией MAD для центра Чунцина: комплекс на грани фантастики из 70 этажей разной формы, смещенных относительно центральной оси, складывающихся в башню высотой 385 м. В здании множество садов, деревьев, скверов: прямо-таки вертикальный лес, призванный компенсировать потери пейзажа в ходе урбанизации. Если речь, как утверждают проектировщики, идет о том, чтобы интегрировать природу в небоскреб, то это насквозь искусственная природа, обустроенная человеком. Но вместе с тем и захватывающий пример возможностей зеленой архитектуры в эпоху Гипермодерна, тем более что здание напичкано всем, что могут предложить экологические технологии [267] .
267
См. http://www.dezeen.com/2009/12/10/urban-forest-by-mad/.
То, что современная солярная архитектура сулит перспективы и при перестройке старых зданий, демонстрирует цюрихский пример. В ходе ремонта двух высотных домов на 170 квартир фасады были оборудованы солнечными модулями. Таким образом, появилась солнечная батарея на 98 кВт, которая в состоянии если и не полностью, то все-таки на треть удовлетворить потребность в электричестве 500 жителей. Благодаря использованию тонкопленочных модулей, которые в состоянии преобразовывать солнечный свет в электричество в отсутствие прямого солнечного излучения, в производстве электричества принимают участие и северные фасады [268] .
268
Одно из многих интересных сообщений на сайте журналиста Франца Альта, который одним из первых начал писать о солярной энергетике: http://www.sonnenseite.com/Aktuelle+News,Hochhaus+in+solarer+Pracht,6,a22499.html.
Новые материалы, технологии и конструктивные методы дают возможность сочетать в архитектуре функциональность, эстетику и экологию. Хрестоматийный принцип «Баухауса» «form follows function» (форма следует за функцией) сменяется новым — «form follows energy» (форма следует за энергией). Главная изюминка данной концепции в том, что фасады и крыши становятся плоскостями, улавливающими энергию. С учетом повышающейся эффективности и понижающейся стоимости солнечных батарей речь в первую очередь идет не о минимизации энергетических потерь за счет компактности здания, а скорее о том, как добиться максимального извлечения энергии. Для этого форма постройки должна отвечать требованиям наиболее полного использования солярного и геотермального потенциала. Это изменит язык архитектурных форм XXI в., которые будут в большей степени учитывать местные условия и климатические особенности: в Мадриде нужно строить иначе, чем в Берлине или Хельсинки [269] .
269
См. http://dabonline.de/2009/09/01/form-follows-energy/.