Зеленый мозг
Шрифт:
– Положи отца сюда, - сказал тот, что с флейтой. Снова показывая на скамейку.
– Помощь может быть...
– Получена, - сказал другой.
– Получена, - повторил первый. Хуан заметил, сейчас массы насекомых вокруг на стенах замерли, в рядах их наступила тишина выжидания. Они все были копией того жука из кабинета. Одинаковые.
Дыхание старика было сейчас поверхностным и быстрым. Хуан чувствовал каждый его выдох на руке и у своей груди.
"Он умирает", - в отчаянии думал Хуан.
– Помощь может быть получена, - повторил индеец с флейтой.
– Если вы повинуетесь, мы не сделаем вреда.
Индеец поднял флейту и направил ее на Хуана.
– Повинуйся.
Жест не мог вызвать сомнения. Эта вещь была оружием.
Медленно Хуан поднялся в грузовик, подошел к скамье и осторожно опустил отца на мягкую поверхность.
Индеец с флейтой жестом приказал отойти ему в сторону, и он повиновался.
Другой индеец склонился над головой старшего Мартиньо и поднял его веко. Хуана поразила профессиональная правильность жеста. Индеец осторожно нажал на диафрагму умирающего, снял пояс префекта, ослабил воротник. Похожий на обрубок коричневый палец коснулся артерии на шее старика.
– Очень слабый, - проскрипел он.
Хуан еще раз посмотрел на индейца, удивляясь, как крестьянин отдаленного района страны может вести себя как врач.
– Больница, - заявил индеец.
– Больница?
– спросил другой с флейтой. Осматривающий отца издал скрипуче-шипящий звук.
– Больница, - согласился тот, что с флейтой.
Тот резкий шипящий звук! Хуан уставился на индейца рядом с префектом. Этот звук ему напомнил зов, который прозвучал на газоне.
Тот, что с флейтой, ткнул его и сказал:
– Ты. Иди вперед и управляй этой...
– Машиной, - подсказал тот, что находился рядом с отцом Хуана.
– Машиной, - сказал тот, что с флейтой.
– В больницу?
– взмолился Хуан.
– Больницу, - согласился индеец.
Хуан снова посмотрел на отца. Старик был так неподвижен. Другой индеец уже пристегивал старшего Мартиньо к скамейке, готовясь к полету. Несмотря на вид крестьянина из далекой глубинки, человек казался весьма компетентным.
– Повинуйся, - сказал тот, что с флейтой.
Хуан открыл люк в переднее отделение, проскользнул внутрь, почувствовал, что вооруженный индеец следует за ним. Несколько капель дождя темнели на ветровом щитке. Хуан втиснулся в сидение водителя. В отделении стало темно, когда закрылся люк. Соленоиды отбросили автоматически запоры люка с глухим звуком. Хуан включил стоящие осветители и заметил, как индеец нагнулся позади него, держа наготове свою флейту.
"Ружье типа духового, - догадался Хуан.
– Вероятно, с ядом".
Он нажал кнопку зажигания на пульте, пристегнулся, пока турбины набирали нужные обороты. Индеец все еще стоял позади него согнувшись без пристегнутых ремней - легко уязвимый, если бы воздушный грузовик резко дернулся с места.
Хуан перевел рычаг передач в нижнем левом углу пульта, взглянул в. крошечный экран, который давал ему возможность заглянуть в отделение лаборатории. Задние двери были открыты. Он закрыл их с помощью гидравлического дистанционного управления. Отец лежал, надежно прикрепленный к скамейке, другой индеец был у его изголовья.
Турбины набрали нужные обороты.
Хуан нажал педаль, включил гидростатический привод. Грузовик поднялся сантиметров на десять, пошел под углом вверх, когда Хуан увеличил смещение насоса. Он повернул влево на улицу, поднялся метра на два, чтобы увеличить скорость, и направился на огни бульвара.
Индеец заговорил у его уха:
– Поворачивай к горе туда.
– вытянутая вперед рука указала направление.
"Клиника Александре находится у подножья, - думал Хуан.
– Да, это правильное направление".
Хуан обозначил поворот на перекрестке, который заворачивал на бульвар.
Он прибавил еще обороты, поднял машину еще на метр и еще прибавил скорость. Тем же движением он включил связь на соседнее отделение, подключил его к усилителю и подстроил под сидение, на котором лежал отец.
Приемник, способный улавливать звук даже упавшей булавки, который мог звучать, как пушечный выстрел, издал лишь отдаленное шипение и скрипучий звук. Хуан усилил звук приемника. Сейчас он должен был бы передать сердцебиение старика, посылая заветные тук-тук в переднюю кабину.
Такого звука не было, было лишь шипение и скрежещущий звук.
Слезы выступили на глазах Хуана. Он тряхнул головой, чтобы смахнуть их.
"Мой отец умер, - думал он.
– Его убили эти безумцы из дальних горных районов".
Он заметил на экране пульта, что индеец там сзади держит руку под спиной старшего Мартиньо. Казалось, что индеец массирует спину мертвого старика. Ритмичные поскрипывания соответствовали движению.
Гнев наполнил Хуана. Он чувствовал, что способен послать воздушный грузовик в пике, умереть самому и уничтожить этих безумцев.
Грузовик приближался к окраине города. Это была зона небольших садов и коттеджей, охраняемая воздушным балдахином.
Хуан поднял воздушный грузовик над балдахином и направился к бульвару. "К клинике, да, - думал он.
– Но слишком поздно".
В этот момент он понял, что из заднего отделения не раздаются звуки сердцебиения - только медленный ритмичный скребущий звук, сейчас, когда его слух ловил это, этот похожий на цикаду приглушенный шум ритмичных, то раздающихся, то затухающих звуков.
– Туда, в горы, - сказал индеец позади него. И снова показалась рука, указывающая вправо.
Хуан, видя эту руку так близко, освещенную огнями шкалы управления, рассмотрел, как чешуйчатые части пальцев совершают какие-то сдвиги. В этом сдвиге он узнал формы чешуек на бахроме их лапок.