Землячки 3. Интерес
Шрифт:
Они уже проехали Чугуевку, было семь часов вечера.
– Алёша, запоминай хорошо дорогу, теперь ты один сюда ездить будешь. Понял?
– Говорила она строго.
– И ещё тебе следует знать, что никаких слов, типа "шкура", "гималайский", "медведь" и прочее никогда не должно быть произнесено. Понял?
– Понял.
– А теперь. Сегодня будешь только присутствовать. Молчи. Внимательно только смотри и слушай. Понял? Можешь чем-нибудь свой номер закрыть, хоть тряпкой?
– Найду.
– Твоего имени никто
– Согласен.
– Алёша, это не шутки. Его зовут "Хитрый", и не зря. Он живёт в тайге, а здесь у него временное хозяйство и ему не принадлежит. Выносить будешь сам по одной, мне не поднять, он не поможет, не надейся, не выйдет. Ни "здрасьте", ни "до свидания" здесь не нужны. Деньги в руки не отдавай никогда и никому, примета плохая, ложи на что-нибудь.
– Ты суеверная.
– Не только я.
– Понял.
Спятили задом к воротам, прикрыв тряпкой номер приоткрытого багажника. Уже по темну вошли в широкий сарай.
– Сколько?
– Спросила она.
– Три.
– Давай.
Пересмотрела каждую, каждую тот завернул. Положила на тюк девять сотен. Тот молча взял.
– Когда теперь лучше?
– В конце марта, может в апреле.
– Хитрый, это Влад, он будет приезжать вместо меня. Цены те же.
Тот только кивнул.
– Забирай, - обратилась она к своему спутнику.
Долго ехали молча. Наконец, Алёша выдавил из себя:
– Что это за шкуры?
– Начальная стадия. Из тайги.
– Ты отдала ему девятьсот всего.
– Они так себя ценят.
– И что теперь?
– На выделку. До принятия товарного вида.
– Куда?
– Ко мне. В Соболиное.
До Чугуевки молчали. Его разочарование было ей понятно.
– Мне на полчаса надо заехать к подружке. Дом ты знаешь. Хочу узнать, как дела с закрытием канифольного и леспромхоза.
К её калитке подъехали с выключенными фарами.
– Не выноси пока, пусть успокоятся свидетели, - сказала она.
Включили на кухне свет и сели за стол. Он всё никак не мог поверить, что она сама занимается выделкой.
– Я ведь не зря пыталась тебя много раз заинтересовать словом "таксидермия", но твой ум в глубины моего мышления не распространяется. Я и не стала тебя этим нагружать -- плавай по поверхности.
– И когда теперь готовы будут?
– На выделку одной уходит двадцать дней, так что только через два месяца. Привезёшь мне в начале апреля свежие от Хитрого, а эти можешь покупать у меня за живые деньги. К тому времени постараюсь справиться. Я ведь ещё и работаю с ненормированным рабочим днём, не забывай! И при открытых дверях я не могу этим заниматься -- только по ночам. Вот так.
– И как ты всё это делаешь?
– Тебе об этом лучше не знать и не видеть -- ты сразу меня разлюбишь, - грустно сказала она.
– Не пахнут только деньги. Когда обратно?
– Хорошо бы до десяти утра уехать.
– Надеюсь, не проспим, - улыбнулась она.
– Пойдём занесём.
– Я ведь тебе вывески все привёз.
– Все? Правда! Спасибо. Сколько мы тебе должны?
– Нисколько.
– Неси в комнату, так хочется посмотреть. Красивые?
– Из какой-то синтетики, белые, лёгкие, вечные, не заржавеют, как ты и просила.
Не включая света на веранде, открыла ключом дверь во вторую её часть, что вела в огород, он помог расстелить линолеум и занёс тюки.
– Ты что, при минусовой температуре собираешься этим заниматься?
– Первую часть -- да, иначе соседи на запах сбегутся. Сниму жир, соль, выстираю, может потом в комнате продолжу. Не знаю, как получится. В Чугуевке хоть ванная была, а тут ничего нет.
– Качество не пострадает?
– Нет. Об этом не беспокойся. Алёша, сними размеры головы своих дочек, хочу им шапки зимние из соболя сшить, шкурки просто девать некуда, всему Соболиному уже нашила, - врала она за столом.
– За сколько шапки продаёшь?
– Как в магазине, за триста пятьдесят.
– В магазинах из соболя не продают.
– Это точно, - засмеялась она.
– За сколько ты их покупаешь?
– Я их не покупаю. Я их ловлю, - смеялась она.
– Врёшь ведь!
– Не веришь -- не надо, твои проблемы.
– Может покажешь хоть одного соболя?
Она вытащила связку выделанных соболей.
– А что сама такую не носишь?
– Спросил он, зарываясь лицом в лоснящийся мех.
– Ни к чему мне эта афиша. Зато такой, как у меня, здесь ни у кого нет.
х х х
– Быстро ты вернулась, - констатировала Галина Ивановна.
– Пришлось использовать своего ухажёра, - смеялась она, - иначе за неделю бы не добраться до дома.
– Скоро обещали автобус нам выделить для сообщения с Лучегорском, через день будет ходить. И водителя удалось переманить хорошего.
– Галина Ивановна, а я ведь не так просто ездила-то. Вывесок ведь привезли целую машину.
– Да ты что! И где они?
– На веранде моей лежат, мне же их не донести. Пусть Тодор со мной съездит.
– Как появится, скажу. Все-все сделали?
– Я не смотрела, но сказал, что все. Красивящие! Сами белые, буквы и цифры чёрные, из далека видно будет. На какой-то синтетике, лёгкие, прочные.
– Молодец ты, Викторовна.
– Галина Ивановна, нам пора заниматься нашими прямыми обязанностями, техпромфинплан делать, нормы, расценки утверждать. Я Татьяну Петровну полностью загружу работой. Прямо с сегодняшнего дня. Хватит балду бить.