Земное притяжение. Селфи с судьбой
Шрифт:
Даша просунула руку сквозь занозистый штакетник калитки, нащупала шпингалет, вошла на заросший участок, открыла ворота и заехала.
Маленький домик проглядывал сквозь только зазеленевшие кусты сирени и жасмина и казался необитаемым. Однако он был обитаем, Даша точно знала.
Макс Шейнерман возник рядом с ней, как будто акт материализации совершился. Только что никого не было на крыльце и дорожке, но когда Даша выскочила из машины, он уже открывал пассажирскую дверь.
Она хорошо знала это его умение – возникать из воздуха –
– О! – сказала она. – Ты уже здесь?
Он отступил немного, пропуская Джахан. Та тоже обладала даром материализации, но Максом Даша восхищалась, а Джахан её раздражала.
Паша-Суета вывалился из машины, Макс подхватил его. Не прикасаясь, Джахан осмотрела его одежду, залитую кровью, а потом взглянула в лицо. Паша больше не улыбался.
– Спецэффекты, – процедила Джахан в сторону Даши. – Ты не можешь без них обойтись.
– Нет, интересно! Я что, должна была его бросить?! Я даже спросить ни о чём не успела!
– Ты создаёшь проблемы, – отчеканила Джахан. – Отнимаешь у нас время. Макс, давай вместе занесём его.
– Можно подумать, без меня у вас не было никаких проблем!..
– На счёт три, – велел Макс. – Раз, два!..
Вдвоём ловко и привычно они перехватили Пашу под руки и поволокли, почти понесли по дорожке.
– Ну и пожалуйста, – оскорблённым голосом сказала Даша им вслед. – Я им «языка» добыла, а они претензии выкатывают!..
Впрочем, на обиды и оскорбления у неё не было времени. Она вывела машину с участка, закрыла ворота и поехала, высматривая стоянку побольше. Две не подошли – они насквозь простреливались камерами, – а третья подходила по всем статьям. Торговый центр «Эдем», залепленный разномастными рекламными щитами, предлагал посетителям «Мебель Черноземья», «Женское бельё из Белоруссии «Тамбовская красавица», «Скидки на маникюр при заказе педикюра», «Элитные напитки от 150 рублей», секс-шоп «Ё-моё» и прочие радости жизни.
Даша заехала на стоянку, не попав в зону обзора ни одной камеры, достала с заднего сиденья самокат, выволокла его, закинула за плечо рюкзак и захлопнула дверь. Отпечатки пальцев её не волновали – она всё время была в перчатках, вроде бы спортивных, но не совсем, да и ни в какой базе данных её отпечатков быть не может!..
Напевая себе под нос, она вскочила на самокат, оттолкнулась и покатила – так, чтобы камеры не видели её.
Пересекая мост, она запулила ключи от машины в какой-то ручей и направилась к гостинице «Тамбов-Палас» – ей давно пора было обедать.
На библиотечном крыльце Хабаров зацепился ногой за горшок с геранью, с грохотом повалил его, посокрушался, подвигал туда-сюда, – так, чтоб уж никаких сомнений не оставалось, что пришёл именно он.
Внутренняя, до половины застеклённая дверь приоткрылась, и выглянула Светлана Ивановна. Очки она держала в руке.
– Опять? – воскликнула она, глядя не на Хабарова, а на герань. – Приму я её отсюда, что ж вы роняете то и дело?
– Неловок, –
– Ну, проходите, проходите.
В библиотеке по утреннему времени было отчего-то шумно, как в школьном классе.
– А у нас и есть открытый урок, – объяснила библиотекарша, когда он спросил. – У Гали, в читальном зале! Вы давеча замечание сделали, что работа не ведётся! Как же не ведётся! У нас то и дело мероприятия! Вот сегодня ребята с нашим писателем встречаются, Юрием Григорьевичем Мурашовым-Белкиным! Два седьмых класса из двенадцатой школы и из сто сорок восьмой!
Плохо дело, подумал Хабаров, совсем плохо. Полна библиотека детей, да ещё и писатель с ними!..
– И представители гороно, – добавила Светлана Ивановна, видимо, гордясь представителями. – Открытый урок на тему «Знатные люди нашего края».
– Вы бы воздержались пока от открытых уроков, – сказал Хабаров, и она уставилась на него. – Нет, правда! Человек вот прямо на этом месте недавно погиб, да и фонды до конца мы не ревизовали!.. Не ко времени совсем.
– Как?! – поразилась Светлана Ивановна и нацепила очки. – Господи ты боже мой, я и не подумала!..
– Давно урок идёт?
– Да уж минут… – Она зашарила за манжетой на левой руке, ничего там не нашла и оглянулась на настенные часы. – В девять начали, стало быть… сколько?
– А что, Светланочка Ивановна, – Хабаров потёр руки и хитро улыбнулся, – схожу-ка я за тортиком, а?.. Всё равно мы пока за дело приняться не можем! А так чайку с тортиком попьём, когда вы ребят проводите.
Светлана Ивановна махнула рукой – делайте что хотите!
…Как это она не догадалась урок отменить? Проверяльщик московский догадался, а она нет!.. И ведь верно, не время сейчас для открытых уроков, ох не время!..
Хабаров скорым шагом человека, которому недосуг, пошёл по ухабистому узкому тротуару. Одноэтажные домики весело выглядывали из-за штакетников, молодая и тоже весёлая трава лезла из чёрной земли, и кусты стояли на солнышке, не шевелясь, словно окутанные прозрачной дымкой – Хабаров мог поклясться, что слышал, как лопаются почки. Должно быть, в мае, попозже, когда распустится сирень и зацветут яблони, здесь будет совсем по-дачному – тихо, тепло, зелено, лишь изредка пролетят мальчишки на велосипедах и прогрохочет бочка с молоком.
Алексей Хабаров был немного сентиментален и знал это за собой.
В булочной, выбирая среди квадратных, круглых, розовых, шоколадных, песочных, слоёных, глазурованных, фруктовых, бисквитных тортов, он провёл довольно много времени.
– Вот этот возьмите, – обстреляв его глазами, посоветовала продавщица в малиновом фартуке и такой же наколке на иссиня-чёрных волосах. Глаза у неё были подведены так густо, что хлопья сажи лежали на щеках. – Вы для кого берёте? Для своей девушки?
– Для девушек, – поправил Хабаров, по-свойски улыбаясь. – У меня их несколько.