Земное притяжение. Селфи с судьбой
Шрифт:
Даша вытаращила глаза.
– Да ну тебя, – прохныкала она. – Вот почему ты всё умеешь, а я ничего не умею? Не умею и не успеваю!
– Ты слишком много и громко говоришь.
Джахан налила в пиалу чаю, высоко поднимая и опуская чайник, и ни одна капля не пролилась.
– Мы с ним не беседовали, – сказала она в дверях и кивнула на Пашу. – Мы и так потратили на него несколько часов. Давай сама.
– Ну конечно, сама, Джончик, спасибо тебе! Ты и лепёшки печёшь, и операции делаешь, и в трупах ковыряешься, а я!.. Что я?! Ни-че-го! – И, перегнувшись на стуле, ещё раз крикнула в пустой дверной проём: – Ни-че-го!
Облизала пальцы, отхлебнула из пиалы и зажмурилась.
Паша молча смотрел на неё.
– Может, ты есть хочешь? – спросила Даша живо и опять в дверной проём: – Джо, ему можно есть или нет?! Джо!..
– Я не хочу, – ответил Паша.
– Ну и отлично, мне больше достанется!
И она опять откусила.
– Слушай, – сказала она, поев ещё немного. – Собственно, вопрос у меня один. Кто в последнее время баловался на твоей территории? Здесь, в Тамбове? Кого раньше никогда не видел ни ты, ни твои шестёрки? Можешь сообразить? Или ты ещё под препаратами? Джо! – крикнула она и отхлебнула чаю. – Он сейчас соображает или нет?!
Паша немного пошевелился на диване. Он был по плечи закрыт стерильной тканью, а сверху ещё одеялом. Он опять пошевелился, сморщился, попытался глубоко вдохнуть – ничего не вышло.
– Зачем ты меня спасла?
Даша покрутила в воздухе пиалой:
– Ну-у, для того, чтоб спросить.
– И всё?
– Угу.
Паша смотрел на неё и молчал.
– Ну? Чего? Мне нужно знать, кто прикончил директора библиотеки. Ты знаешь?..
Он покачал головой.
– Зря, выходит, спасла, – заключила Даша.
Она допила чай, встала, сунула руки в карманы, походила по полутёмной комнате, остановилась перед книжным шкафом, почитала названия книжек, чему-то удивилась и пропела:
– Мы рождены, чтоб сказку сделать былью…
– Кто вы такие? – спросил с дивана Паша.
– Щас! – сказала Даша.
Открыла шкаф, блеснувший пыльным стеклом в свете настольной лампы, наугад вытащила толстый фолиант, плюхнулась в кресло и вытянула длинные совершенные ноги.
– Почитаю пока, – сообщила она Паше. – Отдохну. Забегалась!
– Что это за место?
– Слушай, – сказала Даша серьёзно. – Ну, чего ты как маленький-то? Просто помещение для оперативных нужд. Давай, вспоминай про библиотекаря!.. Ты мне должен.
– Я не знаю, кто его завалил и зачем. Это не наши.
– Понятно, что не ваши, – фыркнула Даша. – Но кто-то же тут крутился у тебя под носом! Тот, кто его убил!.. Не может быть, чтоб твои бойцы тебе не донесли!
Паша закрыл глаза.
– Ты сейчас думаешь или решил поспать?
– А со мной чего теперь будет? – вдруг спросил он, не открывая глаз. – Я тебя наведу, и ты меня тоже завалишь, снайпер?
– Без меня желающих небось полно, – сухо ответила Даша. – А я профессионал. Я просто так, от нечего делать, в гражданских не стреляю.
Тут Паша как-то странно сморщился, закашлял, забулькал, Даша посмотрела на него – смеётся.
– Во дела, – выговорил он наконец. – Во чудеса! Девка из самоката Агафона накрыла, да ещё Тучу! Самого! Из-под огня меня вывезла, а теперь про гражданских втирает!..
– Паш, – сказала Даша, стараясь быть терпеливой. Когда она работала, терпения ей было не занимать, а в разговорах она всегда спешила! – Я понимаю, думать ты не приучен, но всё ж не до конца дебил! Соображай быстрей, давай, давай!.. Ты жизнью мне обязан.
– Да лучше б я там сдох! Позора меньше!
– Пожалуйста, без восклицаний, – произнесла Даша любимую фразу Джахан.
Макс Шейнерман возник в дверях, посмотрел на них и пропал.
– Выходит, тебе «язык» нужен, – вновь заговорил Паша. – А с «языками» на фронте разговор короткий. И эту вашу… явку я теперь знаю. По всем статьям хана мне выходит!..
– Да что ты заладил, – рассердилась Даша. – Какой пугливый!.. Ты чего, музейный работник-экскурсовод?! Тебе и так по всем статьям хана выходит, без нас. А тебя я вывезу. Ты мне про библиотекаря расскажешь, и я тебя вывезу куда скажешь.
– Никуда ты меня не повезёшь. В погреб сбросишь, и вся недолга. Я и тебя в лицо знаю, и дом тоже знаю.
– В этом доме через два дня никого не будет. И никогда больше никого из наших не будет. Ты за нас не беспокойся!.. Ты лучше про библиотекаря расскажи.
Паша перевёл взгляд на одеяло. Глаза у него больше не бегали, он смотрел прямо и почти не моргал. Видимо, терпел, и терпеть ему было трудно.
– Из местных в библиотеке не было никого, – наконец произнёс Паша. – Это точно. А мотоциклист какой-то там крутился. Пришлый, не наш. Мне братва говорила, с Ростова кто-то, номера ихние, ростовские. Я проверять не стал. Нам в библиотеках ловить нечего!..
– Тут, Паша, ты не прав, – назидательно сказала Даша. – Если б ты, Паша, в детстве в библиотеку записался и книжки читал, возможно, из тебя вышел бы музейный работник-экскурсовод!.. Куда подевался мотоциклист и как долго он тут крутился?
Паша помолчал.
– Возле киношки старой на той стороне байкеры тусуются. Есть там один, кликуха Борода. Он того мотоциклиста видел, базарил с ним. Найдёшь его, привет от меня передашь.
– Они каждый день там тусуются?
– По пятницам и по выходным.
– Вот и умница, – похвалила Даша. – Хороший мальчик. Куда тебя везти?
Он молча смотрел на неё. Даша скорчила ему рожу.
– Как-то чё-то помирать мне неохота, – вдруг признался он. – То всё до звезды было, а сейчас чё-то неохота.
– Если всерьёз неохота, – сказала Даша, – значит, не помрёшь. А тебя вообще можно возить-то? Или ты по дороге перекинешься? Не знаешь? Подожди, умных людей спрошу!
Она вышла было из комнаты, вернулась, захватила с тарелки последний кусок лепёшки и отправила в рот.