Жажда искушения
Шрифт:
— И тогда вы его арестуете.
— Вероятно.
Она вдруг рассвирепела, задрожала, сама не понимая, почему его искренность так ее рассердила, ведь то, что он говорил, ей и так было понятно. Под взглядом его безжалостных серых глаз она с преувеличенной резкостью отодвинула пирожное.
— Копы! — прошипела она. — Разве ваша работа состоит не в том, чтобы расследовать все до конца? Да, вы схватили Джона, но у вас нет орудия убийства! Не разумнее ли было бы поискать того, кто напал на них обоих?
Марк
— Миссис Марсел, мы получили из лаборатории кое-какую информацию.
— Да?
— Предстоит сделать более тщательный анализ на ДНК, разумеется, но пока похоже, что ваш муж имел половое сношение с мисс Лаво в тот день, когда ее убили. И на нем, без всякого сомнения, ее кровь, а на ней — его.
Он снова очень пристально посмотрел на нее.
— Вы стараетесь рассердить меня, лейтенант, вывести из себя?
— Я стараюсь представить вам факты.
— Тогда примите во внимание и тот факт, что для разведенного мужчины не преступление иметь интимные отношения с женщиной, с которой он встречается. Более того, это не преступление даже для женатого мужчины или замужней женщины. В сущности…
Он нетерпеливо вздохнул:
— Разумеется. Я также не считаю, что вы совершаете преступление, продолжая любить этого мужчину, миссис Марсел. Но вы обязаны смотреть фактам в лицо…
— Люблю или не люблю я своего бывшего мужа, это не ваше дело, лейтенант. И пока единственный факт, который налицо, состоит в том, что полиция недопустимо ленива. У вас есть два человека, которых искромсали ножом. И ни одного ножа.
— Нож обнаружится.
— Ну да, в моей квартире, конечно!
— У нас нет ордера на обыск вашей квартиры, миссис Марсел.
— А почему, собственно, он должен у вас быть? Я оставила двери открытыми для полиции, и они могли найти там все, что хотели.
— Вы не слишком доверяете полиции?
— У меня мало опыта в общении с ней. Но из того, что я вижу, можно сделать вывод, что некоторые полицейские проявляют непростительную близорукость.
— А с другой стороны, некоторые люди не проявляют близорукости, но отказываются видеть очевидное, — напомнил он.
— Зачем вы меня привезли сюда? Чтобы лишний раз помучить?
— Потому что вам нужно поесть.
— Это входит в ваши служебные обязанности: кормить бывших жен преступников, которых вы собираетесь арестовать?
— Подозреваемых, а не преступников, — уточнил он.
Она готова была бросить ему в ответ нечто сердитое, но осеклась, так как, лавируя между столиками, к ним плыла Хелена с салатами на подносе.
— Простите, я забыла спросить, будете ли вы пить вино за ужином?
— Нет, спасибо, — ответила Энн.
— Да, будем, — поправил он.
— Я не пью вина, — солгала Энн.
Он широко улыбнулся:
— Ну разумеется,
Хелена удалилась. Энн свирепо ковыряла вилкой в салате.
— Разве копам разрешается пить на службе?
— Я не на службе.
— Ну да, вы ведь не допрашиваете меня с пристрастием.
— Вот именно.
— Но вы собирались вернуться на службу.
— Я и вернусь.
— А, понимаю.
— Что вы понимаете, миссис Марсел?
— Что вдрызг пьяный полицейский будет топтаться в потемках в поисках орудия убийства.
— Вы снова приглашаете меня к себе домой?
— Что?!
— Если бы я планировал сегодня заняться поиском орудия преступления, то именно к вам мне следовало бы направиться.
— Нет, вас никто не приглашает. — Она отложила вилку. — Как вы смеете…
— Хелена идет.
Хелена действительно приближалась. Она несла графин и два бокала. Быстро поставив их на стол, она проследовала дальше.
А Энн подумала: какое ему, черт возьми, дело, если Хелена и услышит, куда она пошлет этого копа?!
— В сущности, я вовсе не уверен, что вы прячете орудие убийства, — сказал он небрежно, когда официантка удалилась.
— В самом деле? Трудно поверить. Он налил себе вина.
— Если бы я верил, что это орудие у вас и вы прячете его в своей квартире, уж будьте покойны, я бы давно раздобыл ордер на обыск.
Она выхватила графин у него из рук и налила себе вина.
— Напомните мне, чтобы я больше никогда не принимала вашего приглашения на ужин.
— Разве я вас спаиваю, миссис Марсел? Это обстоятельства виноваты.
Она со стуком поставила графин на стол, подняла бокал и почти залпом осушила его. Поставив бокал, она привстала, собираясь уйти.
— Не думаю, что смогу дождаться утки, лейтенант, простите.
Он взял ее за руку:
— Меня зовут Марк, Марк Лакросс. Если вы собираетесь покинуть меня посреди ужина, может, вам лучше называть меня по имени?
Она попыталась высвободить руку. Но хватка у него была стальная, не говоря уж о глазах. Смешно. Она не обязана здесь сидеть.
— А вот и утка, — услышала она вдруг бодрый голос Хелены. Официантку сопровождал поваренок, который, пока Хелена торжественно представляла основное блюдо, собрал тарелки из-под салата.
Энн продолжала сидеть. А он все держал ее руку, слегка прижав ее к столу.
— Приятного аппетита! — пожелала Хелена и ушла в сопровождении поваренка.
Вдруг Энн показалось, что ресторан находится на самом краю земли. С шумной улицы сюда не доносилось ни звука, хотя она была в двух шагах. Красивый садик, разбитый во внутреннем дворе, успешно скрадывал все шумы.