Желание на любовь
Шрифт:
— Как это?
— Вот так! Ноги вымазаны в крови, так же как и простыня, синяки под глазами от бессонной ночи, следы от пальцев на бледной коже… Даже сперма, смывать которую она отправилась в душ. Я был с Лесси — девушкой, которую очень любил и обещал назвать своей невестой, что я и сделал после этой ночи.
Мэтт помнил то утро.
Глава 8.3
Он проснулся от легкой боли в плече; Райт попеременно целовала и покусывала его. Страшно болела голова. Казалось, виски и сидящие в них барабанщики
— Как всё прошло? Я не сделал тебе больно? — улыбаясь, спросил Вуд.
Заметив на мгновение промелькнувший в глазах любимой страх, он огорчился:
— Я причинил тебе вред? Всё плохо?
Она лишь покачала головой.
Не понимая, почему ничего не помнит об этой ночи (совершенно ничего, разве что аромат тела), Мэттью втянул воздух. В ноздри ударил стойкий запах перегара, секса, слабый оттенок духов Лесси и что-то ещё — чужое, сладкое.
Он попытался сосредоточиться, но голову пронзил новый приступ боли. Что-то уплывало от внимания. Почему ему вспомнился запах клубники и зелёных яблок? Откуда? Райт не любила фруктовые нотки и никогда не пользовалась косметикой с такими ароматами.
— Ты сменила шампунь? — Мэтт поднёс к носу прядь белых шелковистых волос и понюхал. Всё те же любимые блондинкой фиалки.
— Нет. Почему ты спрашиваешь об этом? — Взгляд Лесси был несколько настороженным.
— Мне кажется, ты пахла клубникой и яблоками… Я плохо помню, что было ночью. — Вуд снова попытался сосредоточиться, но это ему не удавалось. — Почему мы в гостевой комнате?
— Ты не помнишь, как я пряталась от тебя? Ты оказался слишком нетерпеливым, чтобы вернуться в спальню. Всё было просто чудесно! Мы пили шампанское, заедали фруктами.
Мэттью обвёл глазами комнату, но не нашёл посуды. Райт поняла, что он ищет, и успокоила:
— Я унесла остатки шампанского и клубники на кухню. Ты хочешь выпить?
— Нет, я хочу всё вспомнить.
Лесси с какой-то радостью смотрела в его глаза.
— Ты совсем ничего не помнишь? Даже этого? — она откинула одеяло и повернулась на бок, соблазнительно выпятив голую попку.
Он успел заметить пятна крови на простыне и бедре блондинки, прежде чем она, пошевелив ногой, дотронулась тёплыми пальчиками до его лодыжки. Горячее желание охватило болеющее с похмелья тело. «Голова болит, а член хочет…»
Мэтт прекратил терзать себя воспоминаниями и полностью отдался чувствам. Райт со стонами удовольствия принимала предварительные ласки, но в последний момент нашла силы оттолкнуть любовника.
— Подожди минутку. Мне необходимо принять душ. Сам видишь, нужно смыть кровь. Да и тебе не помешало бы сделать то же самое.
Вуд поглядел на перепачканное тело и, согласившись с Лесси, поплёлся в ванную. Он отстоял под тёплыми струями добрых полчаса в попытке смыть головную боль и избавиться от раздражающего память запаха.
После они занимались любовью — не торопясь,
Вот только того ощущения полной эйфории, что накрыло ночью, он не почувствовал. Что-то ускользало, оставляя после себя горчинку недосказанности. И этого ставший любовником дорогой сердцу девушки Мэттью так и не смог себе объяснить.
А потом, после первого ухода блондинки к Брюсу, появился сон. Яркий, красочный, какого Вуд никогда прежде не видел. Лесси объяснила его извращённой фантазией любимого, ведь того, что ему снилось, никогда не было: в ту ночь он лишил невинности её, так при чём тут видения с Кэтлин?
Мэтт сам иногда считал себя грязным извращенцем и пытался загладить вину перед невестой страстным сексом, что с годами становилось всё труднее сделать — слишком хорошо во сне ему было именно с Кэт.
***
— Я ничего не понимаю…
Харрис присел в кресло за своим столом, а сын снова отвернулся к окну. В комнате на несколько минут повисла напряжённая тишина. Каждый переваривал услышанное.
Первым заговорил старший Вуд:
— Выходит, Лесси присвоила себе эту ночь? Но ты же сам говорил, что она была девственницей.
— Была! До того момента, пока не обнаружила меня голого в гостевой спальне. — Мэттью тяжело вздохнул. — Я сумел в одну ночь испортить жизнь тем, кого так любили в нашей семье, превратил Райт с Паркер во врагов. Знаешь, что сделала тогда сжигаемая ревностью и обидой Лесси?
— Нет. Думаю, ты это расскажешь.
— Отдалась Эйдану в салоне его холодной машины, затем вернулась в комнату и улеглась ко мне под бок. — Агент нервно хохотнул. — Но я не имею права винить её за это и не осуждаю. Виноват во всём я. Она лишь боролась за любовь, посчитав, что можно делать это любыми способами… Не знаю, как поступил бы сам, окажись на её месте.
Доктор больше не перебивал сына. Он пытался понять степень вины каждого из участников этой истории.
— Я не смог простить Лесси другого: что скрыла правду о беременности Кэт и выдумала собственную, тем самым лишив ту любой возможности рассказать о нашем ребёнке.
— Лесси не врала.
Мэтт побледнел от слов отца. Сердце сжалось от пронзившего холода.
— Как «не врала»? Хочешь сказать, Райт носила моего ребёнка? — Он выглядел совершенно растерянным. — Что же она с ним сделала? Аборт?..
Вуд-младший боялся услышать слова правды. Только не это. Неужели он своим поведением толкнул блондинку на крайность?
— Господи, всё ещё хуже, чем я думал! — Мэттью ударил кулаком по пластиковой раме.
— Не твоего, но она не знала, кто отец, и, получается, сказала Кэтлин правду. — У Харриса от всей этой истории голова шла кругом. Столько боли и страданий выпало на долю любимых им девочек. — Ты же помнишь ту аварию? Мы не смогли сохранить беременность. Плоду было почти три месяца, мальчик…