Железная леди
Шрифт:
– Верно, меня зовут Холмс, мадам, как и вас – Блоджетт.
Эта фраза, как и нелепое выдуманное имя, повисла в воздухе. Я с трепетом ждала ответа знатной леди. Она могла забыть о нашей договоренности и сказать правду.
– Типичные британские фамилии, что одна, что другая, – в конце концов проскрипела миссис Стенхоуп фальшивой скрипкой. – Я с облегчением узнала, что вы освободили моего давно потерянного Джаспера от грозившей ему опасности. Как вам это удалось, молодой человек?
Мистер Холмс с примирительным взглядом и заговорщицкой улыбкой повернулся к нам с Квентином:
– Мне искренне жаль, но детали должны оставаться нераскрытыми. Безусловно, вы понимаете, что в майвандском деле замешаны люди, которые теперь занимают высокие посты в правительстве. Кроме того, я могу гарантировать вам, что некоторые из этих публичных и весьма важных персон также хотят быть уверенными, что полковник Моран больше вас не потревожит.
Квентин нахмурился:
– Тогда репутацию бедного Маклейна очистить не удастся?
– Боюсь, что так. – Мистер Холмс шагнул к окну, откуда мог пристально наблюдать за гостями. – Несправедливости прошлого иногда не только остаются безнаказанными, но и прославляются в легендах. Например, в историях войн, начиная с Троянской. Майванд был незначительной битвой в дальнем уголке земного шара, где наша родина больше не имеет каких-либо реальных интересов. Я могу поручиться, что амбиции России в тех краях тоже тают и к началу нового века будут вовсе несущественны. Полковник Моран воскресил прошлое лишь потому, что его сегодняшняя деятельность сопряжена с опасностью со стороны тех, кто мог бы знать о его майвандских похождениях.
– Вы все еще не сказали, как вам удалось его обезвредить, сэр. – Повелительный дрожащий голос «миссис Блоджетт» прозвучал как старый скрипучий орган. – Мне дали понять, что вы своего рода современный чудотворец. Дэниел пришел к такому выводу.
– Даже Дэниелу нет необходимости раскрывать все секреты, – возразил мистер Холмс. Он повернулся к нам, чтобы разъяснить свое замечание: – Достаточно будет сказать, что я лишил Морана зубов и когтей. Никто из тех, с кем он привык вести свои шпионские дела, впредь не сможет с ним сотрудничать. Теперь ему нет никакого смысла защищать свое прошлое, раз земля выбита из-под ног.
– Но не будет ли он опасен, как раненый тигр? – спросила мать Квентина.
Холмс снисходительно улыбнулся, хотя тон его оставался учтивым:
– Потрясающе меткое замечание, мадам. Однако могу вас успокоить: полковник Моран будет слишком занят спасением собственной шкуры, чтобы донимать других.
– Хм.
Пожилая леди медленно наклонилась вперед, перенеся весь свой вес на хрупкие руки, сложенные на набалдашнике трости. Потом она стала постепенно приподниматься, дюйм за дюймом. Мы замерли, сознавая, что должны помочь ей, но все же боясь обидеть ее самим предложением помощи.
Осторожно выпрямившись, она начала ковылять по комнате, держа лорнет перед глазами, как будто желала исследовать обстановку.
– Плетеное кресло нуждается в обновлении, мистер Холмс, – заявила она. – Надеюсь, мой сын достаточно вознаградил вас за услуги, чтобы вы смогли немного привести в порядок свой дом.
– Еще нет, – поспешно вставил Квентин, – но я сделаю это перед отъездом.
– Говоря о котором, мы должны… – начала я, с опаской поглядывая, как миссис Стенхоуп семенит прямо к загроможденному столу.
Внезапно она остановилась и указала тростью на предмет в темном углу кресла:
– Ах, скрипка. Пиликаете понемножку?
– Это Страдивари, мадам, – лаконично откликнулся мистер Холмс прохладно-вежливым тоном.
Леди наклонилась над инструментом, рассматривая его сквозь лорнет:
– Не помешала бы канифоль, молодой человек.
Затем она стремительно, насколько позволял возраст, проследовала по истертому красному ковру и замерла перед диваном, где сидел Квентин. Она вытянула шею, но внимание ее было направлено не на сына, а на стену над ним.
– Весьма патриотично, сэр, – одобрительно проскрипела она и переместилась вокруг кресла к углу, загроможденному склянками и пузырьками с самодельными этикетками, тускло мерцавшими в свете лампы.
Я повернулась, чтобы оглядеть темные пятнышки на обоях над диваном: то, что я приняла за погрешность узора, теперь оказалось рисунком из дырок от пуль, образующих изящный вензель «V. R.», довершенный небольшой короной сверху.
Миссис Стенхоуп приостановилась перед камином. Она постучала тростью по голове бурого медведя, распростертого перед каминной решеткой:
– Очевидно, вы скорее неравнодушны к медведям, чем к тиграм, мистер Холмс. Жаль, что полковника Морана, который стал причиной таких неприятностей для моего дорогого мальчика, нельзя поймать и превратить в предмет интерьера.
Она осмотрела складной нож, воткнутый посередине деревянной каминной полки в веер листков бумаги, и неуклюже вывернула голову, пытаясь прочесть часть текста. Я взглянула на Квентина, чувствуя себя ужасно из-за столь отталкивающего поведения его матери. И он еще волновался, что семья могла бы посчитать его поведение за границей неподобающим и оттолкнуть его?! Особняк на Гросвенор-сквер, по-видимому, еще не гарантирует аристократизма.
– Ага, – каркнула миссис Стенхоуп тоном, который слишком уж напоминал Казанову, – я вижу здесь портрет прекрасной девушки. Мать не может желать лучшей партии для сына. Вне сомнений, это ваша сестра, так, сэр? Возможно, вы представите ей моего мальчика, когда он крепко встанет на ноги.
Мне стало трудно дышать, поскольку старуха остановилась перед фотографией Ирен. Сама идея предложить Ирен Квентину в качестве невесты в моем присутствии звучала слишком ужасно, чтобы развеселить меня даже на миг. Эта старая карга переходит все границы!
По выражению лица мистера Холмса было заметно, что его терпение тоже на исходе. Он подошел к каминной доске и передвинул рамку подальше от любопытных глаз пожилой леди.
– Жена моего знакомого, – сказал он холодно, – весьма закрытая персона. – Детектив помолчал и добавил со значением: – Моего «покойного» знакомого.
Мистер Холмс уже знал, каким превосходным образом упоминание о смерти сдерживает неуместные расспросы. Миссис Стенхоуп отпрянула, распознав упрек, но мгновение спустя отняла руку от трости, чтобы ткнуть корявым пальцем в живот мистера Холмса: