Железный Шакал
Шрифт:
Бесс выпустила муртианина. Он шлепнулся наземь, вскочил, попятился, держа одной рукой другую – явно, вывихнутую, – и кинулся прочь.
– А мы – хорошие парни, – саркастически бросил демонист.
– Но мы же все-таки освободили его. Согласен?
По дороге им больше не встретилось ни одной живой души. Постройка оказалась приземистой и унылой – не дом, а коробка. С крыши светили прожектора, поблизости тарахтел генератор. Они случайно подошли прямо к входу – наглухо запертой двери.
– Они очень
– Бесс, открой дверь, будь добра, – сказал Дариан.
Бесс радостно забулькала и насквозь пробила металл кулаком, а потом сорвала створку с петель.
– Она весьма непосредственна, верно? – обратилась Ашуа к Крейку.
– Просто она любит ломать, – извиняющимся тоном ответил тот. – К сожалению, капитан ее постоянно поощряет.
– Ты бы посмотрела на нее, когда она по-настоящему разозлится! – восторженно сообщил Фрей.
Внутри загремели выстрелы. Пули высекли искры из брони Бесс. Дариан своевременно пригнулся.
Бесс стряхнула дверь с руки и с ревом вломилась в проем. Изнутри донеслись треск, грохот и вопли даков.
Ашуа прислушалась к невидимому побоищу.
– Получается, что на борту «Кэтти Джей» я занимаю среди женщин лишь третье место по смертоносности, – задумчиво произнесла она.
– Подумать только, какое унижение! – съязвил Крейк.
– Я чувствую себя практически безобидной, – пожаловалась она.
– Как же! – возродил Фрей. – Ты так колотила меня ногами по роже, что у меня до сих пор коренные зубы шатаются.
– О да… – мечтательно улыбнулась Ашуа. – В день нашего знакомства.
– А Бесс-то управилась, – заявил Крейк, заметив, что крики прекратились. Он сунулся в дверной проем, но тут же вернулся и сказал упавшим голосом: – Готово.
Фрей вошел в здание. Все, кроме свисавших с потолка ламп, было сломано и разбито. В тени замерла громада Бесс. Во мраке за лицевой решеткой светились ее глаза. В кулаке голем зажал чей-то окровавленный хребет, на котором уцелела голова даккадийца.
Дариан последовал дальше. Под ногами у него что-то негромко чавкало. Он не хотел думать, что конкретно. Туман лениво вползал внутрь постройки, отравляя чистый до сих пор воздух. В помещении почти не осталось мебели, но даже по обломкам можно было угадать, что Дариан попал в вестибюль, где занимались канцелярской работой. Справа он заметил деревянную дверь, а слева – металлическую. За ней-то и надо искать заключенных, решил он.
Бесс с удовольствием выломала ее.
Капитан нырнул в коридор. Бесс топала за ним, то и дело озираясь по сторонам – поворачиваясь бронированным телом. Замыкали шествие Крейк и Ашуа.
Справа тянулись массивные двери камер, снабженные запертыми снаружи откидными створками – окошками для наблюдения за заключенными.
– Угрик! – крикнул Фрей. – Я ищу Угрика! Кто-нибудь видел его?
Тишина. Он заглянул в первую камеру. Она оказалась почти пустой: из обстановки – койка и ведро, служившее ночным горшком. Самарланец, одетый в посконные рубаху и штаны, расхаживал по ней взад и вперед. Увидев Фрея, он затараторил что-то на своем языке. Самми тыкал рукой в сторону замка и просил открыть его. Дариан не стал задерживаться. Затем с окошком поравнялась Бесс. Самми охнул и метнулся в глубь клетушки.
Фрей проверял другие камеры. В тюрьме находились самми и даки. Ни один из них не казался опасным. «В чем же они провинились, чтобы заслужить подобное заточение?» – недоумевал капитан.
Все они реагировали одинаково – слышали стрельбу и взрывы снаружи и верили, что к ним пришло спасение. Они воспринимали Фрея как спасителя, пока не видели сопровождавшего его голема, залитого кровью. После этого бедолаги не желали покидать свои относительно безопасные «жилища».
В последней камере обнаружился йорт.
Он сидел на койке и чем-то чистил ногти. Приземистый, коренастый и широкоплечий мужчина, облаченный в тюремную робу. Свалявшиеся грязные темно-рыжие волосы заплетены в три толстые косы, как и борода. Прическу йорта обильно украшали кости и бусины.
Фрей отодвинул засов и открыл окошко. Заключенный уставился на капитана. Ему было около сорока пяти лет. Дубленую непогодами кожу прорезали глубокие морщины. На щеках синели татуированные полосы, а в носу, как у быка, блестело кольцо.
– Угрик?
Йорт встал и ухмыльнулся, продемонстрировав зубы, разделенные широкими щелями. У него были странные глаза: один зеленый, а второй – голубой. Интересно, что его так порадовало? – удивился Фрей.
– Вы Угрик? – повторил он.
– Я, – ответил тот.
– Помните реликвию, которая была у вас, когда самми вас поймали?
– Допустим.
– Мне необходимо знать, где вы ее взяли?
Угрик фыркнул.
– Я скажу. А может, и нет.
«Вот болван!» – подумал Фрей. Он потер пальцем переносицу и продолжил допрос:
– А если я оставлю вас гнить в камере? Вас такое устроит?
Угрик приблизился к двери и придвинул лицо к окошку, пытаясь хорошенько разглядеть Фрея и его спутников. Присутствие Бесс ни в малейшей степени не взволновало его.
– У вас неприятности с этой штукой? – внезапно осведомился он у Дариана.
Капитан стянул перчатку и с громким шлепком припечатал изуродованную ладонь к стеклу прямо перед носом Угрика. Тот пристально всмотрелся в метку с расстояния в несколько дюймов.