Железный трон
Шрифт:
— Эдан и принцесса Лэра? — повторил Дервин, не веря своим ушам.
— Ошибка молодости, — произнес его отец.
— Думаю, что она совратила его. Я пораспрашивал челядь, и некоторые подтвердили, что были в курсе происходящего. Правда, у них не было доказательств, что служило причиной тому, что они не рассказывали мне об этом. Это была обычная дворцовая сплетня, и они боялись предавать ее огласке. Я заверил их в том, что не заинтересован ни в наказании, ни в дальнейшем разбирательстве, просто хочу услышать все, что им было известно об этом деле. Некоторые сослались на охрану. Две горничные находили пятна на постельном белье Эдана, что само по себе ни о чем не говорит, но в сочетании с остальными фактами выглядит вполне определенно. А один из стражников слышал, как они ругались в конюшне. Он утверждает, что ему не известна причина их ссоры, но похоже, что она в чем-то обвиняла его. Я предполагаю, что Эдан в конце концов образумился и порвал с ней. А нет на свете более злобного существа, чем отвергнутая женщина.
— Но предать свой народ…
— Да ей глубоко наплевать на всех, кроме себя самой, сказал Эрвин.
— Она эгоистичная, самолюбивая, вздорная, испорченная и злобная шлюшка. Мне она никогда особенно не нравилась. Я предпочел бы иметь дело с ее матерью. Но отказав мне в руке императрицы, лорд Тиеран предложил мне жениться на ее дочери. Я решил, что раз не могу получить мать, то смогу достигнуть своей цели, женившись на Лэре. Я был ужасно зол на него за то, что он разрушил мои планы, хотя возможно, мне есть за что поблагодарить Тиерана, да упокоят боги его ханжескую душонку.
— А что она подразумевала под твоим обещанием? Это касается жизни Микаэла?
Эрвин фыркнул.
— Микаэла она даже не упомянула. Ей все равно, что с ним произойдет.
Дервин нахмурился.
— Тогда в чем же суть вашей сделки?
— У нее было два основных требования в обмен на ее помощь. Во-первых, она желает сама решить участь Эдана Досьера.
— А что во-вторых?
— Ну, ее конечно же беспокоит собственная судьба, — криво усмехнулся его отец.
— Она хочет сохранить свои сан и положение в обществе при новом режиме. Наша маленькая принцесса не желает сойти на полпути.
Глаза Дервина расширились.
— Я надеюсь, ты не хочешь сказать, что пообещал ей жениться в соответствии с вашей помолвкой?
— Конечно, нет, — отвечал его отец.
— Я пообещал ей, что она выйдет замуж за тебя.
Глава 3
Много времени прошло с тех пор, как Эдан вернулся в таверну Зеленого Дракона, но этим вечером он чувствовал, что ему просто необходимы крепкая выпивка и дружеское участие. В Имперском Керне всегда находилось с дюжину проблем, требующих его внимания безотлагательно, начиная с домашнего хозяйства и заканчивая почтой — надо было рассмотреть жалобы и донесения из отдаленных провинций, известия о боевых успехах и поражениях, касающихся затянувшейся войны с Боруином. Тем не менее на данный момент не было ничего столь важного, что не могло бы подождать до утра. Его челядь прекрасно справлялась с делами в его отсутствие, а в случае острой необходимости, если бы вдруг император потребовал его присутствия, Эдан оставлял информацию, где его искать. Но сегодня вечером он вряд ли понадобится императору.
Они вернулись в столицу уже после полудня, когда длинные тени легли на площади Ануира. Улицы города погрузились в мрачное молчание, когда усталые войска возвращались туда, где в мирное время обучались военному искусству и откуда когда-то отправлялись на войну. Навстречу им вышли все жители столицы. Народ толпился вдоль улиц, но никто не пытался приветствовать изможденных солдат. Люди молча смотрели на устало бредущих воинов, выискивая родных и близких. Слишком много лиц исказится сегодня от горя, думал Эдан, слишком много жен, матерей и детей примутся оплакивать тех, кто не вернулся с поля боя.
После того, как отряды были расформированы, и солдаты разошлись по домам и казармам, Эдан вернулся во дворец вместе с императором и теми из знатных гостей, чье звание и титул давали почетное право на роскошные покои в Керне. Микаэл ушел к себе, велев никому его не беспокоить. На протяжении всей дороги обратно вплоть до момента, когда их лодка причалила к берегу Имперского Керна, Микаэл не проронил ни единого слова, глубоко погрузившись в собственные думы. На войне случаются и победы, и поражения, но подобных потерь им еще не приходилось нести, и Микаэл был склонен винить себя во всем происшедшем.
Эдан знал, что в такие минуты не стоило пытаться подбодрить Микаэла. Ему нужно было побыть наедине с самим собой, а Эдану требовалось затеряться в толпе и отдохнуть от своих обязанностей. Он принял ванну, сменил одежду и нырнул в темноту улочек, в одиночку пробираясь к кварталу богемы в поисках таверны Зеленый Дракон.
Он восстановил в памяти ощущение странной пустоты в желудке, когда вместо равнин Димеда они оказались в самом сердце Паучьих Чащ. Выбор был невелик. Оставаться в Паучьих Чащах или возвратиться в Мир Теней к живым мертвецам. В Мире Теней их шансы на выживание были более чем скромными. Может, теперь Микаэл наконец-то оставит безумную идею обмануть время, размышлял Эдан. Даже проходя сквозь Мир Теней, армия не могла находиться в двух разных местах одновременно, и каждый раз с ними происходили все более неприятные неожиданности. Верно, их удаче пришел конец.
Сейчас пока было невозможно просчитать, как велики понесенные потери. Это станет известно завтра, когда командиры отрядов придут к Эдану с рапортом. В данный момент он не хотел думать об этом. Он и без того чувствовал себя отвратительно. Они не успели ни отдохнуть, ни перегруппироваться, когда вдруг оказались в Паучьих Чащах. Все были предельно уставшими, многие получили ранения, но по крайней мере они могли идти, и это избавляло их от ужасной возможности быть оставленными.
Вот что хуже всего, подумал Эдан. Он даже не представлял, скольких раненых пришлось оставить из-за того, что они были не в состоянии продвигаться наравне с основным отрядом. Некоторым из них повезло, их боевые товарищи на собственных спинах вытащили их из огня с поля боя, но остальных пришлось оставить на растерзание живым мертвецам, а те не знали жалости. Если бы им довелось вновь вернуться в Мир Теней, они встретили бы там несчастных, оставленных на поле битвы, но теперь это были ходячие трупы. Эдан не пожелал бы подобной участи даже злейшему врагу.
Холодный Всадник. Половинчик сказал правду. Ужасную правду. В том месте, куда они вышли, не было дороги. Они оказались в густом лесу, и пришлось выслать вперед группу людей, чтобы прорубать путь сквозь густые заросли. Это значительно замедляло их продвижение. Еще не настало утро, а даже днем очень мало солнца попадало в Паучьи Чащи. Тем не менее эльфы обладали безошибочным пространственным чутьем и могли указывать, куда идти. Они направились на юг к Димеду.
Эдан ехал позади Микаэла вместе с Сильванной. Внезапно он ощутил странное покалывание в затылке. Виконт Гист настоял на том, чтобы Микаэл взял его лошадь, и теперь сам ехал позади виконта Алама на его коне. Микаэл собирался пойти пешком вместе с пехотой, но молодой Гист убеждал его обязательно поехать верхом, а Микаэл так устал, что не мог спорить. Когда его Божественный Гнев проходил, Микаэл чувствовал себя совершенно опустошенным. Сейчас он покачивался в седле, как будто был пьян или ранен.
Все молчали. Лишь стук копыт и бряцанье оружия нарушали тишину застывшего леса. В какой-то неуловимый момент Эдан понял, что тут не так. Не было птиц. Совсем как в Мире Теней. Близился рассвет и пора было проснуться птицам. Но здесь не было птиц.
— Ты заметил? — спросила Сильванна. Он взглянул на нее и кивнул.
— Что это? Он пристально оглядел окружающий лес.
— Нет птиц, — ответил он.
— Это я тоже заметила, но не в этом дело, — произнесла она.
— Тут еще кое-что…