Железо. Книга 1
Шрифт:
– Заткни свой сраный рот, пока я не перерезал тебе горло, – негромко отозвался Могуль.
Далик неверяще вылупился на командира Смотрящих в Ночь, но тот смотрел на него абсолютно серьезно. Остальные братья предпочли промолчать. Далик пожал плечами и отодвинулся в тень от острога.
– На его животе был шрам? – вдруг спросил один из пожилых Смотрящих в Ночь.
Ачуда изо всех сил напряг память.
– Да, что-то вроде пятна, но на груди. Прямо там, где у нас бьется сердце. Но это не выглядело как шрам. Скорее родимое пятно…
– Это шрам, – мрачно ответил Смотрящий в Ночь.
– Вы его знаете? – не выдержал
– Нет…
– Кто же тогда?
– Вы, трое, – Могуль вдруг выпрямился во весь свой немалый рост, уставившись на мальчишек. – Встаньте передо мной.
Ачуда и Ориганни боязливо переглянулись и повиновались. Третий мальчик Ждущий Закат замер рядом с ними.
– То, что вы сейчас услышите, превратит вас в Смотрящих в Ночь либо… – Предвещающий Грозу выразительно покосился на тело Уретойши, – …в него. Зависит от вашего выбора.
Ачуда покосился на других. Его друг подрагивал, как натянутая тетива. Старшие Смотрящие в Ночь будто в угрюмом предвкушении застыли позади мальчиков. Регола сел у костровой ямы и не отрывал напряженных глаз от пламени.
– Как известно, настоящим Смотрящим в Ночь можно стать только после того, как Ждущий Закат застанет покушение на границу и сумеет выжить. Некоторые ждут этого события по нескольку зим. Есть такие, кто ждет до сих пор. Но вам двум повезло в первую же ночь, – Могуль скривил жесткие губы. – Уверен, братья еще будут травить про вас байки…
– Но ведь только Ачуда застал, – возразил Ориганни. – Мы ведь опоздали…
– Нет, вы вовремя, – ответил Могуль и вытащил из-за пояса крик.
На глазах потрясенных мальчишек, он его воткнул в живот Уретойши и сделал размашистое движение. Дымящиеся внутренности посыпались на темную землю. Запустив в него руку по локоть, Могуль вырвал сердце и бросил в огонь, заставив Реголу с мрачным видом отпрянуть.
– Вы не хотите, чтобы его сердце досталось Пожирающим Печень? – дрожащим голосом догадался третий мальчик.
Могуль сорвал с изуродованного тела пончо и вытер руки от крови.
– Пожирающих Печень не существует.
Какое-то время было тихо, и только костер сердито постреливал от упавшего в него сердца – влажного и сочащегося красной жижей, что вспенивала черные угли.
– А с кем… с кем мы тогда… воюем? – тупо спросил Ориганни.
– С предателями своей крови, – пояснил ему Могуль, пристально отслеживая изменения на лицах мальчишек.
Перед глазами Ачуды все плыло, происходящее казалось ему дурным сном. Всю жизнь его готовили к войне с людоедами, учили доблести и самопожертвованию, а сегодня утром его вдруг посвящают в Ждущих Закат, а ночью сразу в Смотрящие в Ночь. Его любимый учитель по нелепой случайности самоубился, либо убит непонятным колдовством, а командир утверждает, что никаких Пожирающих Печень не существует. Это точно было сном, и сейчас его вот-вот должен разбудить утренний вой Посланника Зари и его удары в гонг железной болванкой.
Все плыло, и он уже готов был проснуться, и только внимательный взгляд черных и жестоких глазок, искоса смотрящих прямо на него, не позволял ему этот сон покинуть.
– Хочешь что-то спросить? – еле разжал губы Могуль, пожирая взглядом Ачуду.
Мальчик качал головой, мечтая и в то же время боясь от него отвернуться.
– Кто такие предатели крови? – надтреснутым голосом спросил Ориганни.
Черные глазки
– Те, кто предпочли бежать из нашего племени, чем трудиться на его благо. Но на то воля вождя, а я не его ручная собачонка, чтобы кого-то по его указу принуждать. Будь моя воля, я бы позволял этим тушканчикам рвать когти, да куда хотят… Но послушайте вот что, – Могуль поднял свой окровавленный крик. Тот был из полой кости, с острым срезом и шишковидным концом на эфесе. Если такой воткнуть в живую плоть, то из проделанной дырки в рукоятке начинала струиться кровь, благодаря полости в самом клинке. – Наши земли заполонили бледнолицые. Эти твари… Этот скот с волосней на морде, – его жуткое лицо скривилось, а пальцы на эфесе побелили, – охотно принимают к себе наших женщин и льют в их животы свое грязное семя. А те и рады стать их подстилками… А мужчин делают рабами. Но те и не против – лишь бы голодом не морили. Таких лучше убивать своими руками, чем отдавать их в белые, вонючие и волосатые. Согласны?
Глаза Могуля горели, и он заглядывал в лица мальчишек, будто ища в них поддержки. Но те выглядели, как неживые.
– Смотрящий в Ночь стоит на границе, чтобы отлавливать предателей. Перехватывать их и потрошить. Врать в лицо родным убитого, врать своим женщинам, врать своим детям, и детям, что хотят присоединиться к нашим рядам. Смотрящие в Ночь нужны, чтобы сплачивать племя. Пусть и страхом. Пусть и ложью. Но другого наша природа не приемлет…
– Воины тоже знают об этом? – чужим голосом спросил Ачуда.
Могуль придирчиво вглядывался в мальчика, прежде чем ответить.
– Оружием у нас оснащают только тех, кого до этого уже вооружили знаниями, и кто умело с ними обращался…
Ачуда не выдержал, и его губы затряслись.
– Мой отец… Он все знал… Выходит, что мою мать…
Предвещающий Грозу брезгливо отвернулся, не вынося вида слез.
– Я же предупреждал, что девчонкам на границе не место… Твоему отцу надо было пристроить тебя на кукурузных полях к другим женщинам… Такой ты нам здесь не нужен. Или ты полагаешь, что к тебе будет особое отношение? Думаешь, что надавишь на своего папашу, и я разрешу тебе лить слезы на каждом углу?
Ачуда тяжело дышал, борясь со всхлипыванием, но голос Могуля все повышался, и сдерживаться становилось все труднее.
– Нет. Я не оставлю тебя на границе, – решил командир. – Да и к другим женщинам тебя тоже нельзя, ты все разболтаешь… Всех нас предашь. Тут только один выход…
Мальчик в слезах попятился.
– Мой отец – воин племени!.. Пусть он придет!..
– И что он сделает? Убьет тебя вместо нас?! – вскричал Могуль и тут же повернулся к Ориганни. – Ты! Вспори ему живот. Сейчас!..
Тетива в теле друга, которая все это время была натянута, не выдержала и лопнула. Ориганни обмяк, и его ноги подкосились. Держась и опираясь на копье двумя руками, он поднял мутный взгляд на Предвещающего Грозу. Тот глядел теперь только на него и ждал.
– Ты не расслышал мой приказ?
Ориганни с трудом покосился на сгорбившегося в страхе Ачуду и покачал головой. Могуль шумно выдохнул.
– Наглость я не потерплю.
Не успел Ориганни ничего понять, как острие крика впечаталась ему за грудину. Кровь хлынула струей из эфеса. Могуль придержал второй рукой за спину всхлипнувшего мальчика, и когда тот обмяк на ноже, он столкнул его на землю.