Шрифт:
Александр Шохов
ЖЕЛТЫЕ СЛЕДЫ
Лет десять назад дед Викентий купил бар на Титане.
Посетителей было немного, но те, что заходили, поневоле слушали байки о его космических похождениях. Мало кто ему верил, однако рассказы деда Викентия ныне известны по всей солнечной системе. Помню как я впервые заглянул к нему. В баре никого не было и я, заказав коктейль, сел у стойки. Слово за слово завязалась беседа. Сперва об астероидах, которые
– Да если б они только на кораблях водились!
– сказал старик.
– Вон со мной постоянно одно обитает.
Я молчал в ожидании рассказа, и дед Викентий не обманул ожиданий.
– Об этом, пожалуй, стоит рассказать, - прокашлявшись начал он.
– Всякое бывает в полете. Иной раз думаешь потом, что тебе все приснилось. Вот было у меня происшествие.
Я лет пятьдесят назад шатался в поясе астероидов, все мечтал развалины города посмотреть, которые на одном осколке, говорят, сохранились со времен Фаэтона, ну и (молодой был!)
отправился. Завис я, значит, среди астероидов, двигатели выключил, дай, думаю, посплю. И вот среди ночи слышу по обшивке моей что-то стучит. Хотел опять уснуть, да стук такой противный, со скрежетом... Надо, рассуждаю, порулить, а то не усну. Выхожу в рубку (мама родная!) - на экранах обозрения город! Да целиком! А одна башня по обшивке ерзает. Я быстренько причаливаю, в скафандр,- и наружу: ну до сна ли тут,- если я этакую игрушку к Земле приволоку, за одни сувениры не меньше миллиарда получить можно.
Вышел, значит, иду по улицам, площадям; тихо, и, веришь, странно, что ни души вокруг, только я подымаю вековую пыль. И вдруг - лестница. Я по ней, и вхожу в огромный зал, весь наполненный странными фигурами в белых одеждах.
Оглядываюсь - и вижу на другом конце залы стоит человек в скафандре и смотрит вроде как на меня (за темным шлемом лица не видно). Я, недолго думая, включаю передатчик и спрашиваю:
– Это кто вокруг?
А он мне:
– Призраки.
– Сам вижу, - отвечаю, - но как они возникли: путем эволюции или по воле моего воображения?
– Так же, как мир, - отвечает он.
– А как мир?
– спрашиваю я.
– Мир - призрак!..
– Ты-то здесь давно?
– спрашиваю.
– А что значит "давно"?
"Эге! Тут дело лихо!
– думаю, - Сматывайся, Викентий, пока цел.
Но парня надо вытащить - жаль".
Белые фигуры медленно двигаются по зале, вздымают желтую пыль, то и дело исчезая поочередно. Им нет до меня дела. Я иду, раздвигаю их рукой, они пропускают меня. Я ударяюсь о звонкую преграду и понимаю, что говорил со своим отражением.
– Он ударил зеркало!
– Он ударил зеркало!
– Ударил!..
– Зеркало!!
Оборачиваюсь. Пустые глазницы пристально смотрят на меня.
– Он не призрак!
– истошно вскрикивает желтолицый фантом.
– Уничтожим его!
– У-ни-что-жим! У-ни-что-жим!
– шелестят сухие губы.
Они надвигаются, и становится ясно, что нет мне спасения.
– Стойте!
– кричу я, и поднимаю руку.
Они останавливаются, удивленные моей наглостью.
– Как вы отличаете своих от чужих?
– спрашиваю я, чтобы хоть как-то выиграть время.
– Посмотри назад. Мы не отражаемся в зеркале, - отвечает Желтолицый.
– Посмотри на себя. Ты отражаешься в зеркале!
– говорю я ему. И удивительно: его отражение тотчас появляется рядом с моим.
Вся толпа кричит в ужасе:
– Он создал нас! Он наш господин!
– и валится мне в ноги, превращаясь в груду костей.
Я перешагиваю через них и иду обратно, крайне смущенный происшедшим: кто же будет чувствовать себя весело, став поневоле причиной чьей-то гибели? Иду, а за спиной все время шорохи и голоса чудятся, так что я даже бежал последнюю сотню шагов до корабля.
Четко помню как вошел, отшвартовался, снял скафандр и крепко уснул. Наутро я уже считал, что мне все приснилось, но желтые следы пыли на полу заставляли думать иначе.
Сперва-то я думал, что это я сам наследил, не сняв скафандр где положено, а оказалось, что нет.
– А кто же?
– не выдержал я.
– Не знаю. Только эти желтые следы с тех пор преследуют меня, где бы я ни находился. Бывало, задумаешься о чем-нибудь, обернешься на шорох - а там желтые следы. Так уж даже и привык.
Помолчали.
– О! Опять зашуршало, - воскликнул дед Викентий,- а вон и они сами. Ага! Видишь?
– Вижу, - на полу недалеко от нас и впрямь появились следы, состоящие из тончайшей желтой пыли.
– Нет, видно не надо лезть человеку куда не просят. Добром никогда не кончится.
– И достав носовой платок, дед Викентий громко высморкался.