Жемчужница

Anice and Jennifer

Алана поступила неправильно и некрасиво, но ему не стоило говорить того, что сказал, при всех. В конце концов, знал же, что эта ее тяга к сражениям победит. Видел же, что она любит это, ей нравится.

Что она другая.

Но зачем-то убеждал себя в обратном.

И теперь… теперь стоило перед ней извиниться за свои слова. Они думали слишком по-разному и были из разных времен по сути, но мужчина не хотел, чтобы это помешало их отношениям. Он в жены ее взять хотел, дракон все сожри! Он устал сомневаться в правильности своего решения и не хотел

больше думать о том, что может ошибиться.

Он не хотел ошибаться. И в данный конкретный момент считал, что ошибется, если не позовет эту неугомонную русалку замуж. В коне концов, он любил ее, и этого не могло изменить ничто.

— Я пойду к Алане сейчас, — разорвал умиротворенное молчание мужчина, поворачивая голову и чуть улыбаясь идущему рядом Изу. — Хочешь со мной?

Мальчик как-то очень понимающе усмехнулся, и Тики подумал, что когда он вырастет — будет замечательной опорой ему. Пожалуй, даже родной сын не сможет стать таким… близким.

— Я схожу к Роад лучше, — отозвался между тем Изу.

— Почему?

— Алана может подумать, что ты пришел с ней мириться только из-за меня, — он пожал плечами — и вдруг взял его за руку. — Тебе просто страшно идти одному, Т… — здесь Изу запнулся, и Тики ощутил легкий угол обиды в груди. — Ну правда, пап.

— И когда ты стал таким умным, — мужчина отвел глаза, чувствуя, как ему становится еще грустнее прежнего. — Впрочем… ты же всегда был умным ребенком.

Он же так мало знал Изу на самом деле. И может, для него самого пары месяцев было достаточно, чтобы полюбить малыша как сына, но сам Изу… Он, верно, сравнивает его со своим отцом. И явно в пользу отца.

И ничего с этим нельзя поделать.

— Все будет хорошо, — очень медленно и членораздельно произнес Изу, сжав его пальцы в своей ладони. — Ведь Алана будет здесь, с нами. И вы помиритесь. А я… — он раскраснелся и уткнулся взглядом в пол. — Я не хочу мешать.

Тики очень повезло, что у него в сыновьях оказался такой умный и смышлёный мальчик, определённо.

Умный не по годам — и это иногда даже огорчало, потому что не от лёгкой же жизни преподносится такой дар маленькому ребёнку.

Но думать об этом — ворошить прошлое, а потому Тики лучше будет смотреть в будущее.

Мужчина присел перед ним на колено, трепля мальчика по голове и кладя ладони ему на тонкие плечи. Сколько на эти тонкие плечи уже успело свалиться?

…неудивительно, что Изу был намного ближе с Аланой, чем с ним. Явно чувствовал в ней родственную душу. И это помимо того, что она была русалкой, а мальчик русалок, по-видимому, обожал.

Ах, а ещё она напоминала ему мать.

И правда, Тики, чего ты удивляешься.

— Ты не мешаешь, малыш, — однако, от таких раздражающих мыслей нужно бы все же отвлечься, потому что у мужчины были важные планы на ближайшее время и погружаться в чувство собственной никчёмности и бесполезности явно в эти планы не входило.

Спасибо, хватило уже.

Изу, однако, виновато вжал голову в плечи и отвёл взгляд.

— Но тебе правда

лучше не брать меня с собой сейчас, Т… пап, — очередная запинка вновь кольнула обидой в груди, но Тики попытался не обращать на это внимания. — Ты же хочешь обрадовать её, а тебе для этого я не нужен, — улыбнулся Изу, и что-то слишком ехидное проскользнуло в его улыбке, но настолько незаметное и мимолётное, что Микку явно просто показалось.

Тики тяжело вздохнул, мысленно с ним соглашаясь и понимая, что всё это будет в таком случае выглядеть, как попытка задобрить или извиниться, прикрыться малышом как предлогом, и покачал головой.

И все же…

— Если тебе так сложно звать меня отцом, — слова дались тяжело, и Микк явственно ощутил, как крупно вздрогнули плечи Изу под его ладонями, — зови как удобно, — он успокаивающе улыбнулся, пытаясь вселить в мальчика… уверенность, наверное, что его никто не бросит, никто не оставит, что он любим независимо от того, зовёт ли Тики папой или нет. Ведь это не так важно, в конце-то концов, не так ли? — Я понимаю, правда, — но вдруг из него вырвались следующие слова: — Я определенно не смогу его заменить.

А потому – не сравнивай меня с ним, прошу тебя.

Изу зажмурился — и вдруг крепко обнял Тики, пряча мокрое от хлынувших слез лицо на его плече. Мужчина вымученно улыбнулся, чувствуя острую необходимость сделать это, хотя и знал, что мальчик его улыбки не увидит.

Впрочем, оно и к лучшему — не стоит малышу смотреть на перекошенную гримасу, которой стало лицо Микка, иначе он еще больше расстроится и будет винить себя в происходящем.

А ведь он ни в чем не виноват. Тики просто взвалил на свои плечи ношу, оказавшуюся для него непосильной. Как можно заменить отца ребенку, который наверняка считал Микка кем-то вроде старшего брата, потому что жил большую часть жизни с русалкой. То есть был мудрее Тики в разы даже невзирая на столь юный возраст.

— Прости меня, — неразборчиво пролепетал малыш, обнимая мужчину за шею и шмыгая носом. — Я… я просто не… ты замечательный, правда!.. — он отстранился и торопливо облизнулся, как будто хотел объяснить, но не знал как. Тики покачал головой, показывая, что Изу не должен объясняться, и ласково погладил его по голове.

— Все хорошо, — спокойно произнес он, чувствуя, как обручальный браслет буквально жжет карман.

Может, они станут настоящей семьей, когда Алана согласится стать его женой?..

— Спасибо, — Изу ломано улыбнулся ему, снова обнял — буквально на секунду — и, тут же отстранившись, бросился прочь во все лопатки, словно сбегая от вины, которой не должен был ощущать.

Потому что виноват-то во всем был Тики.

Мужчина тяжело выпрямился, сунул руку в карман, сжимая в ладони шелковый мешочек, и тряхнул головой, решительно направляясь к себе в покои. Надо умыться и сменить рубашку, прежде чем идти к Алане — он все-таки целый день провел в городе и идти делать любимой женщине предложение, будучи запыленным, как-то не очень правильно.