Жена чудовища
Шрифт:
Изумруд в ее кольце был точно такой, как у Тьяны.
А бледная леди Нила сидела прямо напротив Тьяны, и, кажется, ничего не ела. И нарядная дама, всегда ее сопровождающая, тоже была тут.
— Я все пытаюсь утешить милую леди Нилу, — сказала герцогиня. — Знакомство с моим деверем ее слегка напугало. Да, дорогая графиня? — теперь она обращалась к нарядной даме. — Совсем немного. С непривычки, в этом нет ничего удивительного, верно? Ваша дочь уже сама смеется над своим страхом, не правда ли?
— Конечно, конечно, герцогиня!
Ее
Леди Нила, наверное, обрадуется, и у нее проснется аппетит.
— А вы испугались бы лорда Валантена, если бы вас ему представили, как считаете, эссина Рори? — продолжала забавляться леди Овертина.
Вероятно, она выпила уже немало этого душистого вина, иначе Тьяна не могла объяснить, зачем было выбирать для застольной беседы такую из ряда вон неудачную тему.
— О, наша Тьяна тоже довольно пуглива, — весело сказала леди Фан, делая попытку помочь племяннице. — Когда-то она долго не могла простить одного из своих кузенов, который в шутку напугал ее в темноте.
Тьяна кивнула, деликатно улыбнувшись. Да, было такое когда-то давно, и если «полдня не разговаривать» означает «долго не могла простить», то все так и было.
Вдруг она встретилась с заинтересованным взглядом девушки, сидящей рядом с графиней-матушкой. До сих пор девушка эта помалкивала и смотрела только в свою тарелку. Темноволосая, белокожая, тоже сверкающая драгоценностями.
— О, так вас зовут Тьяна? Поразительно! Но… впрочем, уже неважно, — герцогиня рассмеялась, — моя дорогая, вам удивительно повезло. Вас ждут здесь только развлечения, чудные развлечения и совсем ничего неприятного. Уверяю вас, все, кроме лорда Валантена, в Нивере достойно восхищения.
— Вы не должны так говорить, Овертина, — заметила темноволосая, и в ее светски-учтивом голосе слышался явный упрек. — Валантен сын и брат герцога, и друг короля, он достоин уважения.
Она обратилась к герцогине по имени — как член семьи?..
— Да, Уна? — идеально ровные брови герцогини на секунду взлетели вверх. — Но разве я говорю о нем без уважения? Если вам так показалось, то прошу меня простить. А вы, эссина Рори, тоже считаете, что наш дорогой лорд Валантен достоин всяческого уважения, поскольку он друг короля и брат моего супруга?
Непонятно, чего добывалась герцогиня, приставая к ней с такими вопросами. Возможно, просто продолжала беседу, начатую в их отсутствие. Возможно, это было прелюдией к шутке. А Тьяне вдруг стало обидно за лорда Айда.
Он сказал ей недавно, что их помолвка — это то хорошее, что случилось с ним сегодня. И он сделал ей предложение лишь потому, что не увидел отвращения только в ее глазах…
Это несправедливо, в конце концов.
И потом, ей, как невесте, лучше сразу дать понять всем этим благородным господам, что она на стороне будущего мужа и не желает слышать оскорбления в его адрес, даже завуалированные.
— Безусловно, ваша милость, — она прямо взглянула в лицо леди Овертины. — Как мне кажется, лорд Валантен добрый и умный человек, и достоин уважения прежде всего поэтому. К тому же, в его положении несложно быть умным, но добрым быть много сложнее, чем всем прочим. За это он достоин уважения вдвойне, как я понимаю.
— О, вот как, — герцогиня поставила кубок на стол. — Браво, браво, эссина. Вы безусловно заслуживаете знакомства с моим дорогим деверем.
— Думаю, эссина все-таки не захочет рисковать, — заметила полная пожилая леди в пурпурном шелке, сидящая поблизости, — вдруг лорд Айд передумает и обратит свой благосклонный взор на нее?
Эту шутку сочли очень остроумной, потому что волна смешков прокатилась по «дамскому» краю стола, задев так или иначе всех — самые сдержанные или не вполне расслышавшие ограничились улыбками, а мать Нилы горделиво взглянула на Тьяну с высоты своего величия.
Тетя Элла сжала губы и посмотрела на Тьяну ободряюще — дескать, ну что же ты, начала, так сумей достойно продолжить! И показала взглядом на ее спрятанную руку.
Действительно, пассаж следовало завершить. И да, попросив ее носить кольцо с сегодняшнего вечера, лорд Айд вовсе не имел ввиду, что его нужно прятать!
Напротив. Наверняка он хотел совсем другого.
Объявить ее невестой официально должны лишь завтра. Пока кольцо с изумрудом Айдов — просто кольцо…
— А кто же отрекомендовал его вам добрым и умным, эссина? — сладко улыбнулась герцогиня.
Все внимали, предвидя развлечение.
Что ж, они не ошибались.
— Это мое собственное поспешное впечатление, ваша милость, — сказала Тьяна. — Мне хочется верить, что оно не изменится и в дальнейшем, — и она отважно протянула над столом руку с кольцом, взяв с блюда крылышко запеченной утки.
Ничего пока не произошло — никто не обратил внимание на ее изумруд. Только Уна с осторожным удивлением смотрела на Тьяну.
Тьяна ополоснула пальцы в чашке с розовой водой, переставила с места на место свой кубок с вином, потом быстро отхлебнула из него, поискала взглядом, где же на столе вода для питья…
Как-то разом в горле пересохло, не вином же утолять жажду. И есть не хотелось, по крайней мере, эту утку.
Тут Уна заметила изумруд и раскрыла глаза в немом удивлении. И графиня-матушка тоже замерла с приоткрытым ртом, глядя на руку Тьяны.
— Это действительно так, — Тьяна отважно улыбнулась леди Ниле, — мне лорд Айд показался чрезвычайно приятным собеседником. Видимо, у вас просто не было возможности поговорить.
Если Тьяна стараниями герцогини и до того была в центре внимания, то теперь это внимание стало иным, пристальным, окрашенным целой кучей оттенков — интереса, легкого удивления, раздражения, изумления, наконец.