Жена из другого мира
Шрифт:
Браслет замотала промасленной бумагой, но следовавшие за мной люди что-то объясняли любопытствующим, и толпа росла.
Я прибавила шаг — они тоже.
Я побежала — они тоже.
Я окончательно почувствовала себя загоняемым зверем.
Да что всем этим людям надо?
Тело вновь удивило меня выносливостью: бежала я легко, хотя дистанцию увеличить не получалось. Впереди показался ещё один мост в туман, уже без украшений, даже без перил. Перебежав через узкий канал, я заметила в тумане силуэты невысоких домов. Оглянулась: толпа остановилась у моста.
Я тоже остановилась.
Они
В общем, даже без переводчика ясно, что я забрела куда-то не туда.
Но и к толпе выходить не хотелось.
Оглянулась на туманную улицу: пространство между домами здесь уже, чем на том берегу и, в отличие от того берега, тут нет фонарей. И на грязной мостовой валялись косточки мелких животных.
Ну точно я в совсем неблагополучном месте.
Толпа призывала вернуться.
Мне одинаково не нравились оба варианта: оставаться здесь и идти к ним. Третий вариант… хм. Отошла чуть глубже в туман и присела, очень-очень желая, чтобы меня с той стороны было не видно. Судя по тому, как пристально вглядывались и спорили преследователи, задумка удалась.
Уже через полчаса на том берегу никого не осталось. А я, отдохнувшая и снова оголодавшая, вернулась в нормальную часть города. Редкие прохожие изумлённо меня рассматривали, шарахались, но не проявляли такого интереса, как прежде.
Значит, я права: проблема в браслете.
Вдруг он снова, как при первой встрече с динозаврами (они — цветочки в сравнении с ТЕМ, что везло двуколку по мосту), потянул руку в сторону. Отойдя в переулок, я развернула бумагу.
Не нравился мне этот браслет. Даже не за эльфийский изящный орнамент, а потому, что я не могла его объяснить.
При дневном свете внимательно его осмотрев, я не нашла ни трещинки, словно его отлили прямо на руке, а это ведь невозможно, но и узкой частью он не влез бы на ладонь, даже если вывернуть суставы.
Сидел, что называется, как влитой.
Вновь обернув его бумагой от пирожков, я вышла на улицу и огляделась.
Район у моста с призраком был побогаче.
Здесь — победнее.
За мостом без перил — трущобы.
Если мне нужны представители власти, надо двигаться туда, где живут люди побогаче.
Спешившие куда-то женщины, увидев меня на тротуаре, быстро перешли на другую сторону. Я проводила взглядом их юбки… Да, неаутентично выгляжу.
Собрав волосы, засунула концы под влажную майку на спине, надеясь, что хоть издалека будет не так заметно, что я девушка.
«Почему я больше не мёрзну? — мелькнула мысль, и я её старательно запинала куда подальше, потому что в ответ на неё сразу думалось: — Покойники не мёрзнут».
***
Люди почтительно расступались, буйволы испуганно жались к тротуарам. Химера бодро цокала когтями по мостовой, мы приближались к последнему перекрёстку перед патентным бюро, я поднял руки, собираясь тянуть поводья, но их дёрнуло влево.
«Какого?..» — не успел додумать: запутавшаяся в лапах химера сшиблась с четвёркой травоядных ящеров и пробила пятью передними рогами карету.
Карету с гербом министра внутренних дел: меч, пронзающий шестикрылую химеру. Ну так по геральдическим описаниям. Мне всегда казалось, что меч просто торчит в дохлой твари.
«Сейчас меня обвинят в измене, покушении на жизнь и вообще…»
Взревело чёрное магическое пламя, заключая меня и скулящую химеру в непреодолимый круг.
Захотелось провалиться сквозь землю… Или в другой мир. Я схватился за пристёгнутый к багажной полке портальный узел.
***
Бедный район затянулся. В общем-то, это логично: бедных больше чем богатых, но впервые я ощутила это географически.
Зато здесь не использовали динозавров, что несказанно радовало мою психику.
Склонив голову, я брела между обшарпанных мрачных домов, искоса поглядывая на пялящихся на меня прохожих. Пара непрезентабельных парней, переглянувшись, пошагали за мной. Сердце бешено застучало, я двинулась быстрее, хотя давала знать усталость.
Они тоже ускорились, так мы и двигались. Я оглядывалась в надежде на помощь. Редкие прохожие, в отличие от прежних, не проявляли ко мне особого интереса. И прохожими этими всё чаще становились замученные женщины.
Их мой вид если и удивлял, то не до бледности или покраснения, они даже не пытались уйти с моей дороги.
Оглянувшись, я не обнаружила своих преследователей.
Так, отлично.
Огляделась: и куда идти? В какую сторону ни посмотри — везде однотипные простенькие дома в два-три этажа.
Решила выбрать путь наугад. Зажмурилась, закружилась, открыла глаза и пошла.
Мимо пробежал на четырёх лапах динозавр, впряжённый в двухместный кэб. Я даже не испугалась: ну динозавр и динозавр.
Немного не доезжая до покосившегося крыльца, он остановился. Пассажир открыл дверь.
Из подворотни, напротив которой он встал, вышла пожилая женщина с девочкой лет семи в латанном-перелатанном платье. Девочка пыталась отступить назад, но женщина крепко держала её за запястье стиснутой в кулак руки.
Из кэба вылез хорошо одетый мужчина и тростью, убрав с личика девочки светлую прядь, набалдашником коснулся подбородка, заставляя посмотреть на себя.
Внутри всё взбунтовалось, я прибавила шаг. Девочка голову подняла, но смотрела вниз. Набалдашник трости скользнул по её шее, плоской груди. Мужчина презрительно изогнул губы, но ухмылка не уменьшила похотливого выражения его лица, даже наоборот. Он протянул руку назад, из кареты показалась мужская рука и вложила в его ладонь мешочек. Мгновение — и тот оказался у женщины.
Мужчина ухватил девочку за шиворот и потащил в кэб.
Я сорвалась на бег. Часть разума отказывалась принимать за факт, что среди бела дня на улице продают ребёнка, другая помогла увернуться от хлыста кучера и врезать извращенцу. Ещё миг: и я с оцепеневшей девочкой в охапке отступила. Она была такая худая, что сквозь платье чувствовались рёбра.
Первый мужчина стонал на мостовой. Второго, всё ещё сидевшего в сумраке кэба, перекосило, он что-то тявкнул. Женщина с деньгами растворилась. Первый мужчина уже поднимался, бешено глядя на меня. На его пальцах разгоралось пламя.