Жена из другого мира
Шрифт:
— Где приборы? — я подошёл вплотную к арестованной и сильнее ощутил давление магии Хобла.
— Хлайкери увёз их с собой.
Я почесал затылок. Министр вставил:
— От кого он получил магию?
— От семьи, он заставил их себя признать.
Значит, Хлайкери не рассказал им о себе. Министр продолжил:
— Сколько вас было?
— Девяносто четыре.
— Сколько ушло с Хлайкери?
— Сорок три.
— Где он набрал столько? — Хобл утёр покрытый испариной лоб.
— По публичным и работным домам, среди попрошаек.
— Искрить? — Я снова подошёл к ней. — Но это невозможно, если вам не распределяли магии, то в вашей крови её быть не могло. Или… — У меня дыхание перехватило. Я пробормотал: — И когда он начал вас, незаконнорожденных, собирать?
— Первых — шесть лет назад.
В это время Хлайкери поселился на острове длоров, воспользовавшись материалами на Эрджинбрасских. Я запустил пальцы в волосы:
— Кажется, я знаю, от кого Хлайкери получил магию.
Глава 52
–
— А вдруг он сейчас там?
Прикрыв глаза, министр раздельно, напряжённо произнёс:
— Я очень на это надеюсь. А теперь выйди. Я скоро догоню и отдам соответствующие распоряжения.
Зачарованная арестантка сидела на стуле, бессмысленно глядя перед собой. Из уголка рта стекала слюна. Жутковатая у Нерландийских магия, даже не представляю, как мама среди них живёт. Аж мороз по коже.
Я с тоской оглянулся на дверь, за которой скрывались разложенные на столах детали магических механизмов:
— А может я пока…
— Выйди, — ледяным тоном велел министр.
У него был… выворачивающий душу взгляд.
— Хорошо, — я вышел в коридор.
Закрыл дверь.
За ней полыхнула тёмная магия. Я вздрогнул.
Воздух хлынул в лёгкие лишь с третей попытки вдохнуть.
Караульные ничего не замечали. А я кожей чувствовал, как в покинутых комнатах бушует магия министра.
Даже не заглядывая, знал, что нет больше деталей. И арестантки тоже больше нет.
И никого из сообщников Хлайкери министр в живых не оставит.
И Хлайкери тоже убьёт.
Потому что все они владели интересным, но поистине страшным знанием.
Закрыв глаза, я медленно дышал и считал, стараясь не слушать хруста кристаллов из механизмов.
Но мысли прорывались.
Осознание последствий, если простолюдины пожелают стать длорами.
Если вдруг простые люди смогут активировать магическое оружие.
Я могу недолюбливать отдельных длоров, но я один из них. И мама. И Саша теперь тоже.
Медленно считал и принимал гадкую истину: эти знания должны быть уничтожены.
Странно, что министр принял такое решение в обход императора, но…
Вспомнился вдруг разговор императора с Сашей, как тот хотел выведать об оружии её мира. Хотел усилить нашу армию. Но почему министр не дал ему даже шанса вмешаться?
Я спиной ощутил, как открылась дверь и министр бесшумно вышел в коридор. Спокойный, собранный, убийственный.
Обернувшись, я встретился с его настороженным взглядом, словно он ждал осуждения.
— Пошли, — министр направился к охраняемой двери на лестницу. — У нас много дел.
Двинувшись следом, я задумался, стоит ли говорить, что убивать беззащитных женщин — это не по-длорски? Но почти сразу понял: в некоторые моменты жизни министр — это нечто большее, чем просто длор. Он — карающий меч империи, и он стоит на защите её рубежей даже такими способами, какие недопустимы для мужчины его происхождения. Он — чёрная тень императора.
А изобретений Хлайкери жалко.
Но если повезёт, при его задержании смогу что-нибудь припрятать. И даже может выспросить подробности технологии успею.
Взглянул на тёмный затылок министра, на тускло блестевшие длинные волосы, лежавшие на широких плечах.
А может и не буду выспрашивать.
Мозги есть, как-нибудь сам догадаюсь, и министр об этом точно не узнает.
Уличный воздух пахнул дымом пожарища. Но небо оставалось чистым.
— Галлардский квартал потушили? — уточнил я.
— Да. — Министр обернулся к одному из следовавших за нами людей. — Мне нужно два отряда хорошо вооружённых, надёжных офицеров особого отдела. Длоров, подписавших контракты. Всех посадить на ездовых животных. Об операции не болтать… И погонщика с десятком согров захватите.
Кивнув, мужчина бросился выполнять. Министр, морщась, снова потёр руку.
— Разрешите обратиться к уважаемому длору Бабонтийскому, — натянуто попросил полицейский в возрасте.
Я и не заметил, как он подошёл. Под взглядом министра полицейский побледнел. Холодное:
— Разрешаю.
Его не успокоило. Он вдруг уставился в землю и стал теребить каску:
— Уважаемый длор Бабонтийский, вы, наверное, запамятовали, что мой племянник по незнанию коснулся вашей супруги и теперь лишается руки, — полицейский указал в сторону. Возле здания полиции стоял молодой человек с перевязанной рукой. — Может… поспособствуете, чтобы ваша супруга его простила?
Вспомнив разговор в полицейском участке, я хлопнул себя по лбу:
— Так надо было напомнить. Саша добрая, наверняка простит. Пусть он едет к нам, поговорит. Она теперь нашу речь понимает.