Женщина, которая легла в постель на год
Шрифт:
Летом он вел себя осторожно – каждый раз они с Поппи встречались в разных гостиницах. С последнего рандеву в отеле «Плаза» в Лидсе они не виделись.
Тогда она простонала:
– Моя любовь к тебе бесконечна, Брайан.
Ему очень хотелось уличить невежду в неверном использовании термина, но он, поправ принципы, сказал:
– Я люблю тебя больше, чем звезды в небе.
Они лежали рядом и смотрели на латунную викторианскую люстру. Поппи боялась, что та сорвется с крюка и убьет их обоих. Ей не хотелось, чтобы ее нашли раздавленной рядом с жирным стариком, на всех парах приближающимся
Она положила свободную руку на живот и вздохнула:
– Бри, у нас будет ребенок.
Брайан не очень любил детей. После рождения близнецов он вызвался поехать добровольцем в Австралию, но ему отказали на том основании, что он стал «семейным человеком».
После короткой паузы Брайан заметил:
– Как здорово.
Поппи тогда сразу поняла, что ребенка он не хочет. Сама она Брайана тоже не хотела. Но тот, кто радостно уподобил жизнь кульку с вишней, забыл, что внутри каждой вишенки таится твердая косточка, которая только и ждет, чтобы попасться неосторожному и обеспечить сломанный зуб, приступ удушья или падение.
И все из-за внешне безобидных маленьких вишневых косточек.
А теперь раздался тихий стук в дверь. Брайан вскочил, провел расческой Евы по бороде и отпер замок.
– Почему так долго не открывал? – спросила Поппи. В волосы она воткнула оранжевый мак, а нарядилась в цветастое платье и туфельки с круглыми мысками. Вытащила весь пирсинг и полностью смыла с лица макияж.
Когда Брайан открыл дверь, Поппи испытала разочарование, увидев любовника в старомодном халате и тапочках вроде тех, что рисуют карикатуристы. Брайан сжимал в руке банку горячего молочного напитка, от запаха которого Поппи затошнило. За дверью ее поджидал дедок, словно сошедший с иллюстрации из детского рассказа «Хайди». Борода Брайана еще не поседела, но до этого осталось недолго. В больших тапочках щиколотки выглядели такими тонкими и хрупкими, что Поппи дивилась, как они выдерживают вес грузного тела, не переламываясь. Брайан быстро затащил ее внутрь, словно принимая упаковку со взрывчаткой.
– Дорогая, ты выглядишь такой милой, такой очаровательной, такой юной, – рассыпался он в восторгах.
Поппи присела на краешек кровати, кокетливо прижав к уголку рта согнутый пальчик.
«Любая другая в такой позе выглядела бы бестолковой», – подумал Брайан. Но перед ним была его Поппи, прелестная женщина-ребенок, чьего общества он страстно желал. Брайан включил плеер, который ради этого случая вытащил из домашнего комода. Пощелкал переключателем списка альбомов, нашел «Песни для свингующих любовников!», выбрал «Рядом с тобой я чувствую себя таким молодым» и нажал кнопку воспроизведения.
«Фу! – подумала Поппи. – Опять этот дохлый чувак Фрэнк Синатра!»
Когда Поппи удалилась в ванную, Брайан лег на кровать и поправил халат так, чтобы обнажить только бледные лодыжки. На пятках у него были мозоли и натоптыши, и он решил не снимать тапочки.
Поппи вышла из ванной полностью обнаженной, не считая цветка в волосах. Перед тем как выключить свет, она на секунду повернулась в профиль, продемонстрировав слегка набухший животик.
«Интересно, доказано ли научно, что человек разумный действительно способен умереть из-за переизбытка любви? Если это так, то я почти покойник», – думал Брайан.
Поппи же сжала зубы, повторяя про себя: «Давай, Поппи, давай, девочка, все кончится через пять минут. Закрой глаза и представляй себе Брайана-младшего».
Когда короткая постельная возня завершилась и Брайан перевернулся на спину, хватая ртом воздух, Поппи посмотрела на него сверху вниз и нашла, что он похож на перекормленную задыхающуюся золотую рыбку, но вслух сказала:
– Ух ты! Потрясающе! Супер! Сплошной восторг!
«Ева никогда так не хвалила меня, как Поппи», – отметил про себя Брайан.
Поппи перелезла через него и скрылась в ванной. Он услышал, как включился душ, и на секунду задумался, а не присоединиться ли к малышке. Но колени в последнее время частенько его подводили, и не было уверенности, что удастся перешагнуть через бортик ванны. Брайан винил во всем артрит, так как артритом страдали все Боберы без исключения.
* * *
Поппи довольно долго не выходила из душа. Большую часть времени она сидела в ванне и наблюдала, как водоворот горячей воды уходит в слив.
Когда она вернулась, Брайан уже крепко спал. В его бумажнике она нашла двести пятьдесят фунтов, а на странице с личными данными в ежедневнике обнаружила пин-код к банковской карте. Проверив карманы брюк и пиджака, выудила оттуда семь фунтов тридцать девять пенсов мелочью и телефон Брайана. Проглядела несколько снятых им фотографий – в основном, скучные звезды и планеты. Но был там и снимок Брайана с женой и детьми на фоне огромной ракеты.
Брайан и близнецы выглядели полными придурками, но Ева лучилась красотой. В горле Поппи встал ком. Она знала, что вовсе так красива, мила и знаменита, как Ева, зато обладает достоинством, которого у Евы больше никогда не будет: молодостью. Кожа Поппи гладкая и упругая, и чтобы к ней прикасаться, мужчины вроде Брайана готовы платить большие деньги.
Одеваясь, Поппи составила план. Взяла небольшой карандаш и гостиничный блокнот и села за стол, чтобы записать соображения по пунктам.
«Начать ходить на лекции.
Продавать себя мужчинам постарше.
Соблазнить женатого лектора, через месяц сообщить ему о беременности.
Принимать платежи от всех папаш на ведение беременности.
Когда подойдет время родов, полететь отдыхать в Таиланд (разыграть отказ в посадке на самолет).
Родить ребенка.
Продать ребенка.
Вернуться с отдыха в трауре.
Показать фото мертвого младенца всем троим любовникам».
Одевшись и снова сунув цветок за ухо, Поппи разблокировала телефон Брайана и набрала сообщение:
«Дорогой Брайан, взяла твои деньги, чтобы купить ребенку одежду и пр. Пришлось спешно уйти, надо еще написать эссе о роли Леонарда Коэна в американской депрессии после Вьетнама.