Жертвы Северной войны
Шрифт:
На приход доктора они не обратили никакого внимания.
— Сдаюсь, — сказал бородач. — Каюк.
— Можно на пат вывести, — заметил блондин.
— Не, сдаюсь, — покачал головой бородач. — Не выводится. Показывай.
Блондин переставил пешки.
Бородач поморщился.
— Ну и логика у тебя… — сказал он с досадой.
Потом обернулся к Анджею.
— Привет, доктор, — сказал он дружелюбно. — Присаживайся. Чаю хочешь?
— Да… — начал было Анджей.
— Да все мы понимаем, бабы достали, — заметил бородач. — Правда? — обратился он к блондину.
— Понимаем, понимаем, — кивнул второй «инопланетянин». — Сидите сколько хотите, мы никому не скажем.
— А… откуда вы про баб знаете?
— У меня слух очень хороший, — пояснил бородач. — Да и орала медсестричка наша в коридоре — будь здоров… Слушай, ты, конечно, доктор, образование имеешь и все такое, но прими-ка ты совет старшего человека: заводи лучше романы на стороне. А то ни на одном месте работы задерживаться не будешь.
— Точно так, — кивнул второй. — Вот я одно время чертежника на работу брал, Хайфен его фамилия была… Всем хорош был: и способен, и непьющ… а без работы уже третий месяц сидел. Потому что обязательно жен начальников обхаживал. Кредо у него такое было.
— Ну и чем все это кончилось? — против воли заинтересовался Анджей.
— Ну, он попытался невесту моего партнера соблазнить. А он парень горячий, разговаривать долго не стал… избил беднягу. Тот еле жив остался. Жалобу подал. Ну там с судом разбирательство было, но факт — от нас я его, разумеется, тоже уволил.
— Нет, я только тогда, когда девушка свободна… — заметил Анджей.
— Это, конечно, меняет дело, — улыбнулся блондин уголком рта.
Были они какие-то удивительно вменяемые и спокойные для центральной психиатрической лечебницы Столицы. Анджея прямо даже любопытство разобрало, какими судьбами они здесь оказались.
— Ребят, а вы кто вообще такие? — Анджей тут же поправился. — В смысле, откуда вообще взялись? Эллис… старшая сестра Браун вас инопланетянами назвала…
Они переглянулись и как-то в унисон хмыкнули.
— Вообще-то, инопланетянин только я, — сказал бородач. — Моя летающая тарелка разбилась два месяца назад, из-за того, что у вас тут взрыв был. Я как раз невидимостью маскировался и над лесом пролетал, а оно ка-ак бухнет!
— Какой взрыв? — не понял Анджей.
— А, у вас тут его сразу засекретили… — махнул рукой бородач. — Там, наверное, ваши военные какие-то эксперименты секретные проводили, да что-то не так пошло. А моя тарелочка гикнулась, наши только через пару месяцев прилетят меня спасать, вот и сижу тут пока.
Бородач говорил и щурился, как будто сам не воспринимал свою речь серьезно. У Анджея складывалось четкое впечатление, что в сумасшедшем доме этому человеку не место. Придуряется он. Косит, скажем, от алиментов. С другой стороны, он что, два месяца тут всем мозги дурит, а никто и не заметил?!
— А что ты тут у нас делал?
— Да сведения собирал. Я, понимаешь, ученый-этнограф, диссер скоро защищать по первобытным цивилизациям Сектора Скорпиона…
— А если ты ученый, то зачем говорил, что инопланетянин? — хитро спросил Анджей. — Неужели не знал, что тогда к нам попадешь?
— Тут две причины, — бородач вздохнул. — Во-первых, у нас на планете врать не принято. Больно нам от этого физически. Поэтому я стараюсь врать поменьше. Во-вторых, мне ж тут безопаснее всего! О пропитании заботиться не надо, о документах тоже, ни о чем голова не болит, знай сиди себе и сиди… а наши меня везде найдут. Кстати, меня зовут Керспи, если приблизительно на вашу фонетику. А вообще меня тут все Кир называют.
— Анджей Величко, — кивнул Анджей. — А ты кто, если не инопланетянин? — обратился он ко второму, тому, который был помоложе. — Из будущего, что ли?
— Нет, — человек покачал головой. — Из параллельного мира. Сам не знаю, как сюда попал. Но вообще-то я преступник. Я мог бы притвориться, что я нормальный, но я честно сказал, откуда я, потому что иначе меня бы как шпиона и убийцу посадили бы, а то и расстреляли.
«Час от часу не легче!» — мелькнуло в голове у Анджея, и ему сразу захотелось на всякий случай из палаты выйти. В общем, понятно… пришиб кого-то, не то со злости, не то случайно, ну и сочинило подсознание сказочку. Бывает. Только какой дурак его из-под усиленного надзора выпустил — у него же того и гляди снова буйство начнется!
— Так что ж ты тут сидишь, а не в одиночке? — спросил он.
— А я и сидел до недавнего, — охотно кивнул гость из параллельного мира. — Только два дня назад меня сюда перевели. Вроде как на поправку пошел. Кстати, меня Хайдерих зовут. Альфонс Хайдерих.
Эд: Мадоши, теперь я еще и начальник… может быть, ты все-таки напишешь, что я умер молодым и красивым?..
Элисия: Шеф, вы знаете, я выхожу замуж! Он та-акой лапочка! Просто ангел, спустившийся на землю! А еще у него такие глазки, такая улыбка, он та-ак очарователен, когда сжигает по утрам яичницу, и еще я уже решила, какое свадебное платье надену, и вообще… Хотите, фотографию покажу?! У меня вот тут с десяток…
Эдвард: О чем я думал, когда взял в секретарши дочку Хьюза?!
Хайдерих: Мадоши-сэнсэй, за что меня в психушку?!
Мадоши: Любой, кто прожил с Эдвардом два года, просто не мог остаться психически нормальным.
Хайдерих: А Альфонс и Уинри?!
Мадоши: Они удачно маскируются.
Махоу: Нии-сан, зачем инопланетяне?
Мадоши: Ну… Пусть Ческа одного увидит! Всю жизнь мечтала. Мы, очкарики, должны помогать друг другу.
Глава 12. В отсутствии родственных связей…
У Эдварда Мэтьюза было прекрасное настроение. Да нет, не просто прекрасное — великолепное. Из окна автомобиля он, беззаботно насвистывая, обозревал утренние улицы Стокгольма. Глаза у него, правда, слипались после двух бессонных ночей, «городской» пиджак оказался безнадежно заляпан соляркой (как водится, забыл переодеться в рабочее, полез в механизм так… девчонки будут ворчать, ну и ладно), комары покусали неимоверно, кроме того, Эдвард умудрился обгореть… но оно того стоило — установка была испытана и признана годной в дело, а на счет конструкторского бюро «Хайдерих и Мэтьюз» переведена кругленькая сумма. Местный автомобильный босс даже предлагал Эдварду подумать самому (и уговорить партнера) перейти на постоянную работу в их компанию, однако молодой человек сразу же вежливо, но твердо отказался. Он знал отношение Хайдериха к этим вещам после событий почти двадцатилетней давности: никаких постоянных нанимателей, только разовые контракты! Да и сам Эдвард предпочитал ничем себя не связывать.