Жестокая болезнь
Шрифт:
С едва сдерживаемым негодованием я делаю, как велено, плетусь за ней, когда она приближается к одинокому отставшему в конце очереди. Предполагается, будто я изображаю роль… придурка… и все же Блейкли делает так, что эта роль кажется слишком реальной.
— Нам нужны билеты, — говорит она парню.
Он усмехается и оглядывается по сторонам.
— Все распродано, малышка.
— Сколько? — настаивает она.
Он сильно шмыгает носом и засовывает руки в карманы своей безразмерной куртки.
— У меня только два, — говорит он, — по пятьсот за штуку.
Блейкли и глазом не моргает, когда лезет в свою сумку через плечо и достает кошелек на молнии. Отсчитывает наличные, и парень тянется за пачкой.
— Покажи мне билеты, — требует она.
Он лезет в карман и достает два билета, которые, на удивление, не выглядят фальшивыми. Они заключают сделку.
Когда мы подходим к очереди, я смотрю на нее.
— Откуда ты узнала, что у него билеты?
— Боже, ты задаешь много вопросов.
И, правда. Я беру это на заметку, так как не хочу, чтобы она еще больше заподозрила мои мотивы.
— Просто любопытно.
— Таким вещам учишься, когда имеешь дело с раздолбаями, — говорит она.
Я уверен, что в какой-то степени это правда. Но есть причина, по которой определенные люди выбирают определенный карьерный путь. Детективы, следователи, политики. У них развиты инстинкты и врожденная способность разбираться в людях.
Эмпатия играет определенную роль.
Для Блейкли этот навык не столько врожденный, сколько приобретенный. Развитый и отточенный.
Существует два вида эмпатии: когнитивная и эмоциональная. Когнитивная эмпатия — это способность понимать, что чувствуют другие. Эмоциональная — способность чувствовать то, что чувствуют другие.
Это решающая разница.
Когнитивная эмпатия в руках психопата — опасное средство. Они могут читать человека, распознавать его уязвимые места и использовать их против него.
Из наблюдений я понял, что Блейкли обладает замечательной когнитивной эмпатией. На самом деле, настолько замечательной, что она способна использовать эмоции людей, дабы манипулировать ими и ситуацией.
У Мэри были дневники, наполненные информацией об этой характеристике, и я изучил их от корки до корки. Моя сестра была экспертом в своей области, во многом таким же, как я в своей. Я никогда не понимал, насколько сильно психология и наука пересекались, пока сестры не стало.
Сейчас слишком поздно говорить ей об этом.
Мы подходим к входной двери склада. Дородный вышибала с массивной шеей подмигивает Блейкли, принимая наши билеты. Он не замечает меня и обращается непосредственно к ней.
— Хочешь быть ринг-гёрлз? — говорит он ей. — У нас есть вакансия.
С таким же успехом я мог бы и
— Спасибо, у меня есть работа, — говорит она. — Я пришла насладиться боями.
Он хмыкает и кивает, очевидно одобряя ее реакцию. Это же блеф? Она когда-нибудь раньше была на боях? Просматривая толпу ранее, я мысленно подсчитал около шестидесяти человек. Вероятно, это постоянные клиенты.
Вышибала распахивает перед нами дверь склада, и там стоят еще двое мускулистых парней, ожидающих, чтобы обыскать нас, потом мы входим в темное подбрюшье города. Упаковочные коробки и сборочные машины убрали, чтобы освободить место для огражденного ринга в центре с ограниченным пространством для стоящих зрителей вокруг него.
Мы пробиваемся в толпу, поскольку люди соперничают за лучшую позицию для обзора ринга. Но мы здесь не для того, чтобы наблюдать за боем, поэтому я беру Блейкли за руку и веду нас сквозь толпу в менее людное место.
В середине здания возведено восьмиугольное кольцо из сетчатого ограждения. Саму арену окружают баррикады для контроля толпы, а бетонный пол устлан гимнастическими матами.
Как и в ночном клубе, здесь есть VIP-зона — место, где богатые и элита могут беспрепятственно наблюдать за боем.
Я киваю в сторону импровизированных трибун, и Блейкли понимает мой намек. Она начинает пробираться туда. Как только мы оказываемся рядом, она шепчет мне на ухо:
— Когда заметишь Эриксона, ничего не делай. Даже не смотри.
Я прищуриваюсь на нее, как будто это поможет мне расшифровать ее план.
— Что же мне тогда делать?
Она оглядывает помещение, затем натягивает капюшон своей куртки, чтобы прикрыть лицо.
— Скажу тебе, когда разберусь.
— Хорошо.
Различий между Блейкли и мной слишком много, чтобы сосчитать. Я почти никогда не действую без плана. Тщательно разработанного и проверенного плана с учетом непредвиденных обстоятельств. Блейкли стреляет от бедра… за неимением лучшего сравнения.
Возможно, это самый опасный аспект из всех, что есть в ней.
Там, где я полагаюсь на структуру и рутину, она импровизирует. А я требую особого рассмотрения, прежде чем перехожу к этапу тестирования.
Пронзительный вой разносится по складу, значительно успокаивая толпу. Мужчина в черном костюме стоит на ящике и говорит в микрофон. Он ведущий сегодняшнего шоу.
По его словам, сегодня вечером состоится пятнадцать боев. Первый, по его словам, будет между «Везунчиком» Винсом и Майком «Фурой», чтобы уладить разногласия, возникшие у них из-за девушки. Каждый бой продлится три минуты. Далее он излагает список правил.