Жестокий поцелуй
Шрифт:
— Найл, я уже кончила, тебе не обязательно…
— Тише, девочка, — строго говорит он. — Речь идет не только о твоем удовольствии. Я тоже хочу попробовать твою киску на вкус. Она вся мокрая для меня, пропитанная твоим оргазмом. Я хочу ощутить все это сладкое возбуждение на своем языке, почувствовать твои бедра вокруг своей головы, пока я буду есть тебя до следующего оргазма, прежде чем трахну тебя как следует, девочка.
Он говорит между поцелуями, его губы скользят вниз по моим бедрам и снова вверх, его сильные руки широко раздвигают их, так что я чувствую, как раскрываюсь для него, мои набухшие складочки раздвигаются и показывают ему всю меня. Я краснею от такой уязвимости, но он только стонет, его глаза горят от вожделения, когда он наклоняется, чтобы провести языком по моим складочкам.
Я насквозь мокрая, моя киска промокла насквозь, а бедра липкие от этого, но Найлу, кажется, это нравится. Он скользит языком между моих складочек, обводя мой вход и медленно проталкивая свой язык внутрь, одновременно дразня мой клитор кончиками пальцев, медленно двигая языком, как маленьким членом. Это ощущение потрясает меня, и я замираю на секунду, мои руки цепляются за простыни, а затем я выгибаюсь вверх с задыхающимся стоном, когда он трахает меня своим языком.
— Найл…Найл! — Я вскрикиваю, и он на мгновение отрывает свой рот, глядя на меня снизу вверх, между моих бедер, со злой усмешкой.
— Да, прокричи мое имя так еще раз, девочка, — рычит он, а затем его руки крепко ложатся на мои бедра, раздвигая их, в то время как его рот прижимается к моему клитору.
Такое чувство, что мир растворяется вокруг меня, когда он засасывает нежную плоть в рот. Прошлой ночью это было невероятно, но сочетание затяжной болезненности и чувствительности от моего первого оргазма усилило все мое тело, и я издала сдавленный крик от чистого неописуемого удовольствия. Я чувствую, как он сосет и лижет одновременно, влажный жар его рта охватывает мою киску, когда он поглощает мое возбуждение, его язык толкается и трепещет по чувствительным нервам, когда он сосет мой клитор, как я сосала кончик его члена ранее. Мои бедра сами по себе раздвигаются шире, мышцы на них дрожат, моя спина выгибается, когда я вцепляюсь в кровать и бессмысленно кричу, нескончаемый поток звуков удовольствия, когда Найл внезапно вводит в меня два длинных пальца, и мой мир трещит по швам.
Мне кажется, я снова выкрикиваю его имя, я не могу быть уверена. Я — ничто иное, как бескостное, текучее ощущение, звезды вспыхивают перед моими закрытыми глазами, мое тело разрушается и снова восстанавливается, когда Найл доводит кульминацию до высшей точки, выжимая из моего содрогающегося тела все, что только может. Я никогда не знала, что это может быть так, никогда не представляла себе этого. Я чувствую себя так, словно парю на небесах, когда он, наконец, отпускает меня, его язык снова скользит по моей пульсирующей плоти, его пальцы высвобождаются, и он двигается вверх по моему телу.
— Ты в порядке, девочка? — Мягко спрашивает Найл, заключая меня в объятия. Я чувствую, как его твердый член горячо прижимается к моему животу, но он не делает ни малейшего движения, чтобы трахнуть меня. Вместо этого он прижимает меня к своему телу, убирая волосы с моей щеки. — Теперь полегче, — добавляет он, другой рукой поглаживая мою спину, пока я вздрагиваю и стону от последних толчков моего оргазма. — Ты так сильно кончила для меня. Это было так приятно, чувствовать, как ты кончаешь на моем языке вот так…
Я беспомощно хнычу, услышав его похвалу, и он приподнимает мой подбородок.
— Ты когда-нибудь кончала раньше до меня, девочка? Доводила себя когда-нибудь до оргазма?
Каким-то образом я нахожу в себе силы безмолвно покачать головой и вижу, как глаза Найла расширяются.
— Никогда? Ты трогала себя?
— Д…да, — выдавливаю я, мои губы становятся толстыми и онемевшими, а тело тает в постели. — Немного. Но я всегда боялась продолжать. Я никогда…
— Господи, девочка. — Найл убирает волосы с моего лица, обхватывая их ладонями. — Жаль, что я не знал этого прошлой ночью. Я бы хотел… — Он целует меня, его пальцы гладят мои щеки, баюкая меня с нежностью, которую я и представить себе не могла, что может быть у мужчины. — Я был твоим первым оргазмом, и я понятия не имел.
Он продолжает целовать меня, медленно и нежно, хотя я не знаю, как он сдерживается. Я чувствую, какой он твердый, пульсирующий и настойчивый, и я знаю, что ему, должно быть, больно не быть внутри меня, но он не толкается. Он продолжает целовать меня, пока я не чувствую, что ко мне возвращаются силы, мое тело снова возбуждается, а затем он проводит рукой вниз по моему бедру и слегка сжимает мою попку.
— Мне нужно быть внутри тебя сейчас, девочка, если ты сможешь это вынести, — рычит он мне в рот. — Если нет, я буду гладить себя, целуя и прикасаясь к тебе, и буду удовлетворен, но…
— Нет. — Я качаю головой, наклоняясь, чтобы обхватить своей рукой его член по всей длине, и слегка поглаживаю его, чувствуя, как он вздрагивает. — Я хочу, чтобы ты был внутри меня. Пожалуйста…
— Тогда оседлай меня, девочка. — Найл переворачивается на спину, увлекая меня за собой с непринужденной силой, от которой по мне пробегает дрожь возбуждения. — Я бы овладел тобой вот так прошлой ночью, если бы знал. Взял бы тебя под контроль. Я знаю, ты нежная, так что действуй в своем собственном темпе. — Его руки гладят мои бедра, пока он говорит, поддерживая меня, и я сжимаю его член, чувствуя, как моя киска сжимается от предвкушения при мысли о том, что он будет внутри меня.
Он не двигается, чтобы взять презерватив, и я чувствую небольшой укол вины. Он поверил моей лжи о таблетках, и я почти прошу его достать один, но останавливаюсь. Если я это сделаю, он поймет, что я солгала, и вечер будет испорчен. И, в конце концов, разве ущерб уже не нанесен? Какое значение имеет еще одна ночь? Я все равно не хочу, чтобы он пользовался им, не хочу ничего, кроме его горячей, влажной полноты внутри себя. Я выгибаюсь, разводя бедра шире, чтобы можно было опуститься на его член, крепко сжимая его, пытаясь найти нужный угол.
— Помедленнее, девочка, — бормочет Найл. — Не спеши. Мне нравится смотреть, как ты изучаешь меня. — Его челюсть сжимается, когда я начинаю опускаться на его член, толстая головка прижимается к моему входу. Даже сейчас мне кажется, что это почти чересчур несмотря на то, что я возбуждена после двух оргазмов, моя киска скользкая от этого. — Медленно… — он снова выдыхает, его руки сжимают одеяло в кулаки, как будто он едва сдерживается, чтобы не вонзиться в меня с силой. — Наполни себя мной, Габриэла.