Жилец
Шрифт:
— Ден, опиши еще раз, как это было, — попросила я, и он повторил:
— Я ехал с работы, дождь лил. Смотрю, на обочине голосует девушка, мокрая уже вся, помню, на ней был зеленый плащ и зонт тоже зеленый, в белый горошек и такой, знаешь, с кружевной бахромой по краю, забавный. Я остановился, но нам совсем не по пути было, и я сказал, что до метро довезу, не дальше. Она и тому обрадовалась, сказала, автобуса полчаса уже нет, телефон разрядился, родители наверняка с ума сходят. Я дал ей свой мобильник, но она не дозвонилась. И… потом я незнакомого телефона в списке вызовов не
— По-моему, для коматозного бреда это как-то слишком связно и подробно, — проговорила я. — Наверно, она в самом деле испугалась и убежала. А что следов не нашли, ну так прямо уж полицейские напрягались, что ли? Оно им надо?
— Вера, — негромко сказал он. — Ты в это веришь?
— Ну не испарилась же она!
— И ты не считаешь меня психом?
— Ден, я тебе уже десять раз сказала, что ты намного нормальнее меня, — невольно улыбнулась я. — Не переживай. И позвони матери, скажи, что жив-здоров, а трепаться долго не можешь — дорого и связь плохая. Вот и все. Давай звони, а я в душ!
В душе я пробыла недолго, но когда вернулась, сразу поняла — никому Денис не звонил. Телефон лежал ровно так, как его оставила я. Ну не настаивать же, если он сам не желает общаться с родными? Я вот тоже не желаю…
— Я картошку вариться поставил, — сказал он.
— Давай с грибами разжарим, — кивнула я. На грибы у него было невероятное чутье, я бы прошла и не заметила, а Денис замечал даже крохотные сыроежки. Особенно красные.
А может, подумала я, он не так уж хорошо помнит аварию? Может, на том пешеходе была красная куртка? Или невдалеке горел красный сигнал светофора? А теперь Денис этот цвет не выносит… Кто его разберет, я же не психоаналитик! И Денис не дальтоник, это точно, цвета он прекрасно различает…
А может, ту девушку вообще выкинуло из машины, через лобовое стекло, так тоже бывает. В кусты какие-нибудь, сходу не нашли, а может, и не искали. Если ей повезло, так она очухалась да сбежала. А нет… может, до сих пор там.
«Да ну его, никакой он не странный», — решила я и пошла посмотреть картошку, а то с Дена станется ее упустить. И тут в калитку постучали.
— Ну кого еще черти принесли? — простонала я, выскакивая на улицу. Надеюсь, это какой-нибудь гастарбайтер в поисках работы — покосить-напилить, раскопать-закопать…
Но нет. Это была тетя Саша. У нее тут дача неподалеку, и хоть она мне очень, очень дальняя родня, я к ней как-то с детства привыкла. Она хотя бы не лезет не в свое дело. Кто ж ее ко мне прислал?
— Вера, ты? — неверяще спросила она.
— Ну да, — удивилась я. — Добрый вечер, заходите.
— Да в том году тут никого не было, я уж думала, ты продала дачу… — сказала она, тяжело взбираясь на крыльцо. — А тут пошла вчера с внучкой гулять, смотрю — свет в окнах, да и видно, трава покошена, яблони такие бодренькие. Дай, думаю, зайду, хоть узнаю, кто здесь теперь живет. И вот-те нате, хрен в томате, ты сама!
— Ага, — улыбнулась я. — Заходите, я чайник поставлю. Только у меня гость.
— Вер, я только передохну и обратно поковыляю, — сразу сказала тетя Саша. — Ты жива-здорова, и слава богу, а прочее меня не касается. Оставила дачу и ладненько. Приехала, отдохнула, а огурцы-помидоры — вон их на рынке завались, за копейки, а не будешь же ты закрутки делать, правда? Мои тоже — прискачут, рухнут в гамак и лежат все выходные пузом кверху, разве что ягоды соберут и шашлык пожарят…
— Ну чаю-то выпейте, — улыбнулась я.
На чай тетя Саша согласилась, вошла, сдержанно поздоровалась с Денисом (тот чуть приподнялся, обозначая приветствие, но не встал), пересказала пару сплетен. Например, когда меняли опоры ЛЭП, у одной соседки снесли гараж, а бережно хранившийся там горбатый «Запорожец» переставили на крышу сарая, ну не хулиганство ли? После чая тетя Саша засобиралась домой, кормить внучку.
— Вер, проводи меня до угла? Там такие кочки, что мне по темени и не доковылять… Что это вашу линию никак не отсыплют?
— Да кто его знает, — сказала я и кивнула Денису, мол, все в порядке, смотри за картошкой. — Разворовали, наверно, как обычно. Идем? Ден, где у нас фонарик?
Мы вышли за калитку, я придерживала тетю Сашу под локоть.
— Угрюмый какой парень, — сказала она.
— Вика уже настучала? — спросила я. — Или тетя Люся?
— Нет, они просто сказали, что у тебя кто-то есть, живет у тебя, но неприятный до ужаса.
— Теть Саша, они его видели только мельком. Рассмотреть его могла только Катька, а она та еще врушка.
— А все же?..
— Нормальный парень, — пожала я плечами. — Только инвалид. Видели, он не встал? Не хотел костылями греметь.
— Вон как…
— Вас на разведку послали, что ли? — весело спросила я.
— Вроде того, — фыркнула тетя Саша. — Остальных-то ты никогда не жаловала. Ну ладно, так и скажу, что все в порядке, ты жива-здорова, а молодой человек… ну, взгляд у него тяжелый, но он у тебя сколько, полгода живет?
Я кивнула.
— Даже больше.
— И не обижал? Не приставал?
— Да вы что, теть Саша! Вот Катьку он в момент выставил, это да, у меня самой бы не вышло. У него нрав ужасный, у меня тоже, но мы как-то… — я замялась и вспомнила то сравнение: — Мы как шестеренки в механизме, совпали и притерлись. Ничего такого не было, просто мы друг друга не раздражаем. Только не говорите никому об этом, не то меня со свету сживут!
— Не скажу, — серьезно ответила она. — Совпали так совпали. Бывает. Но он все же странноватый.
— Да, — вынужденно подтвердила я, а про себя подумала, что ни на кого не променяю Дениса со всеми его странностями. — Но мне же не замуж за него идти?