Жизнь без границ. История чемпионки мира по триатлону в формате Ironman
Шрифт:
Прошла неделя, и он все еще не получил денег за мою победу на Гавайях и разозлился:
«Ты хочешь быть не такой, как все, но при этом стремишься к нормальности. Здорово видеть, что тебя окружают все эти советчики; приятно тренироваться в местах, где занимаются такие же люди, как ты сама; отлично находиться в дружеской и расслабленной атмосфере. Но ты продукт атмосферы, в которой находишься. Ты, девочка, показываешь самые хорошие результаты, когда превращаешься в демона, в гребаного дьявола. Может быть, тебе это и не нравится, но мы оба знаем, что это сидит у тебя внутри. Я просто пользовался этим твоим свойством, подстегивая и контролируя тебя.
Теперь ты хочешь нормальности. Прости, но ты
К моему большому удивлению, отношения между нами начали налаживаться лишь тогда, когда я получила призовые деньги за Кону и приготовила 20 тысяч долларов для перевода на его счет. Я говорю об удивлении потому, что он действительно думал, что я не собираюсь ему платить. Наверное, он знал меня лучше, чем я сама, и чувствовал, что финансовые вопросы способны меня испортить.
Бретт предложил мне оливковую ветвь – сразу же после того, как отправил мне свои банковские реквизиты. Он рассказал о своем представлении, как могли бы отныне строиться отношения между нами:
«Ты платишь мне деньги. Ты говоришь мне, что команда Кристи – это:
тренер – Б. Саттон;
силовые тренировки и набор формы – Б. Саттон;
специалист по спортивным наукам – Б. Саттон;
физиолог, планирующий упражнения, – Б. Саттон;
психотерапевт – Б. Саттон.
Причина следующая: я внимательно изучил этот вопрос и считаю, что каждый из этих специалистов лучший в своей области, когда дело касается триатлона. Если эти кандидатуры тебя устраивают, то я найду способ договориться с Беном».
При посредничестве Алекса мы урегулировали все разногласия с помощью электронных писем и телефонных переговоров. Я осталась в команде.
Это ужасное противостояние потрясло меня до основания. С одной стороны, я, как и прежде, нуждалась в Бретте, поэтому его отчужденность делала меня совершенно беззащитной. Но я также знала, что он находится не в лучшей форме – как эмоциональной, так и физической. Он вновь вернулся на отдых в Швейцарию, страдая от последствий удара током. Думаю, что он постоянно прокручивал в голове картины того, что я сделаю ровно то же, что и многие другие его подопечные, – оставлю его после того, как он привел меня к успеху. Я понимала все это, поэтому достаточно быстро начала принимать его уколы с пониманием. Мне было приятно остаться с ним.
Я хотела остаться в команде. Я рассчиталась со своими долгами, и мне казалось, что после Коны команда принимает меня лучше, чем прежде. Возможно, Бретт был прав насчет моей потребности (или страстного желания) принадлежать кому-либо. У меня всегда было много друзей. Мне потребовалось некоторое время, чтобы изменить отношение коллег по команде, но после того, как мне это удалось, я хотела еще немного насладиться их дружбой.
Я с чувством облегчения присоединилась к команде на нашей новой тренировочной базе в Субик-Бей (бывшей базе ВМФ США на Филиппинах). Это облегчение было переплетено с грустью из-за того, что прямо перед моим отъездом умер мой любимый дедушка Гарри. Он умер тихо, во сне, в возрасте 101 года. В интервью после победы в Коне я, прежде всего, сказала несколько теплых слов именно о нем – о человеке, чья долгая жизнь служила для меня примером во множестве испытаний и источником выносливости. Теперь его не стало. С новым сезоном пришла новая жизнь, и Кона казалась уже делом далекого прошлого.
После приезда в Субик-Бей наши отношения с Бреттом пошли на лад. На первый взгляд казалось, что между нами ничего не произошло, но мы оба прикладывали немало сил, чтобы сохранить рабочий настрой. Алекс уже не был моим менеджером, но Бретт оставался моим тренером, как и прежде,
Он постоянно повторял, что теперь на мою голову возложена корона, и учил меня, как с ней обращаться. Я вновь узнавала прежнего резкого Бретта.
«Тренируйся правильно, и будь что будет, – как-то сказал он. – Мне довелось видеть слишком много чемпионов мира, не готовых выносить напряжение лидерства. Они беспокоятся о том, как будут выступать. Они тренируются и участвуют в гонках, не снимая короны с головы. Но она охренительно тяжелая. Поэтому послушай мой совет – сними ее, положи в коробку и засунь коробку в шкаф. Она никуда не денется. Не позволяй ей убить тебя или помешать добавить к ней еще несколько. Можешь даже со мной не спорить. Я совершенно прав, и в этом нет ничего смешного».
На самом деле носить корону на Филиппинах было практически невозможно. Я обожаю эту страну, и мне нравится находиться под опекой Бретта, но место, где мы были, отнюдь не предназначено для комфортной жизни. Территория базы имеет около 40 км в длину и 10 км в ширину. Теперь в этом месте расположен свободный порт, своего рода экономическая гавань со своими налоговыми и таможенными правилами, ограниченными окружающим базу забором. Мы редко выбирались за ее пределы, ведь мы готовились к Ironman, а значит, проводили огромное количество времени в велосипедных тренировках по двум основным дорогам на территории базы. Я умею отлично справляться со скукой во время тренировок на выносливость, и это здорово помогло мне, потому что совсем скоро мы уже выучили назубок каждый сантиметр дороги.
Размещение оставляло желать лучшего. Я делила домик еще с двумя спортсменками, и в первую же неделю к нам забрались воры. Бретт перевез нас в гостиницу, которая на деле оказалась публичным домом. За стенами всю ночь разносились крики, а входные двери хлопали круглосуточно. Не могу представить себе, что профессиональные спортсмены, занимающиеся другими видами спорта, могли бы что-то сделать в этих условиях. Но мы понимали, что жаловаться нет смысла.
Все это было совсем не похоже на условия, в которых я оказалась на первых соревнованиях по Ironman в ходе сезона. Это был старт Ironman Australia, проходивший в начале апреля. Внезапно все вокруг меня стало прекрасным. Я прилетела на соревнования, Бен договорился со спонсорами, и меня поселили в прекрасном гостиничном номере с видом на океан. Не буду отрицать, что это было прекрасно – и, конечно, здорово упростило подготовку к гонке. Я совершенно не скучала о спартанских условиях, с которыми столкнулась год назад, да и к тому же была сыта по горло проживанием в борделе.
Но, несмотря на все удовольствия, я столкнулась и с напряжением, преследующим каждого чемпиона. Все вокруг знали, кто я такая. Я сидела в первых рядах на пресс-конференциях. Мне приходилось позировать для фотографов. Я никогда не чувствую себя комфортно перед камерами, однако победа на Гавайях придала мне немного уверенности. Когда я видела людей, желавших со мной сфотографироваться и говоривших о том, что история моего успеха придала им сил, это было приятно и наполняло меня энтузиазмом. Мне очень нравилось быть чемпионкой мира. Удовольствие было сильнее напряжения. Мой новый статус позволял ощущать опору под ногами. Я очень люблю разговаривать с людьми о том, что наполняет меня страстью, передавать им что-то важное, вдохновлять их… и все это получается куда лучше, когда у тебя есть право говорить.