Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих
Шрифт:
Когда он после этого вернулся в Рим, некий римский дворянин мессер Якопо Маттеи, пожелавший заказать одноцветную роспись светотенью на фасаде своего дома, стал обсуждать этот заказ с Франческо Сант Аньоло, который рекомендовал ему для этой работы Таддео. Однако так как Таддео показался этому дворянину слишком молодым, то Франческо посоветовал ему испробовать его силы на двух историях, которые можно будет сбить, если они у него не получатся, а если получатся, то заказать ему и все остальное. И вот, после того как Таддео приступил к работе, первые две истории получились у него так, что мессер Якопо был ими поражен, а не только остался ими доволен. Недаром, после того как вся эта роспись была закончена в 1548 году, весь Рим удостоил ее похвал наивысших, да и с полным основанием, ибо после Полидоро, Матурино, Винченцио из Сан Джиминьяно и Бальдассаре из Сиены не было никого, кто в такого рода работах достиг бы того, что сделал Таддео, который в то время был восемнадцатилетним юношей. Истории этой росписи можно понять из тех надписей, которые помещены под каждой из них и которые перечисляют подвиги Фурия Камилла.
Первая гласит: Tusculani pace Constantivim Romanam arcent.
Вторая — М. F. С. Signiferum Secum in hostem rapit.
Третья — M. F. С. auctore incense urbs restitutur.
Четвертая — M. F. C. Pactionibus turbatic praelium gallis nunciat.
Пятая — M. F. C. proditorem vinctum Falerio reducendum tradit.
Шестая — Matronalis auri Collatione votum Apollini solvitur.
Седьмая — M. F. С. Iunoni reginaf templum in Aventino dedicat.
Восьмая — Signum Iunonis reginale a veiis Roman Transvertur.
Девятая — M. F. C…(M)anlius dict. Decern… socios capit. [119]
119
Латинские надписи приводятся Вазари неполностью и неточно. Прим. А.Габричевского.
С этого времени и вплоть до 1550 года, когда был избран папа Юлий III, Таддео пробавлялся работами не слишком значительными, но все же достаточно прибыльными. А в самый 1550 год, год юбилейный, Оттавиано, отец Таддео, его мать и другой их сын отправились в Рим, дабы приобщиться святейшего юбилея и отчасти чтобы повидаться со старшим сыном. Пробыв там несколько недель у Таддео, они на прощание оставили у него упомянутого мальчика, которого они привезли с собой, по имени Федериго, для обучения словесности. Однако, решив, что он скорее способен к живописи — и это впоследствии оправдали выдающиеся удачи Федериго в этой области, — Таддео начал, едва только мальчик усвоил начатки грамоты, обучать его рисунку, обеспечив ему лучшую долю и более твердую опору, чем он сам в свое время получал.
Между тем Таддео написал фреской на стене главного алтаря церкви миланцев Сант Амброджо четыре небольшие истории из жития св. Амвросия, обрамленные фризом из детских и женских фигур в виде герм и превосходно написанные. По окончании чего фасад дома около церкви Санта Лучия делла Тинта, неподалеку от «Медведя», был им целиком расписан историями из жизни Александра Великого, начиная от его рождения, и далее в пяти сценах, посвященных наиболее значительным подвигам этого прославленного мужа, и заслужил ему много похвал, несмотря на невыгодное для сравнения соседство другого фасада, выполненного рукой Полидоро.
В это время Гвидобальдо, герцог Урбинский, до ушей которого уже дошла молва об этом юноше, его подданном, и который возымел желание довести до конца стенную роспись капеллы в урбинском соборе, где, как уже говорилось, купол был расписан фресками Баттистой Франко, вызвал Таддео в Урбино, куда тот и переправился, поручив кое-кому в Риме заботиться о Федериго и наблюдать за его занятиями, а также присматривать за другим его братом, которого он при содействии своих друзей определил к ювелиру. По прибытии в Урбино он был всячески обласкан герцогом и получил от него распоряжение, касавшееся рисунков, которые он должен был заготовить для капеллы и других зданий. Между тем, однако, герцог, который в качестве военачальника венецианской Синьории должен был посетить Верону и обследовать и другие укрепления республики, взял с собой Таддео, который выполнил для него копию с картины Рафаэля, находящейся, как мы уже говорили об этом в другом месте, в доме синьоров графов Каносса. После этого Таддео, также для Его Превосходительства, начал огромный холст с изображением обращения св. Павла, который в незаконченном виде по сю пору находится в Сант Аньоло у его отца Оттавиано.
Вернувшись в Урбино, он некоторое время продолжал заниматься рисунками для упомянутой капеллы, которые были посвящены событиям из жизни Богоматери, как это видно по некоторым из них, хранящимся у его брата Федериго и выполненным пером и светотенью. Однако то ли оттого, что герцог никак не мог решиться и Таддео казался ему слишком молодым, то ли по какой другой причине, но Таддео провел при нем целых два года, не создав ничего другого, кроме нескольких картин для его рабочего кабинета в Пезаро, большого герба, написанного фреской на стене дворца, и портрета самого герцога на полотне и в натуральную величину, — и все эти вещи были превосходными. В конце концов, так как герцог должен был отправиться в Рим для получения из рук папы Юлия III жезла военачальника Святой Церкви, он завещал Таддео продолжение росписи означенной капеллы и заверил его, что все для этого необходимое им якобы предусмотрено. Однако из-за герцогских министров, поступивших с Таддео так, как поступают большинство подобного рода людей, создающих волокиту из любого дела, он, потеряв два года, вынужден был вернуться в Рим, где, разыскав герцога, нашел всему искусное объяснение, никого не осуждая и обещав все закончить, как только ему позволит время.
В следующем 1551 году Стефано Вельтрони из Монте Сансовино, получив распоряжение от папы и от Вазари обеспечить росписью гротесками помещения на принадлежавшем до того кардиналу Поджо винограднике на холме за воротами дель Пополо, вызвал Таддео и заказал ему написать центральную картину с изображением Случая, который, схватив Фортуну, собирается отрезать ножницами прядь ее волос, то есть с изображением девиза этого папы. И в этой вещи Таддео показал себя с наилучшей стороны. Далее, после того как Вазари первым представил проект расположенных за вновь выстроенным дворцом двора и нимфея, в разработке которого в дальнейшем участвовали Виньола и Амманати, а строил же их Баронино, Просперо Фонтана, выполнивший, как будет сказано ниже, много росписи в этих постройках, широко использовал помощь Таддео в целом ряде работ, которые оказались для последнего в высшей степени выгодными; поскольку его манера пришлась по вкусу папе, он заказал ему и цветные фигуры, образующие фриз в нескольких помещениях, расположенных над ведущим в Бельведер коридором. Там же в открытой лоджии, позади тех лоджий, которые обращены к Риму, Таддео написал светотенью и с фигурами в натуральную величину все подвиги Геркулеса, которые во времена папы Павла IV были уничтожены при постройке в этом месте других помещений и закладке капеллы.
На вилле же папы Юлия, а именно в нижних покоях дворца, он написал красками на середине свода ряд историй, в частности гору Парнас, а во дворе перед дворцом по обе стороны главного мраморного портала, при входе в лоджию, через которую спускаешься к нимфею, снабжаемому водой из водопровода Акве Верджине, им были написаны светотенью две сцены из истории сабинянок. Все эти произведения заслужили всяческую похвалу и всеобщее одобрение. А так как Федериго, когда Таддео вместе с герцогом находился в Вероне, возвратился в Урбино и все время проводил там, а также в Пезаро, Таддео после упомянутых только что работ вызвал его к себе в Рим, дабы воспользоваться его помощью при выполнении большого фриза в зале и других фризов в других комнатах в доме Джамбеккари, на площади Сант Апостоло, а также других фризов со множеством фигур, которые он написал в домах мессера Антонио Портаторе, расположенных около обелиска Сан Мауро, не говоря о других вещах, признанных отличными. Когда же Маттиуло, который был начальником почты во времена папы Юлия, купил участок на Марсовом поле и построил себе на нем очень удобный домик, он заказал Таддео расписать светотенью один из его фасадов, и наш Таддео изобразил на нем три очень красивые истории про Меркурия — вестника богов, остальные же он поручил написать другим по собственноручным своим рисункам.
Между тем, после того как мессер Якопо Маттеи построил капеллу в церкви Консолационе, что у подножия Капитолия, он поручил ее роспись Таддео, так как уже знал ему цену. Тот охотно согласился и запросил недорого, желая показать, что он владеет также и цветом, тем, кто распускал слухи, будто он ничего другого не умеет делать, кроме одноцветных фасадов и других работ светотенью. И вот, взявшись за эту роспись, Таддео работал над ней лишь тогда, когда ему хотелось и когда он чувствовал себя в ударе, тратя остальное время на другие заказы, менее ответственные и не задевавшие его чести. Итак, работая вольготно, он закончил всю роспись в четыре года. На своде он написал фреской четыре истории Страстей Господних, небольших по размеру, с великолепнейшими выдумками и выполненных по замыслу, рисунку и колориту настолько хорошо, что превзошел он самого себя. Истории же эти следующие: Тайная Вечеря с апостолами, Омовение ног, Моление о чаше и Пленение Христа с поцелуем Иуды. На одной из боковых стен он изобразил с фигурами в натуральную величину Бичевание Христа, а на другой — Пилата, показывающего его иудеям, со словами: «Се человек». Сверху же в арке — того же Пилата, умывающего руки, а в другой арке насупротив — Христа перед Анной. На алтарной сцене он написал Распятие с Мариями и поникшей Богоматерью и двумя пророками по сторонам, сверху же в арке над лепной тягой — двух сивилл, причем последние четыре фигуры имеют прямое отношение к Страстям Господним. На своде — четыре великолепные полуфигуры евангелистов, обрамленные лепным орнаментом. Эта роспись, открытая для обозрения в 1556 году, когда Таддео еще не исполнилось и двадцати шести лет, была признана и до сих пор признается произведением исключительным, самого же Таддео художники тогда же оценили как живописца выдающегося.
По окончании этой работы мессер Марио Франджипани заказал ему в церкви Сан Марчелло роспись своей капеллы. В ней, как и во многих других своих работах, Таддео пользовался помощью молодых иностранцев, которых всегда можно видеть в Риме, работающими поденно ради учебы и заработка. И все же он в то время этой капеллы целиком так и не дописал. Во времена папы Павла IV он расписал фрескою в папском дворце несколько комнат, в которых жил кардинал Караффа, а именно в башне над кордегардией копейщиков, маслом же он выполнил на холсте несколько небольших картин, в том числе Рождество Христово и Бегство Марии и Иосифа в Египет. Обе эти вещи были отправлены в Португалию послом тамошнего короля. Когда же кардинал мантуанский пожелал в кратчайший срок расписать все помещения своего дворца, что около Португальской арки, он за сходную цену предложил эту работу Таддео, и Таддео, принявшись за нее при участии достаточного числа помощников, быстро ее закончил, проявив величайшую рассудительность в умении согласовать столько различных мозгов в работе над таким обширным заданием и учитывать разные манеры с таким расчетом, чтобы все произведение в целом казалось выполненным одной рукой. Словом, этой своей работой Таддео с великой для себя пользой ублажил означенного кардинала, да и всякого ее видевшего, опровергнув мнение тех, кто не мог поверить, что ему удастся развернуть работу такого размаха. Равным образом для мессера Алессандро Маттеи в комнатах его дворца, расположенного в квартале «темных лавок», он написал фреской несколько картин с фигурными историями, а ряд других он поручил выполнить своему брату Федериго, чтобы приучить его к работе. Федериго же, набравшись смелости, после этого уже самостоятельно написал гору Парнас в филенке свода для некоего римского дворянина по имени Стефано Мафгани в его доме, расположенном над лестницей Арачели.