Жизни сестер Б.
Шрифт:
На прошлой неделе Лиззи Борден подожгла Заколдованный лес, а Марию Стюарт изгнали в Страну замерзших дам за предательство сестер. Все это время Мария Кюри работала над лекарством в своей лаборатории в Стеклянном городе, пытаясь выяснить: каков период полужизни Похищенной сестры?
Лотте не нравятся библиотечные дни, ведь именно тогда голоса сестер звучат громче обычного.
Спаси нас! – кричат они. Помоги нам, Лотта! Пожалуйста!
У каждой комнаты ведро с водой. Внутри – огнетушитель. Рисковать со своими милыми детками папа не желает. Иногда,
Энни было грустно, ей приснился кошмар. Я их видела, шепчет она с нижней койки. Они так на нас похожи. Это правда? Они прямо как мы?
Они плакали, сказала Энни. Просили их спасти.
Лотте тоже что-то снилось. В ее снах сестры не грустные, а сердитые. Это все ты! – говорят они. Почему ты нам не помогла? Почему не спасла?
За ужином отец устраивает допрос.
Что такое добродетель? – спрашивает он у младшей.
Послушание и самостоятельность в равных частях, отвечает Энн.
Что готовит нам будущее? – обращается он к Единственному мальчику.
Великолепие, говорит Брен, и печаль, тоже поровну.
Что значит иметь хорошую жизнь? – задает он вопрос самой высокой.
Жить, как мы, отзывается она.
К чему мы стремимся? – переходит отец к той, что грызет ногти.
Найти похищенное, хочет ответить Лотта. Отыскать потерянное.
К прощению, говорит она вслух. Мы стремимся к прощению.
На следующее утро Лотта рассказывает о своем видении. Было оно почти как наяву – все зависит от того, как вы относитесь к видениям. В данном случае воображение написало такую картину, которую Лотта вполне могла бы узреть, если бы открыла глаза.
С трона на облаках к ней добродушно обратилась Мария Тереза. Найдите небольшой сад, велела она нам, а в этом садике найдите самое маленькое дерево, и на том дереве найдите золотую грушу. Когда мы ее съедим, каждый по одинаковому кусочку, говорит Лотта, глядя на Брена, то получим главную подсказку. Все изменится.
И где же этот сад, спрашивает Эм, хотя сама уже знает.
Сегодня вы будете слепцами, продолжает Лотта. Я пойду вперед, а вы за мной.
Энни радуется, она любит надевать очки для слепых.
Брен тоже рад: когда они съедят волшебную грушу, все изменится, то есть он станет итальянизированным принцем Бренкаччо, а его сестры – итальянизированными подпринцессами!
Только Эм не обрадовалась. Как и Лотта. Лотта никогда не радуется.
Дети надевают темные очки и достают палки из-под кровати Энни. Отец доволен, что они идут на прогулку под лучами всеисцеляющего солнца.
Лотта ведет их к метро, трех слепых детей с палочками. Усаживает на свободные места. Они тихонько напевают песенку для слепых детишек. Три слепые мышки, три слепые мышки. Закрыв глаза, Лотта видит двух девочек: они одеты в белое и машут ей.
На улице Эмми бледнеет. Она ничего не может рассмотреть, но все равно знает, где находится.
Все не так! – восклицает она. Шарлотта, ты же видишь, что все
Эмми не говорит вслух о том, что Лотта привела их в Страну гибельного огня. Туда, где пропали Похищенные.
Энни ничего не понимает, а Брен если и понимает, то лишь одно – что нужно действовать.
Осалил! – кричит он, стукнув Энн. Ты водишь! – и убегает обратно в подземку.
Лотта нехотя идет за ним. Если дышать глубоко, думает она, какая-то частичка от них с ветром попадает внутрь.
Ночью Эм затихает, а Брен с Лоттой рисуют карту Страны гибельного огня: вот долина сваренных костей, а вот равнина пепла и выжженный лес, где ничего не растет. На самой границе растут в ряд деревья с золотыми грушами.
Анита, итальянизированная подпринцесса, засыпает в объятиях дрожащей Эммелины.
Лотта ведет их в художественный музей, но сначала они танцуют под дождем. Капли стекают по лицу, а дети улыбаются небу, кружась в белых одеждах. Брен сбегает вниз по холму с воплями: я владыка вселенной! Властитель высших и низших миров!
Плата за вход по желанию, они стоят в очереди: глаза опущены, с волос течет. Будут срисовывать натюрморты разных периодов в искусстве. Эм и Энни устраиваются перед голландскими тюльпанами. Брен нашел картину с окровавленным зайцем. Лотта уходит на другой этаж и садится рядом с гитарой и разорванными газетами, которые напоминают о крушении всего мира. Краем глаза она вдруг замечает… порхающее белое платье!
Быть не может! Бросив блокнот и карандаш, Лотта срывается с места и кричит в микрофон гарнитуры: я их видела, точнее, одну из них, они здесь!
Ее хватает габардиновый тролль, а платье тем временем скрывается за очередным поворотом и исчезает.
Я же ее видела! – кричит Лотта. Она была здесь! Отпусти!
Тролли не верят, что Лотта обучается на дому. Что она пришла в музей одна. И что ее зовут Лотта Бронти, а у ее отца нет телефона. Она кусает ногти, которые и так все обгрызены. Во рту привкус крови. На двух пальцах ранки.
Они рассматривают ее рацию. Прием? Прием? Тролли не хотят ее отпускать, девочка не признается, где живет, а в телефонной книге нет никакого преподобного Бронти, никакой тетушки Бронти. Усаживают Лотту на информационную стойку, чтобы ее могли оттуда забрать. Когда музей закрывается, Брен, Эм и Энн мешкают в дверях, но сестра кивает в сторону выхода, мол, не ждите меня. Они же поклялись не разлучаться, но и нельзя, чтобы их схватили всех вместе.
Тролль изучает блокнот с рисунками Лотты. Изображения диорам и Марии Терезы на небесном троне. Мария Антуанетта, заколотая Королевой-девственницей. Мария Кюри в поисках лекарства. Сейчас вызовем полицию, говорит тролль. Твои родители очень расстроятся.
Мать умерла, сообщает Лотта. Мы убили ее своей вечной ерундой.
Тролль отходит проверить гардероб: не забыл ли там кто пальто или сумку. Лотта убегает. Выскакивает из музея и бежит, бежит, бежит по улице! За ней никто не гонится, а она все равно бежит. В парк, затем вверх по холму, выше и выше! Несется, будто окрыленная – ей помогают две девочки в белых платьях.