Жнец
Шрифт:
— Я думал, люди твоей профессии к покойникам быстро привыкают.
— Привыкают. Но не до такой же степени! Ты еще длину кишок измерь!
— Надо будет, измерю.
— Святые! — Пратг хлебнул бренди и покачал головой. — А я думал, люди твоей профессии обучены трупы делать, а не копаться в них.
— Да как тебе сказать… — Я поднялся с колен и отошел к открытому окну. — Ты Леона помнишь?
— Это которого в Сарине зарезали? Помню. А что?
— Ему на Лемском поле сухожилие перебили. А мы как раз отступали.
— Нет.
— Зарылся в кучу трупов, да так и пролежал в ней без малого сутки. А как наши в наступление перешли, вылез.
— Ты зачем мне эти гадости рассказываешь? — не на шутку разозлился Джек. — У меня и так несварение от всего этого будет!
— Это к твоему вопросу о брезгливости, — усмехнулся я и попросил: — Помоги мне его на спину перевернуть.
— С какой стати? — не сдвинулся с места Пратт. — Не трогай ничего, сейчас коронер приедет.
— Коронер как приедет, так и уедет, а нам с тобой это дело расследовать. Помогай давай!
— Зачем?! Ты объясни толком!
— Ладно, смотри, — задумался я, как бы подоступней выразить свои подозрения. — Его пытали?
— Похоже.
— Не похоже, а точно пытали. Это сразу видно. Но что такого мог знать Ловкач?
— Может, он заказчика кинул?
— Якоб рассказал бы обо всем на свете после первого же отрезанного пальца.
— Выходит, либо он не знал правильных ответов, либо очень сильно наступил кому-то на больную мозоль.
— Я тоже так поначалу решил. Тем более скальп пропал. Это же в Пахарте скальпы с мертвых врагов снимают, да?
— Не только с мертвых, как мне говорили.
— Но! — Я ткнул указательным пальцем в потолок и повысил голос, — У нас двойственная ситуация! Некоторые раны нанесены взвешенно и обдуманно, явно с целью причинить боль. А остальные как-то очень уж небрежно и одним скопом.
— С чего ты это взял? — заинтересовался Джек.
— Часть ран прижигали. Остальные… ну, ты видишь, да? — указал я на пропитанную кровью перину. — Такое впечатление: убийцы получили то, что хотели, но продолжили экзекуцию.
— Месть? Или предупреждение?
— Какая-то странная месть. И потом, обрати внимание на содранную кожу. На правой руке от локтя и до ключицы живого места нет, а на левой ободрано лишь запястье да ожог на бицепсе. И на ногах и груди та же картина. Кстати, заметь — веревки, которыми его к кровати привязывали, уже обрезаны.
— Ну и что это значит?
— Это значит, тебе придется помочь мне перевернуть тело!
— Иди ты! Я голыми руками к нему не прикоснусь!
— Возьми наволочку в шкафу.
— Ну, если только наволочку. Но ты уверен, что это необходимо?
— Да.
— Что — да? Ты объясни толком!
— Я осмотрел всю квартиру и не нашел ни кусочка содранной кожи.
— Убийцы и ее с собой унесли?! — опешил Пратт.
— Похоже на то. Нет, за ноги берись.
— Ты хочешь сказать: были срезаны татуировки? — сообразил вдруг Джек, помогая перевернуть покойника на живот.
— Странно, не правда ли?
— И тут тоже, — разочарованно буркнул рыжий, когда мне кое-как удалось отодрать присохшую к спине трупа наволочку, — И не лень им было?
— А ты сюда посмотри! — ткнул я пальцем под колено мертвецу, — Одну пропустили!
— Минога?! — изумился Пратг, разглядев блекло-синюю татуировку. — Но ведь…
— Это не Якоб Ланц! Это кто-то из людей Тео Миноги! — Я сорвал с лица вымоченный в бренди платок, тщательно протер им перчатки и выкинул в очаг, — Пошли!
Мы поспешили покинуть пропахшую трупным запахом комнату, спустились на первый этаж и уже в дверях столкнулись с прибывшим на вызов коронером, которого сопровождали трое стражников.»
— Дверь открыта, — подсказал им Джек и вышел на улицу.
— Фу! — демонстративно зажал пальцами нос дожидавшийся нас в пролетке Пьер. — От вас попахивает!
— Проветримся, — фыркнул я, забрал у Джека бутылку и приложил ее к сильней прежнего разболевшейся скуле.
— Куда едем?
— В порт, к отделению Стражй, — кивнул Пратт и повернулся ко мне: — Ну, что скажешь?
— Ловкач не смог договориться об охране с Марти Шиллером и столковался с Миногой. В итоге что-то пошло не так. Либо мошенник не заплатил, либо люди Тео угодили в переплет.
— И Минога отправил кого-то из своих уладить это недоразумение.
— Вот только жулик наткнулся на очень злых и решительных людей…
— Которые сначала допытывались, где им искать Ловкача…
— А потом, чтобы выдать образовавшийся труп за хозяина квартиры, изувечили ему лицо, сняли скальп и срезали воровские татуировки.
— Вы так хорошо все рассказываете, — обернулся вдруг к нам Пьер. — Может, нам уже не ехать в порт?
— Почему нет? — насторожился Джек.
— Думаете, вашего Миногу еще не отправили под пирс?…
Пьер оказался прав: Тео Минога и в самом деле как сквозь землю провалился. Сколько ни трясли стражники своих осведомителей, никто ничего толком по этому поводу поведать так и не смог. Пропал Минога — и пропал. Странно, но с кем не бывает?
Пришлось отправляться на Монетный бульвар — других зацепок у нас больше не было.
Монетный бульвар — одно из самых спокойных мест Ак- раи. Обретавшиеся тут ювелиры, менялы и содержатели ломбардов не скупились на оплату услуг частных охранников и потому почтенной публике не досаждали уличные попрошайки, карманники и мелкие мошенники. Да и праздношатающихся зевак приглядывавшие за порядком дюжие парни тоже не жаловали — клиентура местных обитателей времени на бесцельные шатания по бульвару обычно не тратила.