Журнал «Вокруг Света» №03 за 1995 год

Вокруг Света

Вот что, например, писал член общества естественной истории острова Маврикий Элизе Льенар после посещения Фрегата в августе 1838 года: «Мне показали яму, вырытую незадолго до моего приезда, — в ней был огромный сундук, наполненный посудой из различных стран, голландские пики, ножи, боевые топоры, сабли, испанские пиастры — все это почти полностью заржавело от времени». На Фрегате Льенар видел также засыпанные землей и заросшие лианами остатки укреплений, построенных пиратами. В этом месте, по словам Льенара, в 1812 году были найдены портупея для сабли и золотая эполета. В хорошую погоду в полумиле от берега можно было увидеть остов большого корабля, лежащего на мелководье. А на скале, обращенной к заливу, поселенцы нашли какие-то

таинственные изображения, в которых распознали зашифрованные надписи, но разгадать их смысл они не смогли.

У бухты Гранд-Ане первые колонисты, обосновавшиеся там во второй половине XVIII века, обнаружили остатки жилищ, а в другом месте — деревянную мачту и платформу — некое подобие наблюдательной площадки или командного мостика. Там же, на берегу моря, в коралловом песке, были отрыты три могилы с человеческими костями, рядом с которыми лежало несколько рукояток от шпаг, обшитых кожей.

Элизе Льенар сделал вывод, что пираты там жили несколько лет. Опасаясь, что их застигнут на море, они закопали часть своих сокровищ на острове. «Но чуть погодя разбойники все же попали в руки правосудия и получили по заслугам, оказавшись на виселице, — все, кроме одного, которого помиловали только потому, что он был еще слишком юн. От него-то и узнали о кладах: умирая, он передал одному из своих друзей записку с указанием и описанием места, где были спрятаны сокровища», — пишет Льенар. И добавляет: — «Я видел эту записку и, прочитав ее, нисколько не усомнился в ее подлинности».

Тем не менее поиски в указанных местах ничего не дали, хотя на берегу и находили испанские пиастры и крусады.

Умы многих кладоискателей и ученых будоражили и загадочные знаки, оставленные неизвестно кем и неизвестно когда на скалах главного острова архипелага — Маэ.

Непосредственно с Сейшелами связывают обычно имена двух знаменитых пиратов. В самом начале XVIII века это был Левассер, а на рубеже XVIII и XIX веков — корсар Одуль.

В двадцатые годы XVIII века, когда морских разбойников потеснили с Маврикия и Комор, в том регионе действовали три могущественных пирата: ирландец, капитан Эдвард Ингленд, бывший лейтенант британского флота Джон Тейлор и француз Оливье Левассер, больше известный под кличкой не то Ла-Буш (Горлопан), не то Ла-Бюз (Сарыч).

Оливье Левассер был последним из знаменитых пиратов Индийского океана. Хотя к тому времени англичане изгнали морских разбойников из Вест-Индии, им было еще чем поживиться на оживленных торговых путях, пролегавших через мыс Доброй Надежды к берегам Восточной Африки, Индии и Индонезии.

Говорят, Левассер получил корабль в 1715 году от французского правительства, чтобы грабить испанские суда в Атлантике. За серьезные проступки капитан Левассер был лишен этого права, но он не подчинился предписанию свыше, а вместо этого отправился искать удачу в Индийском океане. К моменту своего появления на торговых путях, ведущих в Индию и обратно, Левассер уже был достаточно богат, так как расставаться с награбленным ранее добром он, естественно, и не думал.

Бесшабашная троица — Ингленд, Тейлор и Левассер — бороздила западную часть Индийского океана, грабя и убивая всех, кто попадался под руку. Затем, сбыв награбленное, Тейлор, Ингленд и Левассер отсиживались какое-то время на Мадагаскаре.

13 апреля 1721 года у города Сен-Дени, на Реюньоне, Тейлор на корабле «Виктори» и Левассер на «Кассандре» наткнулись на крупнейшую в истории пиратства добычу. Ею оказалось португальское судно «Вьерж дю Кап», сильно потрепанное штормом. Большая часть из его 70 пушек была сброшена за борт, чтобы судно не затонуло, так что захватить его пиратам не составило труда. К своему восторгу, они обнаружили, что корабль битком набит сокровищами. Там были золотые и серебряные слитки, сундуки с золотыми монетами, жемчуг, бочонки с алмазами, шелка, произведения искусства, жезл, крест и другие ценные религиозные принадлежности архиепископа Гоа, который плыл на этом корабле в Португалию. Среди других богатых пассажиров был и португальский вице-король Индии, граф ди Эрисейра.

По возвращении на Сент-Мари Левассер с Тейлором поделили добычу. О количестве захваченных тогда богатств свидетельствует хотя бы такой факт, что члены команд двух кораблей получили по 5 тысяч золотых гиней и по 42 алмаза. Левассеру же больше пришлись по душе слитки и церковная утварь, принадлежащая архиепископу. Хотя их не так-то легко было сбыть с рук, как, допустим, монеты или драгоценные камни, зато они были значительно ценнее. Португальцы лишились не только драгоценностей, но и самого судна: пираты отремонтировали его, и оно, переименованное в «Виктори», заменило старый корабль Тейлора.

Поскольку торговый путь в Индию постоянно находился под угрозой пиратских нападений, а Англия и Франция все острее соперничали за контроль над этой «золотой» океанской дорогой, военное присутствие этих двух крупнейших в те годы морских держав в бассейне Индийского океана усиливалось все больше. Так что пиратский промысел становился все более опасным и все менее выгодным. Королевской милостью французские пираты были «прощены», и многие из них, вернувшись на родину, ушли, что называется, на покой. Но Левассера не устраивала такая судьба. На какое-то время он осел на Сент-Мари и лишь изредка пускался бороздить Индийский океан в поисках добычи и приключений. В 1720 годах он стал капитаном «Виктори» и совершил по меньшей мере одно плавание на Сейшелы, где скрывался от погони в заливе на северо-западном берегу острова Маэ.

В 1728 году Левассер ненадолго подвизался лоцманом в заливе Антонжиль, на Мадагаскаре, однако это нисколько не мешало ему пиратствовать и дальше. В начале 1730 года во время очередного разбойничьего рейда он столкнулся с французским фрегатом «Медуза», которым командовал капитан Лермит, — это случилось неподалеку от Форт-Дофина, у берегов Мадагаскара. После кровопролитного сражения пиратское судно было захвачено, и Левассера в кандалах доставили на Реюньон. Слушание в Адмиралтейском суде было не более чем формальностью, и 17 июля 1730 года Левассера вздернули на виселице.

Согласно легенде, которая жива до сих пор, Левассер, когда ему на шею накидывали петлю, вытащил лист бумаги с какими-то странными знаками и со словами: «Сокровища мои — тому, кто до них докопается!» — швырнул его в толпу. Поступок этот был вполне в характере пирата, однако неизвестно, была ли это издевательская шутка над будущими кладоискателями или же он задал им подлинную головоломку. Некоторые скептически настроенные историки даже говорят, что Левассер был повешен на корабельной рее, а значит, толпы зевак рядом просто быть не могло. Но наиболее ярые сторонники этой легенды уверяют, что на реях были повешены только рядовые члены команды, а самого Сарыча казнили на берегу.

Оливье Левассер не раз посещал Сейшелы, и считают, что именно там спрятаны сокровища с «Вьерж дю Кап». Но до него там бывали и другие пираты, чтобы спрятаться в укромных бухтах от преследования военных судов, кренговать и килевать свои корабли, потрепанные в битвах или штормах. В самом конце XVJII века своей базой избрал Сешелы другой не менее знаменитый морской разбойник.

В нескольких метрах к югу от мола, на полпути к берегу, в бухте единственного города и порта Сейшел Виктории, лежит крошечный островок Одуля. Туда, говорят, Жан-Франсуа Одуль приводил на починку свой небольшой быстрый корабль. Во времена французского господства на Сейшелах — то есть вплоть до начала XIX века, его самый известный корабль «Аполлон» был грозой всех иностранных судов на огромном пространстве от берегов Африки до Явы. Он избороздил всю западную часть Индийского океана, и немало мест в том районе носит его имя. Даже на пустынном атолле Апьдабра существует мыс Одуль-Пойнт.