Журнал «Вокруг Света» №07 за 1989 год
Шрифт:
Как данное ему завещание принял эти слова учителя Козлов. Пройдет не так много времени, и в своей книге, посвященной «моему любимому Пшевику», молодой путешественник запишет: «Моя одна заветная мечта, унаследованная от моего незабвенного учителя Н. М. Пржевальского — увидеть далай-ламу,— исполнилась. Надо надеяться, что поддержанный доверием Русского Географического общества, я увижу и столицу Тибета — Лхасу».
Зная, что прежним русским экспедициям, в том числе и руководимой им самим в 1899—1901 годах, лхасское правительство запрещало даже проходить по территории собственно Тибета «в силу основных древних законов и заветов лхасских, законов, обязывающих всех и каждого из тибетцев свято охранять Буда-лху (Буда-лха — резиденция далай-ламы в Лхасе, состоящая из дворцов и кумирен, расположена на невысокой горе.) от посещения чужеземцев». И тот, кто пытался
Англичане, мечтавшие подчинить себе Тибет, совершили открытое вооруженное нападение на Лхасу. 25 июля 1904 года английская военная экспедиция полковника Ионгхезбенда вошла в собственно Тибет. К ночи авангард ее появился в долине реки Брахмапутры, неподалеку от притока Джичу, в долине которого и расположена Лхаса. Узнав об этом, далай-лама XIII перерождения Агван-лобсан-тубдань-чжямцо (Сохранена орфография П. К. Козлова.) тайно покинул свою столицу и последовал в Ургу (Старое название Улан-Батора.). А в это время, несмотря на сопротивление местного населения, британские войска вступили в Лхасу. Командующий экспедиционным отрядом силой заставил тибетских сановников заключить «Лхасский договор», который и был подписан 7 сентября 1904 года. Юридической силы он не имел, так как сановники не располагали такими полномочиями от центральных властей Китая и не было согласия на это местных тибетских властей. Однако англичан это не смущало. Договор запрещал допуск на территорию Тибета представителей каких-либо других держав при отсутствии согласия на то британского правительства. Более того, в развитие договора 6 ноября того же года было заключено Соглашение, по которому Великобритания могла направить в Тибет своих политических и торговых агентов для их постоянного там пребывания.
Русское Географическое общество командировало в 1905 году Козлова в Ургу для личной беседы с далай-ламой, которая состоялась 1 июля 1905 года в 3 часа дня. «Этот день,— вспоминал позднее путешественник,— был для меня счастливейшим из всех дней, проведенных когда-либо в Азии».
Следующая встреча Козлова с далай-ламой произошла 23 февраля 1909 года в тибетском монастыре Гумбуме. Предложение правителя Тибета совершить путешествие в Лхасу и исследовать «дикие, девственные уголки как в отношении природы, так равно и населения», принесло Петру Кузьмичу истинную радость. Однако попасть в Лхасу Козлову не удалось.
В 1910 году неожиданно обострились тибетско-китайские отношения. Далай-ламе во второй раз пришлось спешно покинуть Лхасу — теперь уже бежать в Индию. Лишь через год он смог вернуться в свою столицу. В 1913 году, когда тибетская экспедиция Козлова была утверждена, ее осуществлению помешала мировая война. Потом произошла Октябрьская революция. Ее Петр Кузьмич Козлов принял без колебаний и сомнений. Однако для империалистических держав, контролирующих полуколониальный Китай, он стал уже теперь «красным». Великобритания продолжала охранять свой приоритет в Тибете. В силу всех этих причин Пекин долгое время не давал для Монголо-Тибетской экспедиции разрешение на прохождение ее по китайской территории. Подготовка экспедиции завершилась к началу лета 1923 года, но ее выезд был задержан до июля из-за некоторых формальностей.
Значимость предстоящего путешествия хорошо понимали и наши журналисты, попытавшиеся взять интервью у знаменитого исследователя Центральной Азии. Безымянный рукописный черновик одного из них сохранился в архиве путешественника. Петр Кузьмич к газетной шумихе относился с изрядной долей скепсиса. Многолетний опыт путешественника научил его быть осторожным в высказываниях. Но в Московском Доме ученых 11 июня 1923 года его настигли репортеры, и он отвечал журналистам с той степенью
«— Ныне исполняется мое заветное желание: с 1889 года, неотступно исследуя Тибет, дважды получив счастье не только видеть владыку сотен миллионов буддистов на земле, но и жить с ним под одной кровлей, соединив наши души нитями сердечной симпатии,— ныне я отправляюсь на Восток и надеюсь увенчать все мои прошлые труды полным исследованием этой фантастической страны,— отвечал П. К. Козлов журналистам.
— Каковы предстоящие трудности?
— Трудно ли? Нет, не очень: через пропасти даже перекинуты мосты из каната, по которому скользит корзина, и один человек перелетает на другой край... Даже больше: эти мосты чинятся, когда кто-нибудь с прогнившим канатом слетает в пропасть. Только невероятными усилиями железных тибетсов удается укрепить новый канат и корзину...
— Странно, зачем человек забрался в эти горные выси и что там охраняет так ревниво?
— Как ревниво охраняются тайны Тибета, для вас должно быть ясно при воспоминании о смерти ехавшего через Сычуань в Индию английского путешественника Брука, которого убили, думая, вероятно, что он узнал более, чем дозволено...
— На основании каких данных думаете вы, многоуважаемый Петр Кузьмич, что теперь все тайны Тибета могут быть освещены вами для науки?
С ласковой улыбкой вынул маститый путешественник лист чистой бумаги и показал его:
— Это — символ будущего. Сюда еще не вписано ни строчки. А я люблю говорить и писать лишь о сделанном...»
Журналисты не подозревали, что коснулись самой больной темы: не только завершить экспедицию, но и окончить дело всей своей жизни Козлов намеревался в Лхасе. Однако произошло все совсем не так, как он предполагал. И хотя со стороны Тибета никаких препятствий не чинилось, теперь уже Китай не разрешил переход по своей территории. И Козлову пришлось ограничиться исследованиями в Монголии. Отчет об этой экспедиции был опубликован в 1928 году. Но...
В один из вечеров, в который раз уже разбирая архив Петра Кузьмича, я обнаружила развернутые тетрадочные листы в клетку, исписанные хорошо знакомым мне уже убористым почерком. В рукописи было много исправлений, карандашных пометок, да и за давностью лет выцветший текст читался довольно трудно. Однако вскоре я поняла, более или менее разобравшись в записях, что среди опубликованных Козловым материалов ничего похожего нет.
Да, найденные в архиве путешественника страницы рассказывали о Монголо-Тибетской экспедиции.
И. Вишневская
Окончание следует
Эксперимент в Каракумах
В успех нашего перехода никто не верил. Иначе как самоубийцами нас не называли и предупреждали, что через тридцать километров мы непременно повернем назад или сгинем в песках навек...
Мы задумали совершить безводный переход по Каракумам. Этот эксперимент был естественным продолжением наших переходов через самые крупные среднеазиатские пустыни (Очерк А. Ильичева о переходе через Кызылкумы на велосипедах был опубликован в журнале «Вокруг света» (7/87).). Каждый раз мы меняли, усложняли условия, и вот теперь — безводный. Цель та же — испытать возможности человеческого организма, помочь тем, кто не по своей воле, в силу каких-либо аварийных обстоятельств окажется в пустыне. Восемь лет мы разрабатываем эту тему, организовали первую в стране «школу практического выживания» при БММТ «Спутник» Челябинского обкома ВЛКСМ. Что покажет этот эксперимент?