Журнал «Вокруг Света» №10 за 1990 год

Вокруг Света

Храм в честь св. великомученика Пантелеймона в Руссике имеет такую историю. Во время работ по уборке развалин древней церкви была найдена икона с изображением великомученика Пантелеймона. В левой руке святой держал свиток с надписью: «Друзья мои! Потщитеся, и не напрасен будет труд ваш». Эти слова стали заветом для возобновляемой обители.

Возле громадного, величественного храма, украсившего бы любой город России, нас никто не встретил. Иеродиакон Пахомий, живущий неподалеку, куда-то удалился. Ключ от храма мы нашли в расщелине мраморных ступеней. Почему-то время тронуло только

эти ступени. Открываются врата, и мы вступаем в храм, весь сверкающий красками и золотом резного иконостаса. Впечатление, словно от освященной только вчера церкви, настолько свежи краски святогорских иконописцев, и так играет золото на нимбах святых, что иконостас слепит глаза. В солнечном сиянии паутина на некоторых изображениях кажется патиной, и я ловлю себя на мысли, что и лица некоторых встретившихся нам русских святогорцев покрыты духовной патиной, на них пал налет намоленности Святой Горы. Какая же насыщенность духовностью и святостью в этих местах! На Афоне явственно ощущаешь концентрацию молитвы, она почти материализуется. Ты чувствуешь, что прикасаешься к безграничной Истине. Жаль, что иногда стараются это приближающееся к Духу состояние заземлить. Не надо уводить человека от присущего ему стремления воспарить.

Высоко духовное интернациональное братство Афона. Побывав в болгарском и сербском афонских монастырях, близких нам по славянскому началу, ощущаешь такое же доброе отношение со стороны братии и греческих монастырей. Например, монастырь Симона-Петра, он расположен на крутой горе, подъем на нее поистине тяжел. Это и навевало мне мысль «через трудности к действительному единению душ». Основателем монастыря является преподобный Симон, отчего и название монастыря Симона-Петра, то есть камень Симона. Сохранилась пещера, в которой в XII веке подвизался преподобный основатель.

Несмотря на то, что мы заранее не смогли предупредить насельников о своем прибытии, нас встречали радушно. Среди встречавших было много молодых и убеленных сединой монахов. С горной вершины, на которой расположен монастырь, открывалась ширь моря, совсем близко небо, а еще ближе — Большой Афон и Афоник, главные вершины афонских гор.

Обычно по ночам мы молились в русском святом Пантелеймоновском монастыре, а днем посещали другие монастыри Афона. Их 20 — все за недельное пребывание на Афоне не посетишь. Сам Афон — часть Халкидонского полуострова до 80 километров в длину и 15—20 километров в ширину. Горы, ущелья и пропасти — всего этого в избытке на Афоне, богатом растительностью.

Думаю, что альпинисты испытывают высшее человеческое наслаждение. Покоряя вершины, они рискуют жизнью, но, видимо, то, что испытывает человек, поднявшись ввысь к небу, в то же время не отторгнув прах земли, помогает ему отдаленно почувствовать надмирное бытие.

Говоря о международном братстве, вспомним о Иоанне Русском, мощи которого покоятся на острове Эвбея в городе Неопрокопионе. Русский святой был забыт на родине, но феномен духа не очерчен географическими границами. Ушедший из России безвестным Иваном, он вернулся туда через несколько столетий св. Иоанном Русским.

Св. Иоанн Русский считается целителем моральных и психических недугов и покровителем молодежи. Святой вносит немалую лепту в укрепление тех братских отношений, которые существуют между молодыми русскими и греческими монахами, и собирает к себе много тысяч паломников.

В одну из ночей молитвенного нашего пребывания на Афоне я почувствовал необычайный подъем, показалось ощутимо прикосновение к высшему началу, стало легко и свободно. В кондаке службы Афонским преподобным говорится: «Онебесившие гору сию, и показавшие в ней житие ангельское». Какое звучание и глубокий внутренний смысл! И еще показалось, что теорию о ноосфере академика Вернадского можно дополнить. Если есть озоновая дыра над Антарктидой, то почему не быть вулканам особого начала, выбрасывающим энергию доброго духа? И тогда — это прежде всего Афон.

Один из

великолепных одесских иерархов Архиепископ Никанор (Бровкович) сказал о св. Афоне: «Святой Афон учит весь мир православной своей живой верой, своими подвигами, своей непрестанной молитвой — славословия, прошения и благодарения Богу. Всякий монастырь на Афоне — это свеча, горящая перед Богом чистейшим пламенем молитвы, подвижничества и духовной чистоты, а вся гора Афон, с сонмом святых храмов и обителей, являет в себе на земле отражение небесного свода с его мириадами светил, являет в себе один слитный, немеркнущий в продолжение веков и тысячелетий для всего христианского мира светоч».

Протоиерей Александр Кравченко, ректор Одесской духовной семинарии Афон

В краю вечных туманов

Виндхук, столица Намибии, с широкими улицами, бесшумными автомобилями, стеклянными витринами, супермаркетами и фастфудами похож на провинциальный американский город. Здесь мирно сосуществуют черные и белые, в садах блестит изумрудно-зеленая трава, повсюду множество цветов, и главное — не жарко, сказывается, что город находится на высоте 1650 метров над уровнем моря. Лишь подняв глаза к яркому безоблачному небу, начинаешь в конце концов понимать, что ты действительно в Африке.

Жаркое дыхание Черного континента ощущаешь, как только оказываешься в окружении саванны, среди выжженной беспощадным солнцем травы, одиноких акаций, наполовину укутанных огромными гнездами неведомых птиц.

В Намибии немногочисленные города разбросаны, как островки, в бесконечном пространстве, то поросшем кустарником, то всхолмленном горами, отделяющими пустыню от океана. Океан обрушивает холодные волны на крутые берега, которые из-за частых туманов и вызванных ими бесчисленных кораблекрушений снискали себе дурную славу и недоброе имя — Берег Скелетов.

Здесь и по сей день волны яростно накатываются на проржавевшие останки кораблей, выбрасывают на песок кости ушастых тюленей, китов и большие фиолетовые раковины. Мягкая белая пена на линии прибоя — это планктон, которым питаются крупные лангусты и множество рыб, привлеченных феноменом вечно бурлящей воды, выносящей на поверхность прозрачные массы из глубоководья.

Китовой кости так много, что в Свакопмунде, Уолфиш-Бее и Тора-Бее ее используют как изгороди. Песок здесь весьма разнообразен по цвету. Он может быть розово-лиловым там, где многовековые усилия волн раздробили аметистовые скалы, золотым в местах, где дюны спускаются к самому морю, темным и даже черным — где соприкасается с массами гранита и базальта, и хрустально прозрачным по соседству с кварцитами.

Для того чтобы составить себе впечатление о Намибии, превышающей в три раза Италию по площади, и с населением всего в 1 миллион 200 тысяч человек, надо запастись спальным мешком, сесть на вездеход и отправиться в путь. Дороги постепенно превратятся в проселки, затем станут едва различимы в сухой траве, а потом и исчезнут вообще, когда начнутся горные участки или же зазеленеет иссушенная солнцем саванна.

Выехав из города, натыкаешься на убогие хижины пастухов-кочевников овамбо, которые все еще одеваются в юбочки из козьих шкур и говорят на непонятном языке (Язык овамбо принадлежит к группе языков банту.). Все белые в этой местности живут уединенно на огромных фермах, где деревья прикрывают дом хозяина от палящего солнца. Сбоку от дома — непременный артезианский колодец, а вокруг — открытые солнцу белые кубы батрацких жилищ, в маленьких двориках которых копаются в земле куры и бродят козы.