Зимние солдаты
Шрифт:
А в это время там, в США, моя Норма, еще не веря, готовилась к своему первому настоящему большому путешествию. Кроме попыток представить, что из одежды и обуви надо взять в тропические джунгли, где нельзя было купить ничего, надо было пройти курс прививок и т. п. Но, как обычно, все утряслось само собой. И скоро она уже присоединилась к другим женам и членам семей, когда в Сан-Франциско они садились на военный транспорт, только что доставивший с южных островов Тихого океана демобилизованных.
В течение нескольких недель транспорт плыл, зорко следя за плавающими минами. Несколько раз мины встречались, и тогда их расстреливали. Это была первая после войны группа членов семей военнослужащих, которая пересекла Тихий океан.
Наши домишки были уже готовы. Я взял один из своих спасательных катеров, чтобы встретить корабль и экспортировать его в порт. Норма стояла у поручня на мостике, и даже издали я узнал ее. Наконец-то мне, мужу, прожившему со своей женой в течение только шести недель, довелось встретить ее после почти восьмимесячной разлуки и в таком необычном месте. Радость переполняла меня.
Но не успел я как следует познакомить Норму с новым местом жительства, как вдруг меня вызвали на базу по тревоге. Где-то в океане южнее Гуама разбилось транспортное судно. Я собрал на джипе свою спасательную команду, и мы были в пути. Мой навигационный опыт помог самолету-истребителю выйти на место происшествия, а потом мы доплыли до места гибели корабля и начали утюжить океан.
Часы шли, и белые панамы матросов на воде, освещенные нашими прожекторами, казались нам телами погибших. Но утром, при свете дня, оказалось, что никого нет. С помощью мегафона мы объяснили подошедшему эсминцу, где место катастрофы, и отправились домой. За время моего отсутствия Норма успела по неосторожности сильно порезать себе руку.
Но в общем жизнь налаживалась. Из нашего домика видна была бухта, все время заполненная входящими и уходящими судами, увозящими демобилизованных на родину.
После приезда Нормы мне было не до полетов. Пикники на пляже, посещение ближайших селений, экскурсии на катерах и лодках, плавание в ластах и масках и даже катание на досках за моторными лодками в водах, как мы позже узнали, кишащих акулами. А потом так же внезапно, как и всегда, все прекратилось. Мне сообщили, что мое заявление о переводе в регулярный состав не удовлетворено. Через годы, посетив отдел кадров ВМФ, я узнал, что из 30 000 заявлений были удовлетворены только 5000, так что я оказался в хорошей компании.
Мы начали собирать вещи немедленно, чтобы успеть на первый собирающийся к отплытию в Сан-Франциско транспорт. Оказалось, что на нем из-за экономии места мужчины и женщины находились в разных каютах. Скука – вот то, что было главным во время этого плавания. Хотя несколько раз мы были вместе на палубе и много играли в «морской бой». Эту игру, которую мы тогда вели с помощью карандаша и бумаги, через сорок лет я встретил в магазине игрушек в электронном виде.
Пройдя под Золотыми Воротами, наш корабль направился к Острову Сокровищ, где помещался Центр кадров флота, и очень быстро я оказался одним из миллионов демобилизованных ветеранов, которые думали лишь о том, что же им делать дальше. Пребывание там не помогло мне найти работу, но две недели в Сан-Франциско позволили нам соскрести с себя весь этот тропический «загар», показав, как тают в условиях реальной жизни наши сбережения. Поэтому мы переехали в дом Нормы и стали жить с ее родителями, нищие, но с хорошими воспоминаниями. Кто-то сказал мне, что я имею все права на пособие по безработице, поэтому я стал в соответствующие очереди и стоял в них несколько недель. Сначала я думал поступить снова в колледж (я связался с Университетом Калифорнии в Беркли, пока мы жили в Сан-Франциско, но нужно было платить так много тысяч долларов, что это показалось мне не совсем правильным, тем более для меня, потому что я сам не знал еще, что я хочу делать). А через некоторое время мы выяснили окончательно, что просто не имеем денег.
Некоторое время мы веселились с друзьями, придумывая занятия, связанные с массой адреналина. Однажды мы украли маленькую статую, сняв ее с пьедестала, во время одной из вечеринок в клубе какого-то из ближайших городков и установили ее у дома наших друзей. Но, к счастью, скоро я понял, насколько это было глупо, поэтому мы завернули ее в одеяло, привезли обратно и поставили там, где она стояла раньше. В следующий раз мы взяли краску, которой помечали в море места, где надо было что-нибудь искать, и влили ее в систему, подающую воду для искусственного водопада у въезда в город. А на следующее утро проезжающие мимо этого места удивлялись ярко-зеленому цвету воды искусственного водопада, цвету, который делал водопад еще более «искусственным».
Но нам повезло, потому что мы сами поняли, что все эти «шутки» надо кончать до того, как они надоедят городку, который нас приютил, родителям Нормы и ее друзьям. К счастью, друзья в Пасадене, где я когда-то учился летать, пригласили нас на субботу-воскресенье погостить у них. Рядом находился маленький городской колледж, и я решил начать там свое гражданское образование. Правда, наши выплаты по безработице кончили поступать уже давно. И мы поняли, что надо становиться серьезными.
Приближалось Рождество. Мы сняли комнату у одинокой разведенной женщины с двадцатишестилетним сыном-инвалидом, который был адвокатом. Я нашел работу – фотографирование детей, сидящих на коленях у Санта-Клауса в местном универсаме. Но когда по прошествии нескольких недель подошло время зарплаты, мой работодатель отказался платить. И только после совета адвоката, у которого мы жили, как следует поступить, я получил чек на деньги, которые заработал.
Конечно, я ушел с этого места и по объявлению нашел работу в другом универсаме. Здесь я занимался переноской одежды со складов на вешалки утром и возвращением ее обратно вечером. Кстати об универсамах. О как далеко все это было от восторга взлетающих с палуб авианосцев истребителей!
К счастью, классы в моем колледже продвигались вперед. Я выбрал несколько курсов, из которых мне больше всего нравились основы архитектуры и психология. В свою очередь Норма начала работать в магазине одежды на бульваре Колорадо недалеко от нашего дома. Хозяевами этого магазина были русские.
Поблизости от нас жил мой старинный друг Билли. У него не работали ноги, и он передвигался на трехколесной инвалидной коляске. Надеясь, что я смогу начать маленький домашний бизнес, который позволил бы ему быть при деле и даже зарабатывать, я взял наши последние семьдесят пять долларов и организовал компанию, которую назвал примерно так «Королевская Служба Напоминаний». Я изготовил и разослал всем известным по телефонной книге людям, успешно работающим в бизнесе и других областях, карточки, извещающие, что за небольшую плату «Служба» будет звонить этим занятым людям и заранее напоминать обо всех важных для них датах (днях рождения и годовщинах их друзей и родственников, например). А за дополнительную плату покупать и посылать подарки по их выбору, если они заполнят прилагаемую форму и пришлют ее обратно. Мы получили обратно только три конверта. В один, от дедушки Билли, был вложен один доллар. Два других содержали неприятные слова и никаких вложений в деньгах. Мы были на сорок лет впереди того, что произошло сейчас, когда такие компании успешно работают.
Это была моя последняя попытка войти в мир бизнеса. К этому же времени относятся и мои первые воспоминания о неприятных периодах общения с Нормой. Я считаю причиной их то давление, от нехватки времени, денег, неопределенного будущего, плохих жилищных условий. Ведь мы были в браке уже более года, а по тому, что достигли, – только что после свадьбы. Кроме того, играло роль то, что я находился в неопределенном состоянии, без каких-либо гарантий чего-либо, и невозможность дотронуться до моих истинных чувств, которые я прятал, была почти наверняка причиной, что я или уходил от выяснения ситуации или больше – выходил из дому в «школу» в ужасно расстроенных чувствах. Такая реакция при малейших непониманиях начала разрушать наш брак, так как разрушала интимность.