Зимний фарс или баллада о бесстрашной Татьяне
Шрифт:
Переход вывел в кромешную тьму.
– Епать копать!
– Видимо к Морозу порой все же стоит прислушиваться. Наверняка об этом ворчал. Я пребольно двинулась локтем обо что-то твердое и зашипела. Пахло сыростью, плесенью и мелом. Откуда-то сверху сорвалась холодная капля и упала мне на щеку. Температура тут была выше нуля.
– Застряла?
– насмешливо прошептал голос над самым ухом.
– Есть немного, - согласилась я. Как приблизился не слышала, и все равно не испугалась. Определенно не иметь страхов -
– Пойдем, горе ты мое...
Мороз взял меня на руки и понес в одному ему известном направлении. Выход замаячил минут через пять, когда глаза уже болеть от темноты начали.
По эту сторону перехода тоже был зимний лес. Пейзаж так и не начал радовать разнообразием.
– Теперь куда?
– В деревню, - супруг поставил меня на ноги, указал направление и пошел, а я поплелась следом. Пешком быстро, значит? Может, ему оно и быстро будет, но не мне. Я сердито оглядела удаляющуюся спину в простой легкой телогрейке. Ему и холод - стихия родная, и снег - не препятствие.
– Ишь, резвый, - с завистью проворчала я и поковыляла дальше по сугробам, ворча себе под нос.
– Я хотела начать жизнь заново, но не так же! Кто меня за язык тянул только?
Неожиданно прямо передо мной на снег упала белка. Качественно матерясь на чистейшем русском и выпучив глаза, она погнала на меня, вцепилась в подол и резво взобралась мне на макушку.
– Бежим, *ля!
– взвыла лесная милота.
Среагировать или опомниться я не успела. Следом за белкой сверху рухнул кот экзотической Тайской породы и, не менее впечатляюще выпучив глаза, тоже погнал на меня. Правда, решительный хищник был потяжелее белки, бег по сугробам был для него такой же проблемой, как для меня. Боевого кошака Мороз поймал на полпути ко мне. Зверь зарычал, извернулся и попытался наделать дополнительных отверстий в организме врага. К счастью, враг попался проворный.
– Не выйдет, - посочувствовала я коту.
– Его так просто не пронять, тут хитрость нужна.
Кот уставился на меня своими огромными глазищами, будто и правда речь человеческую понял.
Белка, меж тем, сидела на моей макушке и нежным умильным голоском потрясала основы мироздания. Я половину слов из ее лексикона еще ни разу за тридцать лет не слышала.
– Е*ать, я испугалась!
– наконец закончила она свою тираду и облегченно выдохнула.
– Кто додумался так экологию испортить?!
– Как?
– покосилась я наверх. Белка наклонилась и уставилась на меня.
– Убийцу иномирного в лес пустить.
Я перевела взгляд на кота.
– Это кошка, - поправил меня Мороз.
– Тиной звать.
Как только ее имя вслух произнесли, Тина перестала выкручивать тело в тщетных попытках освободиться и издала невнятный звук, отдаленно напоминающий "мяв".
– Она голодная. Бедненькая, - ласково пробормотал Мороз, прижал кошку к груди и пошел в выбранном ранее направлении.
– Нормально, - возмутилась я.
– А меня так!
– А тебя с чего?
– глаза бусинки опять уставились на меня.
– Я тоже иномирная, голодная и мне по снегу идти неудобно!
– Ты бутерброд ела и травяной сбор пила, - откликнулся Мороз.
– А я еще хочу, - тяжко вздохнув, я возобновила свое нелегкое путешествие.
– А он тебе кто?
– не унималась говорящая белка.
– Муж.
– Ёпт, интересно!
– Хоть у кого-то в этом мире я вызывала положительные яркие эмоции.
– Рататоск, ты можешь идти, - опять встрял в нашу беседу Мороз.
– Не, не, - как-то подозрительно ласково протянула белка.
– Мне тут нормально. И девица интересная.
– Рататоск?
– удивилась я.
– Да-а, - гордо протянула хвостатая.
– Профессор. Доктор словесности. Имею многочисленные публикации. Признанный мастер слова в десяти землях. А Вас как называть, уважаемая?
– Таня, - слегка растерялась я.
– Татьяна, значит, - Рататоск чуть помолчала.
– Как Вам мой русский?
– Чистейший!
– неподдельно восхитилась я.
– Благодарю. Позволите просьбу?
– Конечно.
– Я бы хотела написать о Вас статью...
– Нет!
– Мороз-таки вернулся, вручил мне кошку, подхватил на руки и понес через сугробы.
– Полегче, уважаемый!
– возмутилась Рататоск. Она устроилась у меня на плече и теперь опасливо поглядывала в голубые страстные глаза Тины.
– Тебя никто не держит, - сделал еще одну попытку избавиться от белки Мороз.
– Ты и держишь, - не сдалась хвостатая и нервно подергала носом.
– К слову, о еде. Я тоже хочу.
Стихия взвыла в унисон со своей персоной. Еще полчаса назад у мужика была одна проблема, теперь три. Мы размножаемся! Я победно улыбнулась и расслабилась. На ручках хорошо, удобно.
Ехали мы с Тиной и Рататоском ехали, и, наконец, приехали. Минут через пятнадцать вышел Мороз из лесу к деревне и вместо того, чтобы аккуратненько нас на землю поставить, просто руки над сугробом разжал. Я запищала и рухнула первой. Тина мявкнула, когда я ее с перепугу сильнее к груди прижала. Рататоск же выдала емкое "*ля" и упала рядом.
С довольной ухмылкой мститель, забрал у меня кошку, отряхнул брюки от снега и пошел по тропинке к ближайшему бревенчатому строению.
– Не повезло тебе с мужиком, - подытожила белка.
– Не-е-е. Он в целом неплохой, если не доводить.
– Я кряхтя выбралась из сугроба.
– Какие-то бедные у тебя запросы. Ты понимаешь, что сейчас описала шестьдесят процентов мужского населения обоих миров?
Рататоск прыгнула на мою ладонь, которую я ей подставила, и взобралась на плечо.