Злая любовь
Шрифт:
— Я была уверена, что услышу вас сегодня утром по телефону. Вы хорошо спали?
— Очень плохо. А ты?
— Не лучше. Вы мне написали?
Снова Лаборд заколебался. Тогда я сделал ему знак замолчать и заговорил по своему аппарату, стараясь подражать голосу соблазнителя. Удастся ли мне это?
— Да, очень длинное письмо. Я положу его на место сегодня во второй половине дня, когда ты будешь самой очаровательной слушательницей на лекции твоего отца. Ты найдешь письмо, когда вернешься домой.
— Мне не терпится его прочитать, — вздохнула она. — Постараюсь вернуться как можно раньше.
Итак, ее слух не заподозрил подмены, иначе она уже выразила бы свое удивление. Успокоившись, я продолжил разговор:
— А ты мне написала?
— Я пытаюсь… Я уже написала две страницы. Но никогда не осмелюсь их послать.
— Ну, нет! Я хочу их.
— Это так трудно…
— Пусть говорит твое тело.
Голос Одиль стал глуше.
— Вот этого-то я и не хочу. Оно говорит слишком о многом.
— Мое говорит не меньше. Оно хочет тебя. И хочет, чтобы ты говорила мне «ты».
— Сейчас?!
— На расстоянии это легче.
Я ждал ответа с таким нетерпением, как если бы был действительно Лабордом, и успех моей авантюры действительно зависел бы от этого слова. В какую же дьявольскую игру я себя втянул!
Ее голос прозвучал так тихо, что я вынужден был переспросить. Наконец она сказала чуть громче:
— Ты…
— Повтори еще раз. Я плохо расслышал.
— Ты… Ты доволен?
— Как я могу быть недоволен? Это немножко похоже на то, что ты уже отдаешься мне.
— Ну, не совсем…
Снова на мгновение появилась насмешливая Одиль.
— Это правда. Не совсем. Но теперь осталось уже совсем немного. Даже твоего согласия не потребуется, оно у меня уже есть. Я буду сегодня в беседке в десять вечера и подожду тебя до одиннадцати. Приходи, если сможешь. Если же нет, то я буду там и завтра, и послезавтра, мое письмо все тебе объяснит. Не отвечай сейчас, дай мне помечтать. До вечера… возможно.
Я повесил трубку. Лаборд смотрел на меня с откровенным изумлением, у него даже непроизвольно вырвалось восклицание:
— Вот это да!
У меня появилось приятное чувство вполне законной гордости.
— Видите, до какой степени иногда могут ошибаться люди. Вы убедили мою жену, что у меня не хватает воображения и темперамента. Насчет воображения вы могли убедиться сами. Что же касается темперамента, то сегодня вечером я постараюсь достойно представить вас своей жене. Признайтесь, я безупречно подделал ваш голос. Вы можете спокойно уезжать — Одиль ничего не заметит.
Я был удовлетворен этой пробой. Если я не буду слишком много говорить, то наши свидания с Одиль будут не совсем безмолвными. Во всяком случае, по телефону я смогу с ней говорить совершенно спокойно. Я вышел из кабины, бросив Лаборду:
— Сидите здесь. Я сейчас вернусь.
Я купил еще один жетон, вернулся в кабину и снова набрал свой номер. Теперь уже я собирался говорить с женой своим собственным голосом. Я услышал длинные гудки, потом щелчок снятой трубки и, наконец, голос Одиль:
— Алло…
Я дал трубку параллельного аппарата Лаборду, чтобы тот был полностью в курсе грядущих событий.
— Наконец-то! Я звоню тебе уже минут десять, все время было занято. С кем это ты болтала?
— Но…
Захваченная врасплох, она не знала, что ответить, потом торопливо проговорила:
— Но ни с кем. Никто не звонил. Ты, наверное, ошибся номером.
— Возможно, теперь это неважно. Я хотел тебе сказать, что не смогу присутствовать на обеде, у меня важная встреча с одним из членов административного совета. Передай своим родителям мои извинения.
На самом деле я просто не хотел ее сейчас видеть, не хотел выслушивать ученые сентенции ее отца, да еще и отвечать на них. Мысли мои были заняты совсем другим.
— А вечером? — спросила она.
Я сделал вид, что не понял ее вопроса.
— Сегодня вечером?
— Да, ты вернешься сегодня?
— Разумеется.
— А…
Мне показалось, что она подавила вздох сожаления, и я насмешливо сказал:
— Честное слово, можно подумать, что тебя это огорчает.
— Меня? — Она вложила в это восклицание слишком много пылу и, кажется, сама поняла это, потому что смущенно рассмеялась: — Что за мысли тебе приходят в голову?
— Да ладно, я же просто пошутил. Скажи мне что-нибудь хорошее, прежде чем повесишь трубку.
Она долго молчала и вдруг выпалила нечто совершенно неожиданное:
— Хочешь, поедем сегодня вечером в Арьеж?
— Что? — ошарашенно переспросил я.
— Да, сегодня вечером.
Да, она действительно это предложила, слух меня не обманул. Я почувствовал себя одновременно и счастливым, и разочарованным. Счастливым потому, что Одиль номер один явно хотела убежать от Одиль номер два. Но чтобы первая Одиль, моя Одиль, вдруг взяла верх над другой — это было мне непонятно. Я увидел, что лицо Лаборда также выразило изумление.
— Слушай, я ничего не понимаю. Несколько дней назад я предложил тебе эту поездку — ты расхохоталась мне в лицо. А теперь хочешь заставить меня ехать туда на ночь глядя?
— Да…
— Не вижу в этом необходимости.
Ее голос стал еле слышным:
— А я вижу.
— Хорошо. Я постараюсь освободиться пораньше. Но если не получится, поедем попозже. — Я еще раз попытался обратить все в шутку: — Кажется, я попросил тебя сказать мне что-нибудь приятное, а ты воспользовалась этим, чтобы ошарашить меня.