Злодейка в деле
Шрифт:
С грохотом обрушиваются решётки, одна за нашими с Феликсом спинами, одна — за спинами бандитов, и одна — между нашими тёплыми компаниями. Мы будто в отдельных клетках оказываемся.
Я могла бы обрушить и каменные стены. Но как тогда вести задушевные беседы?
— Это… Это чё такое?! Я не понял.
Ещё одна решётка выходит из стены, и эта решётка разительно отличается от предыдущих. Во-первых, секция не перегораживает коридор, а делит его на два рукава. Во-вторых, вместо толстых прутьев острейшие лезвия. Если решётка дойдёт до противоположной стены, вместо бандитов получится фарш.
— Думаешь, этот ход проложили для такой падали, как ты?
Теорий Безумный не только храмы строил.
Решётка вынуждает бандитов прижаться к стене. Я останавливаю её движение — увы, я не готова устраивать мясорубку и принимать кровавый душ. Открыв половинки поперечных решёток, я спокойно прохожу мимо бандитов. Крупные ячейки клетки не помешают им достать меня ножом, им помешает моя легендарная броня.
Не напали. Ни на меня, ни на Феликса.
— Эй, погодь! Давай обсудим.
— Я же сказала, что тороплюсь. Вот что непонятного?
Глава 16
Заминка с бандой, как и короткая остановка, чтобы я могла сменить изодранный дорожный костюм на новый охотничий, не помешала нам выбраться из-под земли до полудня и прибыть во дворец вовремя.
Я отпускаю Феликса отдыхать — во дворце он мне не нужен — а сама направляюсь прямиком к залу Совета, на второй этаж. Зал под потолком опоясывает невидимая из зала галерея, зато с неё и видно, и слышно. С неё за работой Совета наблюдают несовершеннолетние принцы, которым в зале присутствовать ещё не по возрасту, а учиться нужно. Этим, конечно, использование галереи не ограничивается.
— Принцесса?!
— Ваше высочество?
Я игнорирую гвардейцев, выхожу на галерею. На неё гвардейцам ходу нет. Без веской причины, разумеется. Если устроить на галерее драку, то ворвутся сразу.
На галерее я не одна.
— Ваше высочество? — Олис первый, кто не особенно удивлён моим возвращением.
— Доброго дня, принц Олис, — я встаю рядом с ним у смотрового окна. — К счастью, я не ошиблась, вы здесь.
Совет в разгаре, и проходит на редкость шумно. Я бы даже сказала базарно.
— Чем обязан, принцесса Крессида?
— Ничего особенного. Я надеялась, что в паре слов вы обрисуете, что я пропустила, — я кивком указываю вниз. — Кого назначают главнокомандующим?
— До главнокомандующего ещё не дошло. Три четверти Совета, особенно настойчивы южане, требуют возложить вину за гибель посольства на вас и вашего рыцаря, — Олис косится на меня, словно опасается реакции.
Внешне я сама беззаботность.
— Какие глупые южане… Дальше?
— Они настаивают на умиротворении Великого хана через династический брак.
— Изначально Совет создавался как совещательный, чтобы император мог выслушать идеи умных людей и принять решение.
Олис ошеломлённо поворачивается ко мне:
— Принцесса, вы хотите… распустить Совет?!
— Не распустить. Разогнать. Но это чуть позже, не сегодня. Сегодня, раз уж они хотят назначить меня виноватой, мне стоит послушать их лично, не так ли? Помнишь, что я обещала, если ты выберешь верность и преданность нашему роду?
— Помню.
— Почему бы тебе не возглавить армию? Думаю, герцогу это понравится?
Олис пожимает плечами:
— Зато императору не понравится. Принцесса, не важно, на чьей я стороне, я внук одного из ключевых заговорщиков. Император не позволит мне не то что возглавить армию, а даже крохи военного влияния получить.
— С моей-то поддержкой? Ладно, не имеет значения, что вы меня недооцениваете. Главное, что вы согласны. Кстати, сейчас будет весьма занятно, не спешите уходить.
С галереи можно выйти в коридор второго этажа, а можно спуститься по винтовой лестнице на первый и попасть ко входу в зал Совета. Я спускаюсь по лестнице. Пора осушить это болото, ишь, лягушки расквакались.
Конечно, сходу, что лорды в Совете все сплошь либо предатели интересов империи, либо бараны тупоголовые, от которых стране одна польза — на мясо отправить, я заявлять не буду, проявлю чудеса сдержанности и дипломатичности.
Новости о моём возвращении докатиться до зала Совета не успели. Герольд смотрит на меня широко распахнутыми глазами. Я не сбавляю шага, гвардейцы на карауле вынуждены меня пропустить, они распахивают для меня двустворчатые двери. Опомнившись, герольд зычно объявляет:
— Её высочество императорская принцесса Крессида Небесная.
Я вхожу в зал раньше, чем герольд успевает закончить. Вхожу стремительным шагом.
— Герцог Майрай, почему так скромно?
Когда к тебе обращается императорская особа, ты обязан встать. Герцог вынужденно поднимается. Он не скрывает неприязни.
Я бегло оглядываю зал. Кресла и троны выставляются лакеями перед каждым заседанием по количеству предполагаемых участников. Если бы я захотела присутствовать, для меня бы поставили трон, не такой роскошный, как у императора, и поставили бы его сбоку-сзади от папиного. Словом, сесть мне негде.
Также стремительно я исполняю реверанс, в нарушение всех приличий не дожидаюсь ответа и поднимаюсь на возвышение.
— Кресси? — тихо окликает папа.
Я игнорирую, разворачиваюсь лицом к Совету, а рукой удобно опираюсь на спинку папиного трона.
— Герцог Майрай, я спрашиваю. Почему так скромно? Почему вы предлагаете отдать Великому хану только императорскую кровь? Почему уж сразу юг не отдать?
— Ваше высочество, простите, но вы всегда держались вдали от государственных дел и говорите что-то неразумное. Именно империя виновата…