Злое счастье

Астахова Людмила Викторовна

«Ридвен! Если всё было именно так, то я тебя с того света достану и зажарю твою душу на медленном огне», — решила Хелит, кипя от злости на хитрожопую мертвую тетку. — «Тысячу лет лежит в гробу, а туда же — королей новых на троны повадилась сажать! Призрак… коммунизма — ты, а не женщина!»

Разумеется, это было лишь предположение, но вполне имеющее право на жизнь. Может быть, такая бесцеремонность свойственна духам всех великих покойников? Они привыкли кроить чужие судьбы по своему усмотрению при жизни, и после смерти не могут никак успокоиться.

Что если, в самом деле, попытаться вернуться обратно в свой мир и заодно обломать Читающую дэйном вместе с её гадским

пророчеством?! Пусть не получится, но попробовать-то можно. Попытка, как говорил товарищ Берия, не пытка.

Спать, кстати, пришлось в холодной палатке. Впрочем, назвать кратковременные провалы в дрему, под звонкий цокот зубов замерзших спутников, сном было бы явным преувеличением. Зато Хелит впервые за много дней приснился настоящий сон о прошлой жизни.

Проливной дождь после жаркого летнего дня, мокрое шоссе, нервный ритм неспящего ни днем, ни ночью большого города, его неспокойное пульсирующее сердце. Она мчалась по дороге в потоке машин, свет фар выхватывал из тьмы потоки ливня, разделительную полосу и силуэты встречных автомобилей. А навстречу прямо по белой блестящей полосе шел Мэй — грязный, мокрый, голый. Она ударила по тормозам, с ужасом понимая, что еще мгновение и железная махина врежется в беззащитное тело…

Ночь, дождь, мокрая твердая земля под ногами, гарь, чад, жуткие неживые создания, проносящиеся мимо, обдают грязными теплыми брызгами, их огромные золотые глаза слепят, их резкие пронзительные голоса рвут барабанные перепонки. Он идет по белой полосе, нарисованной на земле, между бесконечными потоками горячих железных «тварей», нагой и беззащитный, как в час своего рождения. Ядовитый воздух, чудные письмена, начертанные в ночи холодным колдовским огнем, гул и грохот, гирлянды желтых огоньков. И вдруг белая вспышка, оглушительный визг и…

Мэй вскинулся на походном ложе и какое-то мгновение не мог понять, где находится, сердце его колотилось в районе кадыка, волосы взмокли от пота.

— Ты снова орал, как резанный, половину лагеря перебудил, — укоризненно сказал Дайнар, заглядывая в комнату. — Скоро пойдут разговоры про одержимость.

— Мне сон приснился, — проворчал Мэй. — Налей мне воды. Побольше.

Дайнар с сомнением хмыкнул, но набрал князю полный черпак ледяной воды. Он считал, что это снова взялась за старое Кананга. В те ночи, когда Рыжему удавалось уснуть, его начинали терзать кошмары. Князь кричал и просыпался в поту, а объяснить, что такого страшного приснилось, не мог.

Пока Мэй был в отъезде, они общими усилиями с дружиной лорда Тиншера отбили у дэй'ном левый берег Бобрового ручья, укрепились на нем и решили, что до весны наступит затишье. Но Верховный вигил Эйген решил всех удивить. С тех пор, как Рыжий вернулся, не прошло и дня, чтобы дэй'ном не предприняли хотя бы одну атаку на позиции униэн. Вигил Эйген гнал на убой толпы малообученных военному делу дэй'о, не считаясь с потерями, словно дал клятву навсегда лишить своего врага покоя.

— Эйген что-то задумал, — сказал Мэй, словно читая мысли соратника. — Нас пытаются отвлечь от чего-то более важного.

— Думаешь, дэй'ном готовят нападение где-то в другом месте?

— Это было бы логично. Зачем чуть ли не каждый день штурмовать крепости без видимого желания их захватить?

— Всерьез воевать зимой? — усомнился Дайнар. — Эйген придумал что-то новенькое. Или у него не ладится с Повелителем, и на войне он прячется от гнева Олаканна.

От Финигаса, кстати, тоже можно было спрятаться только в гуще битвы.

— Хотелось бы верить, — вздохнул Мэй, окончательно освобождаясь от власти сна. — Но как-то

не верится. Вигил не тот человек…

Ему не давали покоя слова Волчары. Однажды униэн уже купили полсотни лет мира, но то был другой случай, и ценой Лаэг-Марро была спасена вся страна. В принципе Альмар до сих пор устраивал абсолютно всех, в том числе семейство Лайхина… Нет, дело тут не в пророчестве. Во все времена униэн меньше всего прислушивались к словам Читающей дэй'ном, своей Читающей хватало за глаза.

— Если дэй'ном так растревожило предсказание о восшествии нового Верховного Короля, то Олаканн захочет упредить события, — рассуждал Рыжий вслух, расхаживая взад и вперед по пыльному ковру, которым накрыли деревянный пол наскоро сколоченного домишки. — Повелителю выгодно, чтобы Альмар оставался на троне Тир-Луниэна как можно дольше, но уж слишком велико искушение заварить чужими руками смуту и потом одним махом разделаться со всеми нами.

— Для дэй'ном слишком сложный выбор и чересчур сильное искушение, — заметил Дайнар. — И я не верю Лайхину. Он столько раз пытался тебе насолить, чтобы теперь безоговорочно доверять его словам. Ты только попробуй произнести вслух фразу: «Волчара и его свора хочет возложить корону на голову Рыжего Джэрэт'лига!»

Мэй честно попробовал, и посреди предложения у него заклинило язык.

— То-то же! — ухмыльнулся соратник, назидательно воздев палец.

Рыжий в очередной раз жестоко пожалел о своем утраченном даре. Будь все по-прежнему, он бы не маялся сомнениями и не выстраивал сложные логические цепочки. Но сделанного не воротишь.

— Надо быть начеку, если Эйген ударит в самом неожиданном месте.

— Например?

— Договорится с князем Нафарра и нападет с севера, — предположил Рыжий после некоторого раздумья. — Это, как говорит Хелит, навскидку, первое, что в голову пришло.

— Тебе иногда приходят в голову чудные мысли, — усмехнулся Дайнар. — Особенно, в последнее время.

Влюбленный и почти счастливый Мэйтианн ему нравился больше, чем прежний — издерганный и опустошенный. Леди Хелит заполнила собой бездны его одиночества. Казалось бы, она лишь женщина, которая сумела принять Мэя, таким как он есть, а такая разительная перемена. Пусть чувствовали её очень немногие, но если любовь алаттки сотворила с Рыжим этакое диво, то благословен тот час, когда она появилась в жизни князя.

— Нет вестей из Тир-Галана? — спросил тот как бы между прочим.

— Не было гонца.

Отсутствие писем из Галан Мая никого особенно не волновало. Рыжий верил в Сэнхана и нисколечко не переживал о благополучии Хелит. Зима в Тир-Галане мягкая, ей там очень понравится. Верховые прогулки по живописным холмам, увеселения и череда милых домашних праздников. Возможно Хелит, если не подружится с леди Илар, то найдет с невесткой общий язык. Замковая библиотека заполнена книгами и свитками на любую тему, Сэнхан хоть и не любитель долгого чтения, но приятный и достойный собеседник. А потом придет весна и по теплу, когда просохнут дороги… Мэй редко загадывал на будущее, но на этот раз он твердо решил, что в следующем году у Приграничья появится полноправная госпожа, и когда-нибудь… Даже, если у человека отнять все, он все равно будет продолжать мечтать. Вот Рыжий и мечтал в меру сил. Кошмары, снившиеся ему в последнее время, происходили родом из того мира, в котором прежде жила Хелит, грязного и уродливого мира, наполненного тревогой, железом и огнем. Просыпаясь от собственного вопля, Мэй не уставал благодарить Непознаваемого за то, что Он забрал оттуда Хелит. Здесь у неё будет всё — любовь, забота, уважение и почет.