Злой ГЕНий, или Сперматозоиды штурмуют…
Шрифт:
Ботаник грозил набухшим пестиком, сочащимся гетероморфным ядом.
Физик пытался вызвать удавкой магнитного поля необратимую реакцию жизненно важных молекул в области моего пищеварительного тракта. Молекулы сопротивлялись, организовывая аркадные цепочки.
Математик норовил загнать интеграл под логарифм, не учитывая кривую разброса. Вводу интеграла мешали квадраты, извлеченные из кубов. Логарифм не поддавался многочленной дефлорации.
Историк громоздил дату на дату, пытаясь оправдать засуху интригами региональных
Программист бросался чипами, похожими на картофельные чипсы. Я пытался ловить широко распахнутым для приема технологических новинок ртом чипсовые чипсы, но безуспешно. Похрумкать килобайтами с пинами не удалось.
Инженер-механик предлагал возлечь на изобретенное коллективом единомышленников ложе вертикального стремительного взлета, ложе, предназначенное для экспресс-эвтаназии. Пришлось сослаться на протоколы бессмертных и получить отсрочку по недавно принятой статье о повторе неудачной жизни в счет кредитной линии, открытой реинкарнационным союзом истребленных банкиров и уморенных финансистов.
Упорно приставал химик, у которого вместо разъеденного кислотой пениса блестела начищенная прозрачная колба, расширяющаяся конусом.
Но тут явилась раскоряченная в истоме Нинель Осиповна, музыкально пукнув, разогнала химерических насильников и спасла честь кремлевской сотни.
В освободившееся пространство вкатился трактор, стреляющий радиоуправляемыми фарами – дзинь, дзень, дзинь – и фары никак не кончались, фары, помигивая ближним светом, опасно пролетали над головой, фары разбивались – дзинь, дзень, дзинь – о чучело с мордой, изуродованной секатором, чучело, натянувшее плащ с капюшоном, – дзинь, дзень, дзинь!
Часть четвертая Лучшие подруги
Глава 1 Полная импотенция
Проснувшись, несмотря на широкоформатный кошмар, чрезвычайно бодрым и отдохнувшим, я на вкрадчивый, но весьма настойчивый стук в дверь и зов «Динь, Динь, Динь!» отбросил чемоданы.
Как хорошо, что мои сны фотоаппарат не транслирует в Кремль…
Нинель Осиповна, ничуть не удивленная чемоданным затворничеством, швырнула мне свежее полотенце.
– Марш на водные процедуры!
– Слушаюсь!
– Обед давно на столе.
– Я так совсем избалуюсь.
– Тебе, Диня, нужны калории для поиска метеоритов.
– Еще как нужны!
Я превратил полотенце в гаремный тюрбан бывалого евнуха.
– А вот скажите лучше, Нинель, – кто это у вас по саду голый бегает?
– Ты еще чучело мне в любовники запиши!
– Кстати, о чучеле! Давно у тебя в саду этот красавец?
– Не меньше года.
Версия о злоумышленном перемещении безликого Повара мгновенно рассыпалась.
– Кто тебе маньяка сварганил?
– Старший садовод! Кто же еще… Он этими чучелами своего покойного обидчика изгадил все участки без исключения.
– В
– И в Пнево, говорят, тоже! В каждом саду – насаженный на кол изверг кулинар. Любуйтесь, господа, на здоровье!
Теория вероятности подтвердила свою правоту.
Численность Поваров, на которых могла пялиться Вампиранья в момент принудительного совокупления, увеличилось до вполне допустимого предела.
Логика и здравый смысл восторжествовали.
Но теперь даже при максимальном старании невозможно быстро выявить самое подозрительное чучело.
Их много, Поваров с ложками, – я один.
Мое самобичующее молчание Нинель Осиповна истолковала по-другому:
– Динь, я тебе помогу.
– В чем?
Нет, я последовательно впадал в прогрессирующее тупоумие.
– В чем поможешь?
Неужели Нинель Осиповна сглазила мои аналитические способности?
– Разберемся по порядку.
Доцентша загнула указательный палец.
– Голый в саду – не эксгибиционист, а несчастный импотент, продолжающий по инерции изображать любовника, убегающего от мужа. Года четыре назад он действительно шастал к моей соседке наставлять рога энтомологу, а потом все превратилось в жалкую имитацию.
– Зачем им этот фарс?
– Не перебивай. Бегуны, которых ты разнимал…
Нинель Осиповна загнула еще два пальца.
– Тоже поражены эректальной дисфункцией.
– А старший садовод?
– Будешь смеяться, но я только вчера утром такое шикарное тестирование устроила так называемым мужчинам! Вытащила шезлонг и приняла самую соблазнительную позу, как в соответствующих журнальчиках.
– И каков результат?
– Полный ноль. Бегуны протрусили, даже не остановившись. Садовод вообще не заметил. А липовый любовник – тем более.
– А может, у них просто нетрадиционная ориентация?
– Хуже!
– Секта лишенцев?
– Гораздо хуже!
– Уточните.
– По-моему, тотальная импотенция у всего мужского населения Садограда!
– Не преувеличиваешь?
– Наши бабы давно забыли, что такое настоящий секс.
И тут я понял, что пришло время главного вопроса.
– Как же тогда, Нинель Осиповна, вы объясните всплеск рождаемости в вашем ненормальном городке? Мужики не трахают баб, а те беременеют.
Тюрбан сорван и превращен обратно в полотенце.
– Динь, конечно, я могла бы уклониться от ответа, чтобы ты не счел меня, скажем так, чуток сдвинутой, но я скажу…
– И правильно сделаешь.
– Скажу, чтобы ты зря не тратил время по пустякам. Опросы, допросы…
– Не возражаю.
– Любая женщина, родившая или ждущая ребенка, скажет одно и то же: у нас в Садограде эпидемия непорочных зачатий.
– Эпидемия чего?
– Непорочных зачатий.
– Обожди, обожди… Непорочных – в смысле без полового акта?
– Именно.
Надо переварить услышанное.