Злой ГЕНий, или Сперматозоиды штурмуют…
Шрифт:
– Стрельба из арбалета по мишени?
– Вот мы и пришли. Прошу, будь со Светланой Константиновной безукоризненно вежлив.
Нинель Осиповна заколдовала у калитки с домофоном.
Я снова нагнулся за упавшим яблоком.
Этот прием не так навязчив, как пресловутое завязывание неразвязанных шнурков.
Тинейджеры вместо того, чтобы резаться на компах в последний хитовый шутер, упорно продолжали топтать скучную тропу необъявленной войны.
Глава 8 Нечаянное гадание
Карты Таро лежали замысловатой кельтской петлей.
Сигнифактор – Шут сулил в ближайшем будущем неминуемую катастрофу и обрекал на абсолютное безрассудство при выполнении текущего задания.
Светлану Константиновну, слишком хрупкую, изящную, капризную, с непомерно большим животом, подташнивало.
От карт, скрывающих грядущее.
От будущего мальчика, который не заменит желанную девочку и обязательно вырастет занудой и нытиком.
От мужа, не признающего ничего, кроме долбаных-передолбанных дрозофил с разноцветными глазками.
От духоты.
От яблок.
От недосыпания.
От нас.
Я украдкой перевернул карту, направленную на доцентшу.
Висельник дразнился синим языком.
Нинели Осиповне предстояло самопожертвование – неизбежное и необходимое.
Но вот Светлана Константиновна перестала судорожно вгонять в легкие избыточный воздух и добавила в расклад еще одну карту.
Верховная Жрица – строга и права.
Знания, которые мы ищем, находятся внутри нас и нигде более.
– А Колесницы у вас для меня не найдется?
– Стремитесь к победе?
– Поражения заставляют разочаровываться в идеалах.
– Может, Колесо Фортуны устроит?
– Нет, я не верю, что от нас ничегошеньки в этой круговерти не зависит. Не верю!
Нинель Осиповна не участвовала ни в моих попытках настроить диалог, ни в муках приятельницы.
В гадальную петлю добавилась карта.
– Получите Восьмерку Пентаклей.
– И как истолковать сие указание?
– Вам не следует торопиться.
Кое-как мне удалось разговорить страдающую асимметрию.
И подвести к интимному.
– Светлана Константиновна, что же особенно запомнилось?
– Лучше не спрашивайте.
– А все же?
– Холодно, было холодно.
– Снег падал?
– Не знаю.
Терпение и такт.
– Ну хоть маленькую подробность.
– Вкус!
Лицо Светланы Константиновны утратило капризность.
– Я помню вкус посланника небес. Вернее, язык помнит.
– Он позволил себя лизнуть?
– Не знаю, но я с первого дня сексуальной практики возбуждаю партнера языком, и почти всем это нравилось.
– Этому тоже?
– Не знаю, но на языке остался вкус… Не ладана, не елея, не амброзии, а вульгарного мужского пота… Он трудился… Он старался…
– А разве у посланника небес бывает пот, да к тому же трудовой?
– Да неужели вы все ослепли и оглохли, неужели вы не видите и не слышите?
Светлана Константиновна уронила колоду на пол.
– Небеса готовят воинство для отражения сил вездесущего зла, и близок час, близок!
К моим ногам спланировала Падающая Башня, вещающая о том, что я зашел слишком далеко и теперь должен поплатиться за дерзость.
Нинели Осиповне достался Воин Скелетов, намекающий: близкий друг излишне болтлив и патологически хвастлив.
Спасибо.
Хозяйке выпал Слепец, не рекомендующий продолжать диалог.
Спасибо.
А картой, предназначенной для противника, оказалась Луна.
Враг обладает огромными психическими возможностями.
Большое спасибо.
Светлану Константиновну опять затошнило.
Лучше вести матерную перепалку с отделением нажравшихся спирта контрактников, готовых разнести все и вся ради взыгравших амбиций, чем выслушивать эту жеманность с мистическим окрасом.
– А вы бы узнали на вкус?..
– Уйдите!
– Сейчас милочка, сейчас.
Нинель Осиповна подняла и Луну, и Слепца, и Воина Скелетов.
– Спасибо за гадание.
– Уйдите!
Не обращая внимания на стенающую хозяйку, я нагнулся за упавшей картой, лежащей крапом кверху.
Будем читать судьбу до конца.
Но Нинель Осиповна торопливо загнала в середину колоды вестника ближайшего – день, два – будущего.
– Уйдите!
Подчиняясь тошнотворной ненависти, мы оставили нечаянное гадание, так и не узнав в полной мере, что, где, когда и почему.
Хотя и предъявленных карт хватило с лихвой.
Глава 9 Вагинальный полтергейст
С далекой реки, угадываемой лишь по роскошной кайме извилистой поймы, в Садоград пожаловала хищная птица – скопа.
Местные воробьи, синицы, голуби и прочая чирикающая, пинькующая, посвистывающая мелочь забеспокоились о себе и подрастающем – уже не желторотом, но еще не опытном, – поколении.
– Нинель, ответь мне как знаток человеческих душ – а что, у забеременевших женщин не возникает мысли об аборте?
– Сейчас уже нет.
– А раньше?
– Значит ты, Динь, не в курсе абортного проклятия?
– Ну-ка, ну-ка поподробней.
– Естественно, когда началась первая волна непорочных зачатий, то нашлись те, которые посчитали это не совсем своевременным. Но тут вмешались определенные силы и наказали ослушниц.
– В каком смысле?
– В прямом… Одну забеременевшую девицу родители принуждали к аборту, и в семье начались проблемы… Вернее, у нее самой и ее мамы… Жуткие проблемы…
Нинель Осиповна, разомлев от жары и воспоминательного процесса, бухнулась на скамью в тени раскидистой яблони.