Змееловов больше нет
Шрифт:
Зашла я и в библиотеку, где внезапно обнаружила еще одного обитателя особняка, хозяйку этого книжного царства. Бодрая и энергичная молодая особа старательно наводила порядок в своей вотчине и посетителя встретила с искренним любопытством.
Женщина — или даже девушка, уж очень юно она выглядела, — производила приятное впечатление. Может, потому, что мы с ней походили друг на друга: одинаковые каштановые, в рыжину волосы, собранные в практичные косы, и глаза у обеих серые, разве что у меня светлее. Даже в чертах лица прослеживалось что-то общее — не то форма носа, не то бровей. На первый взгляд нас вполне можно было принять за сестер, правда, с натяжкой: Ежина гораздо
Общий язык с Ежиной мы нашли едва ли не быстрее, чем с Фалином. Она оказалась дружелюбной, общительной, очень энергичной и жизнерадостной — этакое маленькое солнце в человечьем обличье. Задавать вопросы о том, как меня сюда занесло, она не спешила, хотя взгляды кидала любопытные. Да и я не стала пока лезть в душу, больше заинтересованная сейчас не новыми знакомствами, а школой.
Новости оказались приятными, у нас даже имелись учебники. Правда, пока Ежина не могла точно сказать, какие и сколько, многие еще лежали в коробках. Но некоторые явно недавно сошли с печатного станка.
Я определенно хочу познакомиться с тем, кто руководил подготовкой поместья к новой роли, — это человек незаурядных управленческих талантов и предусмотрительности. Ладно мебель, толковых плотников можно собрать по окрестным деревням. Но за пару дней, при общей царящей в стране разрухе и сумятице, добыть где-то новые учебники, прежде запрещенные… Может, где-то на типографских складах нашли старые материалы?
— Тебе нужна помощь? — неуверенно предложила я, окинув взглядом неразобранные ящики.
— Ой, только Мрона не зови! — всполошилась Ежина. — Он, когда коробки таскал, умудрился мне несколько книг испортить, даже не доставая из ящиков! Ума не приложу, как он вообще артефактором работает с такой ловкостью?
— Ну, артефактор он, кажется, толковый. — Я осторожно попыталась защитить нового знакомого, хотя сама недавно задавалась тем же вопросом.
— Это-то и удивляет!
В итоге мы договорились, что я закончу осмотр школы и присоединюсь к Ежине, а потом подберу кого-нибудь из учеников потолковее, когда те прибудут, или пришлю Фалина, если у него найдется время. Во что совсем не верилось: скорее всего, когда появятся дети, именно у него окажется больше всего работы.
После библиотеки я добралась до столовой, которую расположили в просторном зале для приемов. И простые столы с лавками на фоне богатого убранства с зеркалами и золотом еще немного повысили мне настроение.
Да, злорадство — низкое чувство, но сейчас я даже не пыталась с ним бороться. Был бы жив Великий Змеелов, его бы при виде нынешнего Стрелолиста хватил удар. Представлять это было приятно.
Повариха произвела неизгладимое — в хорошем смысле — впечатление. Строгая, боевитая женщина, которая виртуозно владела воздушной стихией и почти не нуждалась в помощниках, настолько ловко управлялась с тысячей предметов одновременно. Сейчас она занималась заготовками всего чего можно: чистила, резала, доводила до полуготовности и заполняла полки хранилища, где, благодаря магии, все это могло долго ждать своего часа. Казалось, кухня жила своей жизнью, и, если бы я не видела магические потоки, поверила бы в сказки про незримых помощников и чудесные вещи. Или не поверила, что все это делает один человек.
Вот уж где подлинное могущество! Никогда прежде не встречала мага, способного сразу контролировать такое количество
Впрочем, на этот вопрос повариха ответила сама, не дожидаясь, пока я решусь его задать, буквально с него и начала. Что колдовала на королевской кухне еще до переворота, потом бежала вместе с королевой, служила ей верой и правдой. А теперь вот решила, что довольно с нее королевских особ, да и климат в Релке — совсем не то, что надо старым костям. Предложение его величества о работе в школе показалось идеальным вариантом: детей женщина любила и жалела, так что с удовольствием взялась им помогать.
Долго путаться под ногами поварихи я не стала. Удостоверилась, что здесь все в надежных руках, и потихоньку вернулась на помощь к Ежине.
Открытые в честь хорошей погоды окна библиотеки выходили аккурат на подъездную дорогу, поэтому мы загодя услышали характерный шум повозок, разбавленный громкими, невнятными из-за расстояния голосами и смехом. Правда, не сразу обратили на него внимание, а потом мне понадобилось какое-то время, чтобы осознать: это действительно к нам.
Из библиотечного окна было не разобрать подробностей, но по дороге катились четыре длинных, разномастных омнибуса, и у одного я даже разглядела номер на боку — повозку явно сняли с маршрута. Из открытых окон то и дело высовывались руки и головы, и помимо шороха колес слышались голоса и громкий смех — многоголосый шум, производимый большим количеством возбужденных и совершенно нормальных детей.
Конечно, я надеялась, что дети к нам приедут не слишком взвинченные и заморенные. Надеялась, но толком не верила: все они, включая «моих», жили в постоянном страхе разоблачения, а это не способствует легкости нрава. И тут вдруг — подобное. Да еще по дороге, на каких-то странных тарантасах!
Ничего не понимаю. У короля не нашлось другого транспорта? Честно говоря, я ожидала, что учеников приведут порталами: портальный зал в поместье имелся, находился в отличном состоянии и, кажется, единственный не претерпел никаких изменений.
Покинув библиотеку, я отправилась на крыльцо разбираться. Ежина из любопытства увязалась следом.
Пока дошли, из омнибусов уже высыпалась толпа юношей и девушек разного возраста. Сейчас они делили багаж и галдели не хуже птичьего базара. В смятении я застыла на верхней ступеньке: среди прибывших не было ни одного знакомого лица — из тех, кого мы ждали.
Ничего не понимаю! Не мог же король так ошибиться?
Первый извозчик уже тронулся с места, и я наконец нашла среди детской толпы сопровождающего мужчину — высокого змея в расцвете лет. Отсюда было прекрасно видно черный, с золотой пылью узор чешуи на висках и скулах. Мужчина и не пытался его скрыть, наоборот, аккуратно брил виски, чтобы подчеркнуть «красоту». У него вообще была очень своеобразная прическа: на макушке волосы коротко подстрижены, а на затылке длинные, до лопаток пряди собраны в небрежный хвост. На пальцах змея, кажется, темнели черные треугольные когти. Вторая или даже третья линька.
Видимо, один из тех, кто согласился помочь со школой. Уверенный в себе, спокойный, с широко расправленными плечами и привычкой командовать. Я таких очень давно не видела, с юности, пожалуй. Не взрослых, а столь невозмутимых и расслабленных, чувствующих себя по-хозяйски. Спокойствие его, впрочем, не удивляло: судя по энергетической оболочке, змей — явно боевой маг, а тут до моря рукой подать, так что сил ему сейчас не занимать.
Откуда только взялся, недобиток!
Я с досадой одернула себя и мысленно отвесила подзатыльник. Не ляпнуть бы такое вслух!