Золотая лодка
Шрифт:
Абу Али сидел и в задумчивости поглаживал свой затылок. Сдвинув белый тюрбан на лоб, он словно пытался растереть вместе с рабской меткой все те неприятные воспоминания, которые нахлынули на него.
Но игра все же стоила свеч. И маг, очевидно, сильно надеялся на эти книги. Напряженное лицо Абу Али постепенно разглаживалось. По всей видимости его начали посещать хорошие мысли. Он постепенно успокаивался, словно потирание рабского клейма на затылке возымело чудотворное действие.
– Хан согласен, – неожиданно раздался голос визиря, заставивший встрепенуться Абу Али. – Хан согласен принять ваши условия и велит вам приступить незамедлительно к лечению его дочери.
И тут Абу Али, встав перед визирем, от облегчения слегка улыбнулся. Улыбка на его лице появилась, скорее, неумышленно, но осторожный визирь обратил внимание на неё, и его подозрение о том, что этот маг замыслил что-то очень серьезное и коварное, утвердилось. Он решил, что об этом он после непременно доложит хану.
В тот день хан Тохтамыш, несмотря на то что опасался всяческих засланных в город вражеских лазутчиков, все же доверился магу Абу Али и, вместе со своим многочисленным войском, отправился на войну с Тимуром. И как только на степном горизонте улеглись последние клубы пыли, Абу Али направился к пруду. Приближенные слуги ханской дочери принесли её к водоему в крытом паланкине, укрепленном на длинных шестах.
Абу Али велел слугам остановиться и ждать. Опустив паланкин у берега, слуги Малики стояли и в недоумении переглядывались. Не зная, что им делать, они посмеивались над чудаковатым магом.
Но вдруг началось такое, что заставило удивиться не только слуг, но и стражников, стоявших в ожидании рядом, и лучников, карауливших на близстоящих башнях. Они все с нескрываемым любопытством наблюдали за магом, как тот, подойдя к краю пруда, вынул из своей кожаной поясной сумки какой-то предмет, похожий на крупную морскую гальку, и что-то проделал с ней. К великому удивлению всех, у берега откуда ни возьмись появляется лодка: её корпус был изготовлен из металла, напоминавшего по своему цвету чистое золото. Вдобавок ко всему, она была исполнена в необычной форме из крупных, прилегавших вплотную, панцирных пластин. Носовую часть золотой лодки украшала объемная пентаграмма темно-красного цвета. Она была впаяна в корпус судна.
Слуги и охрана сперва испугались. Они попятились немного назад, но, вскоре любопытство и восхищение взяли верх. Указывая на лодку, они живо обсуждали её формы и радовались, издавая ликующие возгласы, словно увидели перед собой изделие какого-то неземного происхождения, появившегося из далеких космических планет и галактик. По их удивленным лицам было видно, что они желали подойти к ней поближе, – дотронуться до неё, ощутить дорогой металл своими руками, но смельчаков среди них так и не нашлось.
Слуги продолжали бы стоять, разинув рты, если бы не резкий окрик Абу Али. Маг принялся поторапливать их, и те беспрекословно подчинились ему. Они приступили к перекладыванию Малики из паланкина в лодку. В этот раз никто из них уже не стал обсуждать поведение обнаглевшего мага. Никто не осмеливался задавать каких-либо вопросов Абу Али. Люди молча принялись следовать его указаниям. Они осторожно подняли Малику и, с опаской усадив ее в лодку на заднее сиденье, побыстрее покинули судно и вернулись на берег.
Абу Али, видя, как слуги, толкая друг друга в спины, пытаясь поскорее сойти обратно на берег, усмехнулся. Но похожее было и с ним. Помнил ли он об этом? Лодка ведь и его сильно удивила, и он растерялся от одного её вида. Хотя, чувство страха быстро сменилось другим чувством. И когда ему удалось поближе познакомиться с возможностями золотой лодки, он и вовсе осмелел, сунувшись с отчаянным предложением к самому хану Золотой Орды.
Он зашёл в лодку и с важным видом уселся поудобнее на переднем сиденье. Он что-то снова проделал со своим камнем и перед ним, откуда-то из внутреннего отсека в носовой части, прямо из-под его ног, что-то плавно всплыло на поверхность. Слуги, вышедшие только что на берег, были еще сильнее удивлены и напуганы, когда увидели этот предмет. Но так как они не знали с чем этот предмет можно было сравнить, они не понимали, что это вообще такое могло быть. Они стояли и, глядя завороженно, хлопали глазами.
Этим предметом была всего лишь панель управления золотой лодкой. На ней был расположен широкий экран с сенсорными кнопками. У слуг не было объяснения этому предмету, их суеверное сознание воспринимало золотую лодку как нечто сверхъестественное, управляемое магом Абу Али. Слуги теперь не смели надсмехаться над ним, понимая, что он никакой не шарлатан, а самый настоящий волшебник, который, разозлившись, может заколдовать любого.
Абу Али, словно разглядев во взглядах людей мысли о нём, надулся еще больше от важности. Стекла его роговых очков покрылись легкой испариной. Ему, должно быть, в этот момент стало слишком жарко. Но спохватившись, Абу Али тут же вернулся к панели управления золотой лодкой. Он выбрал что-то на ней, и в воздухе перед носовой частью появилось светящееся кольцо. Оно быстро расширялось, образовывая некий проход. И в тот момент, когда портал широко открылся, послышались странные, жуткие звуки и появился мерцающий свет, или скорее вспыхивающие огоньки вокруг золотой лодки и расширявшегося портала.
Кто-то из слуг и охранников остались стоять, где стояли, и обезумевшими глазами глядеть на это зрелище, а другим удалось отскочить в стороны. Они попадали ничком на землю, уткнув лица в грязь или в песок, и принялись молиться небесам о прощении и сохранении. Они лежали долго, но постепенно начали осознавать, что наступила тишина. Те, кто стоял, уже сидели на земле и продолжали смотреть на то место, где только что стояло судно, мерно покачиваясь на воде у берега. Но пруд был пуст. Золотая лодка исчезла, а вместе с ней маг Абу Али и ханская дочь Малика.
Слуги и все те, кто были с ними в этот неблагополучный день, понимали, что исчезновение ханской дочери им не сойдет с рук. Ханский гнев уже витал и сгущался в воздухе. И слуги, ожидая возвращения правителя, переговаривались между собой, спорили, хотели понять, кто был на самом деле этот Абу Али. Ведь он вытворял такие чудеса!
Бедные слуги вместе с охранниками, готовились теперь к объяснению о пропаже Малики, чтоб хоть как-то оправдать себя перед ханом за то, что не сберегли его дочь. Они продолжали спорить и переговариваться, до тех пор, пока кто-то один из них не воскликнул: Абу Али не кто иной как злой колдун, раз похитил дочь у самого хана Золотой Орды! Они были бессильным перед его колдовскими чарами! Спасая свои жизни, они обрадованно ухватились за эту версию, словно за спасительную соломинку. И теперь им оставалось дожидаться возвращения хана и усердно молить небеса, чтобы их молодая хозяйка все же вернулась обратно здоровой и невредимой.
И в один прекрасный день, когда в степи над Яиком взошло яркое теплое солнце и одновременно задул холодный ветер, хан Тохтамыш, обхитрив своих преследователей, вернулся вместе со своими нукерами в Сарайджук. Пребывая в ярости из-за предательства своих эмиров, хан ожидал гонцов, прогуливаясь по крепостной стене цитадели, находившаяся в восточной части города у обрывистого берега реки с неприступной оборонительной стеной, усиленной валом. От внутренней крепости на запад, север и юг тянулись многочисленные постройки и здания шахристана. Ровные кварталы, отходивших от городской площади по узким улицам, упирались в городскую стену, за которой располагался рабад – окраина города с торговыми и ремесленными предместьями, защищенных внешней стеной.