Золотая овечка
Шрифт:
На рассвете, когда болота закончились, им открылась новая поляна, в три раза больше предыдущей. Кот остановился, принюхался, прислушался и удовлетворенно кивнул.
— Остановимся здесь. Поспим до полудня. Я покараулю.
Тиш упала под деревом и сразу уснула, как и хотела, без снов.
***
— Стой! — она очнулась от удара в грудь. Ее унесло вперед спиной, повалило на траву и прижало что-то тяжелое. Она успела подумать, что земля разверзлась и преисподняя явилась за ней сама. Тиш закашлялась, лишь теперь осознав, что не дышала все это время. Серое небо заслонял тот, кто сидел сверху, демонический силуэт, от которого она превратилась в опустошенный бокал с треснувшим краем. Закричать бы, но голос застрял в горле. Это же…
— Убивать спящих исподтишка, — прошипело существо, заслинившее небо. — Это так похоже на людей. Так похоже.
Тиш собралась подняться, но незнакомец прижал ее руки в земле. Тогда она отвернула голову и увидела свою руку с зажатой остроконечной палкой. Крови нет.
— Но ведь сейчас день, — она снова взглянула вверх. — Скажи, что я не успела?
Существо склонило голову набок и загадочно хмыкнуло. Следом раздались голоса Лиры и Эвиса.
— Не успела, — Тиш улыбнулась и слезы хлынули по вискам.
***
Молниеносное движение и их обдало ветром. Лира и Эвис подскочили в один миг. Кот зашипел. Лира схватилась за голову: на затылке точно медведь повалялся. Их все же нашли и напали? Как не вовремя. Хотя когда это на них нападали вовремя? Вдали прогремело. В небе собирались тучи.
— Тиш? — Лира пошатнулась. Принцессы рядом не было, а значит…
Эвис уже достал меч. Лира подумала, что он, должно быть, за последние дни возненавидел этот жест, такой, казалось бы, героический, но всякий раз бесполезный.
Когда она подбежала к Тиш, сразу несколько мыслей пронеслись в сознании: «неужели бенгерцы наняли странствующего воина, чтобы убить беглянку?», «а может, это разбойник, напавший сперва на Тиш, которая пыталась нас защитить» и «кто бы это ни был, я его задушу». А незнакомец уже оборачивался на звуки, даже не подозревая, что его ждет в следующую секунду.
— Ах ты тварь! — не успев его толком рассмотреть, Лира бросилась, как дикая кошка, схватила существо за грудки и повалила на землю. В ней проснулся бешеный азарт. Лира даже успела обрадоваться, что, наконец, представился случай выпустить пар. Покрывая его ударами, она уверилась, что зверь — причина всех их бед, что из-за него Лира забыла книгу в хижине Ру-Кона, что он виновен в ее голоде и недосыпе, и вообще он напал на Тиш только потому что она слабее их всех. Подло и мерзко! Принцесса что-то кричала, но из-за шума в ушах Лира не разобрала ни слова. По крайней мере, Тиш жива и в состоянии говорить. Этот монстр не успел причинить ей вред. И все равно Лира не собиралась останавливаться. Она бы никому не призналась, но именно сейчас ей хотелось кого-нибудь убить. И желательно, не человека, чтобы потом совесть не мучала.
Когда пелена ярости перед глазами спала, она обнаружила себя на траве, схватившей существо одной рукой за плащ, а другой замахнувшись для очередной пощечины. Голова закружилась. Так и не успев выдать монстру порцию очередного возмездия, Лира поняла, что знает его.
— Ты! — взвизгнула она и ту же секунду отлетела назад, отброшенная Зуореном.
— Ненормальная, — прошипел он. На бледной коже осталось несколько розовых царапин. Лира была уверена, что потрепала его куда сильнее.
Эвис стоял с открытым ртом. Овечка пряталась за ним, взирая с интересом и страхом. Кот уже сидел рядом с Тиш.
— Лира, все в порядке, — воскликнула принцесса, срываясь на хрип. Попыталась встать, но упала на колени. Похоже, у нее самой двоилось в глазах и путались мысли. — Он не враг… он пытался спасти вас.
Существо в изодранном плаще поднялось на ноги и выпрямилось. Посмотрело на Лиру с раздражением.
— Спасти? — не понял Эвис. — Нас?!
— Ты ведь Зуорен, так? — Лира встала, держась за голову. Ворвавшиеся воспоминания бились в голове, словно, не понимая, что они там забыли и почему так долго отсутствовали. — Я вспомнила. Мы уже трижды встречались, на Драконьем Острове, в Магдаде и Горышке. Ты что же, преследовал нас?
— Лира, что ты несешь? — возмутился Эвис. — Если и это твой старый знакомый, знай, что друзей ты выбирать не умеешь.
Лира покосилась на него, вздыхая и снова взглянула на монстра, будто опасаясь, что тот может воспользоваться замешательством и отомстить за нападение. Но ведь он первый начал! О чем думал, набрасываясь на Тиш? Его желтые глаза таили усталость. Он шел за ними все это время? Через горы, леса и болота? И они ни разу его не услышали?
— Наш, Эвис, — ответила она. — Это наш старый знакомый.
— Ты бредишь, я его вижу впервые, — он опустил меч. — А вы, Тиш? Кот?
— Я его помню, — сказала Тиш.
— Я его не помню, — одновременно с ней проговорил кот.
Они переглянулись непонимающе. Выглядела ситуация странно, почти что абсурдно.
— Я тоже не помнила, пока, — Лира взглянула на свою руку. — Пока не ударила тебя. Но как это возможно… почему мы постоянно тебя забываем?
— Они, действительно, считают, что этот вопрос важнее того, почему спасенная ими женщина пыталась убить их?
Подул ветер. Лира вздрогнула, невольно обхватив плечи руками. О чем он говорит? Тиш никогда бы не стала…
— Не бойся, Тиш, мы ему не поверим, — процедил сквозь зубы Эвис.
— А стоило бы, — вздохнула принцесса.
Лира не веря ушам обернулась к ней.
— Простите, — Тиш смотрела вниз, избегая взглядов, но голос ее становился увереннее. — Я хотела… нет, я должна была признаться раньше. Вопреки всему. Но я не смогла. Побоялась. У вас столько проблем, столько врагов, — она закашлялась, закрыла рот руками, вдохнула поглубже и продолжила. — Но и со мной находиться опасно! Я опасна, Лира… Эвис… котик… Шеннон. Простите.
На нее уставились четыре пары глаз. У Эвиса Клад выпал из рук. Кот отступил от рассказчицы, видимо, поверив на слово, а Лира опасалась двинуться, пытаясь понять, о какой опасности говорит Тиш. Не о той ли, какой подвергает всех сама Лира своим присутствием?
Зуорен и не думал отходить, словно считал себя частью их небольшой команды. От него веяло спокойствием, но не безмятежным, а, скорее, настораживающим, таким, на которое способно лишь каменное изваяние. Казалось, что его невозможно удивить. Выходка Лиры вызвала легкую досаду, но не поразила. Такой, как он, не стал бы обижаться или принимать извинения. Он не походил ни на одного из них. Но при этом не был лишним. И кажется, не был уже давно.