Золото богов
Шрифт:
– Пока ничего определенного. Анализы сложные и займут некоторое время. Яд странный – я уверен, что это алкалоид, но он не похож ни на один из распространенных алкалоидов. И все-таки я неплохо продвинулся. Еще немного – и получу точный результат.
Я поведал о недавних событиях, и детектив с острым интересом выслушал рассказ о моей беседе с Нортоном и о соглядатае, подсматривавшем в наши окна.
– Похоже, кое-кто очень интересуется нашими делами, Уолтер, – заключил он. – Думаю, теперь лучше на время отставить работу в лаборатории, сменить, так сказать, обстановку. Ты готов к поездке в центр? Я тоже готов. Хочу
5. Бизнесмен с Уолл-стрит
Итак, на данный момент нам было известно, что Локвуд каким-то образом сблизился с группой воротил с Уолл-стрит, возглавляемой Стюартом Уитни.
Я и раньше слышал об этом человеке. На Уолл-стрит он был хорошо известен своей практической сметкой, хотя намного превосходил рядового эксплуататора своим разносторонним умом и образованностью.
Уитни был достаточно дальновиден, чтобы понимать: на вложениях в науку можно заработать капитал, и не только благодаря саморекламе, но и напрямую. Как раз сейчас одним из его любимых деловых проектов было финансирование торговли, которая велась благодаря каналу между Северной и Южной Америкой. Он тратил немало денег на поддержание хороших отношений между деловыми богатыми людьми Нью-Йорка и бизнесменами Лимы. От своих вложений в Перу он ожидал крупных прибылей, и все, что способствовало популяризации этой страны в Нью-Йорке, было для него на вес золота.
– Нортон, похоже, не очень хочет говорить об Уитни, – заметил я по дороге в центр.
– Возможно, это часть плана самого Уитни, – задумчиво отозвался Крэг. – Как человек, финансирующий искусство и образование, он может позволить себе заниматься такими делами, какие не спустили бы другим. Те, кого он финансирует, не станут распространяться направо и налево о своем благодетеле, а прочие люди снисходительно относятся к благотворителям и меценатам.
Сыщик вовсе не намекал, что ему известно о неких темных делишках Стюарта, и все-таки высказал здравую мысль: заручиться поддержкой таких людей, как наш друг-археолог, было весьма умным ходом. Несколько тысяч долларов, благоразумно потраченных на археологию, могли помочь скрыть множество крупных нечестных сделок.
Наконец мы добрались до финансового центра, вошли в небоскреб на Уолл-стрит недалеко от угла с Бродвеем и вознеслись в лифте на тот этаж, где Уитни и его партнеры вершили свои дела в роскошных кабинетах.
Открыв дверь в офис Стюарта, мы увидели Локвуда, который приветствовал нас довольно натянутым поклоном.
– Профессор Кеннеди и мистер Джеймсон, – сказал он, представляя нас хозяину офиса, – друзья профессора Нортона. Я познакомился с ними сегодня в квартире Мендозы.
– Какое непостижимое дело – его смерть, – заметил Уитни, пожимая нам руки. – Вам хоть что-нибудь удалось выяснить?
Крэг пожал плечами.
Стюарт Уитни был типичным бизнесменом – крупный, полнокровный мужчина с красным лицом, склонный к отекам из-за закупорки вен. Его голос сам по себе внушал уважение, говорил ли он стоящие вещи или пустяки. Скажи он во время спора, что сегодня теплый день, – и все решили бы, что он привел веский аргумент в свою пользу.
– Профессор Нортон попросил меня разобраться в пропаже древнего перуанского кинжала, привезенного им из последней экспедиции, – объяснил мой друг-детектив, пытаясь прощупать почву и понять, в какое русло лучше направить беседу.
– Да-да, – кивая, отозвался Уитни. – Он рассказывал мне о нем. Странно, очень странно. Вернувшись из экспедиции, Аллан доложил, что наряду со многими другими важными находками привез инкский кинжал. Но я понятия не имел, что эта вещь настолько ценна, что кто-то захочет ее украсть. Если бы я об этом знал, кинжал хранился бы здесь, в самом надежном месте!
Стюарт показал на огромный сейф последней модели из хромированной стали, стоящий в углу кабинета.
Я заметил, как внимательно Честер следит за нашим разговором. А ведь еще недавно он с ходу отмахивался от всех упоминаний о преданиях инков, давая понять, что вся эта чушь не может иметь никакой реальной ценности. Известно ли ему о кинжале что-то такое, чего не знаем мы?
– Я и сам очень интересуюсь перуанскими древностями, – заметил Кеннеди, – хотя, конечно, куда мне до эрудиции нашего друга Нортона.
– В самом деле? – спросил Уитни.
Я впервые заметил, как его выпуклые, слегка навыкате глаза, которые невольно приковывали к себе внимание, возбужденно блеснули.
– Тогда вы должны были слышать о руинах Чан-Чан! – воскликнул он, вставая. – И о Чиме, обо всех этих удивительных местах…
Крэг кивнул.
– И о Трухильо, и о легенде о «большой» и «маленькой рыбе», – вставил он.
Стюарт очень обрадовался, что кто-то желает обсудить предмет его увлечений. Его глаза к тому времени чуть ли не вылезли из орбит, и я заметил, что зрачки его расширились почти до размеров радужки.
– Мы должны присесть и поговорить о Перу, – заявил он, потянувшись к большой коробке с сигаретами в верхнем выдвижном ящике массивного стола.
Локвуд почувствовал, что надвигается длинная дискуссия на тему археологии, встал и пробормотал какие-то извинения – дескать, у него дела во внешнем офисе. Уитни почти не обратил внимания на его уход.
– О, это изумительная страна, профессор, – сказал он, снова кидаясь в кресло. – Я так увлечен ею… Ее традициями, ее месторождениями, ее историей. Позвольте показать карту наших интересов в Перу!
Он встал и прошел в соседнюю комнату, чтобы принести карту. Едва бизнесмен повернулся к нам спиной, как Кеннеди потянулся к столику с пишущей машинкой в углу кабинета: секретарша, уходя, оставила ее незачехленной. Сыщик вытащил два тонких использованных листа копировальной бумаги и один новый. Два-три торопливых мазка клеем – и, прикрепив копирку к листам машинописной бумаги, он осторожно положил все это на пол всего в нескольких дюймах от двери во внешний офис. Потом рассыпал рядом несколько других листков, чтобы все выглядело так, будто их сдуло со стола ветром.
Когда хозяин кабинета вернулся с большой несвернутой картой в руках, я увидел, как он наступил на лист, под которым скрывалась копирка.
Крэг нагнулся и начал собирать бумаги.
– Ах да, – отрывисто заметил Уитни. – Не беспокойтесь. Вот тут у нас кое-какие интересы, на севере.
Мы втроем склонились над картой, но я не уделял ей большого внимания, как, впрочем, и мой товарищ. По-настоящему его интересовала бумага на полу: его мысли явно сосредоточились на том ее месте, куда наступил наш собеседник.